Дочь дьявола (ЛП) - Клейпас Лиза - Страница 54

– И ты предоставил ему укрытие, – проговорила Фиби, догадавшись, что летний визит Итана Рэнсома в Приорат Эверсби был связан не с простой необходимостью в тихом месте для восстановления сил. – Прятал его. – Начиная беспокоиться всё больше, она придвинулась к нему и обвила руками его шею. – Ты подвергался опасности?

– Вовсе нет, – ответил Уэст с излишней поспешностью.

– Подвергался! Зачем брать на себя такой риск и ставить под угрозу безопасность остальных домочадцев ради постороннего человека?

Его бровь изогнулась.

– Собираешься меня отчитывать?

– Да, тебя абсолютно точно следует отчитать! Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь произошло.

Уэст улыбнулся, положив руки ей на бёдра.

– Я предложил Рэнсому помощь, когда он в ней нуждался, потому что он не посторонний. Как выяснилось, он наш родственник. Но это я объясню позже. Суть в том, что Рэнсом мне кое-чем обязан, и он мог бы с лёгкостью добыть данные по ссудному счёту, так как только что заступил на должность помощника комиссара столичной полиции. Заодно у него теперь есть полномочия организовывать и руководить небольшой командой своих собственных агентов. Уверен, Итан сочтёт нашу просьбу полезной тренировкой. – Он сделал паузу. – Кстати, это только между нами.

– Да, конечно. – Фиби ошеломлённо покачала головой. – Ну, ладно. Если ты ему напишешь, я немедленно отправлю письмо.

– Я бы предпочёл отправить записку особым курьером. Хочу, получить сведения до того, как вернётся Ларсон, и мне придётся уехать.

– Ты не должен уезжать из-за Эдварда, – раздражённо сказала Фиби. – Он не имеет права решать, кому гостить в моём доме.

– Я знаю, милая. – По лицу Уэста пробежала тень. – Но тебе самой не захочется, чтобы мы с ним долго находились вблизи друг от друга, иначе ситуация накалится до предела.

– Меня это не волнует.

– А меня волнует, – тихо сказал он. – За свою жизнь я устроил слишком много постыдных сцен и стал причиной множества печальных последствий. Мне не нужны напоминания. Иногда я боюсь... – Он помолчал. – Ты не понимаешь, как тонка грань, отделяющая меня настоящего от того, кем я был раньше.

Фиби понимала. Вернее, понимала, что он свято в это верит. Сочувственно глядя на него, она обхватила руками его лицо. При всех своих замечательных качествах Уэст был уязвим... и рьяно оберегал свои слабые места. Так и быть, она оградит его от любых безобразных сцен, связанных с ней и Эдвардом.

– Независимо от того, как долго ты здесь пробудешь, – сказала она, – я рада, что ты приехал.

Уэст прижался лбом ко лбу Фиби, обдав жарким дыханием её губы.

– Боже, я тоже рад.

В последующие дни Уэст своим присутствием не раз нарушил атмосферу благопристойности в особняке Клэр. В доме беспрестанно раздавались звуки его шагов по лестнице, низкий голос и раскатистый смех. Он гонялся за детьми по коридорам, заставляя их визжать, устраивал вместе с ними шумные игры на улице, а когда они возвращались, то оставляли после себя пятна и мелкие камешки на ковре. Он исследовал каждый уголок дома, узнал имена всех слуг и задал бесчисленное количество вопросов. Очарованный его живым юмором и приветливой манерой общения персонал услужливо прерывал работу, чтобы рассказать ему всё, что Уэст хотел знать. Пожилой главный садовник пришёл в восторг от того, что Уэст мог поддержать беседу об изменчивой погоде и наиболее эффективных способах уничтожения вредоносных гусениц. Повар был польщён его здоровым аппетитом. Няня Брейсгёдл с огромным удовольствием прочитала ему нотацию, когда он позволил Джастину прыгать по лужам после дождя из-за чего ботинки мальчика оказались безнадёжно испорчены.

Как-то днём Фиби отправилась на поиски Уэста и обнаружила его в саду, где он фигурно подстригал деревья, за которыми никто не ухаживал с тех пор, как старый садовник заболел ревматизмом. Остановившись на пороге открытых французских дверей, она с рассеянной улыбкой стала наблюдать за сценой: взобравшись на лестницу, Уэст обрезал ножницами сучья под чутким руководством пожилого садовника, стоящего внизу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ну, что скажешь? – прокричал Уэст Джастину, который собирал в кучу упавшие ветки.

Ребёнок критически оглядел дерево.

– Всё равно похоже на репу.

– А, по-моему вполне узнаваемая утка, – запротестовал Уэст. – Вот тело, а вот клюв.

– У неё нет шеи. Утке нужна шея, иначе она не сможет крякать.

– С этим не поспоришь, – уныло проговорил Уэст, возвращаясь к своему занятию.

Посмеявшись про себя, Фиби вернулась в дом. Но образ так и остался стоять перед глазами: Уэст ухаживает за любимыми деревьями Генри и проводит время с его сыном.

Слава богу, Джорджиана не вернётся до весны: она пришла бы в ужас от того, что Уэст развеял всякое ощущение скорби, царившее в доме раньше. Генри вовсе не был забыт. Просто воспоминания о нём больше не ассоциировались с унынием и печалью. Его память чтили, а в особняк ворвалось дыхание новой жизни. Она не заменила Генри другим мужчиной, просто для любви оставалось ещё достаточно места. Ведь в сердце всегда найдётся для неё местечко.

По утрам Уэст любил плотно позавтракать, после чего отправлялся навестить фермеров. В первый день Фиби составила ему компанию, но вскоре стало очевидно, что её присутствие только нервирует и внушает страх арендаторам.

– Как бы я ни любил твоё общество, – сказал ей Уэст, – но позволь мне переговорить с ними самому. Ларсоны годами не общались с ними напрямую, и теперь фермеры не станут свободно обсуждать проблемы в присутствии хозяйки поместья.

На следующий день, когда он уехал один, встреча прошла намного плодотворнее. Трое арендаторов самых больших ферм поделились ценной информацией и пролили свет на одну из бухгалтерских тайн.

– В поместье имеются кое-какие любопытные проблемы, – рассказал Уэст Фиби, вернувшись в особняк после полудня и обнаружив её и кошек в зимнем саду. После поездки верхом и прогулки по полям, он пребывал в приподнятом настроении. От него исходил приятный аромат осени, пота, почвы и лошадей.

– Не думаю, что хочу иметь дело с любопытными проблемами, – ответила Фиби, подходя к столику, чтобы налить ему стакан воды. – Я бы предпочла обычные.

Уэст с благодарностью принял стакан и жадно его осушил, несколько капель пролились ему на шею и скатились вниз. Фиби заворожено проследила за движениями его горла, пока он пил, вспомнив, как прошлой ночью, Уэст выгибался над ней, а бугрящиеся мышцы на его плечах и спине напрягались от удовольствия.

– Я сегодня видел чертовски красивые земли, – сообщил он, опустив пустой стакан на столик. – Теперь понимаю, почему твой урожай лучше, чем я ожидал, несмотря на примитивные методы земледелия, которые используют арендаторы. Но избежать инвестиций в дренажную систему не получится, ещё придётся взять напрокат паровую машину с культиваторами, чтобы разрыхлить твёрдую глину. Твои поля никогда не обрабатывались глубже, чем на несколько дюймов. На протяжении веков почву топтали лошади, она уплотнялась под собственным весом, поэтому растениям сложно пустить корни. Но есть хорошие новости: после того, как землю разрыхлят и она насытится кислородом, урожай должен увеличиться вдвое.

– Замечательно! – обрадовалась Фиби. – Это та самая любопытная проблема?

– Нет, про неё сейчас расскажу. Помнишь те загадочные записи в учёте? Некоторые арендаторы предоставляли четыре разные цифры по количеству собранного урожая.

– Да.

– Это потому, что для многих пахотных земель до сих пор применяется система открытых полей, как это делалось в средние века.

– То есть?

– То есть, пахотное поле, как у мистера Мортона, которое я сегодня посетил, разделено на четыре полосы и разбросано на площади в четыре квадратных мили. Ему приходится переезжать от участка к участку и обрабатывать земли по отдельности.

– Но это же бред!

– И просто невозможно. Вот почему большинство крупных землевладельцев давно покончили с открытой системой. Тебе нужно будет найти способ объединить все площади и перераспределить их так, чтобы каждому арендатору достался один большой участок. Но это не так просто, как может показаться.