Рабы Тьмы - Френч Джон - Страница 64

В стратегиуме «Железной Крови» Пертурабо наблюдал, как каждый из них появляется на сенсорах, и затем отдал приказ двигаться к планете. Орудия следили за каждым прибывшим, их команды подчинялись воле Повелителя Железа. Каждому новому кораблю передавались сигналы приветствия и запросы на подтверждение верности, состояния судна и численности команды. Пертурабо, Верховный Маршал Магистра Войны, просматривал и сохранял каждый набор данных, складывая их в некую схему в своем разуме. Титул, что он теперь носил, мало что значил перед реальностью, которую он создавал. Каждый кусочек сил и материалов проходил осью в будущее, включаясь в модели и планы против защитных систем Сол, созданных Дорном. В его душе, итоги разрушения раскрывались и танцевали, создавая красоту, которую лишь он мог увидеть. Когда поток прибывающих иссяк, обязанности были переданы Форриксу и Солтрану Вуллу, Бронну и Бероссу в помощь ему. Даже тогда, разбор данных был практически неподъемным. Для Повелителя Железа это была музыка, которую лишь ему было позволено принести в жизнь.

Бесчисленные шаттлы и десантные корабли отходили от суден и направлялись к планете. Каждый начинал движение лишь после авторизации под присмотром орудий Железных Воинов и Сынов Гора. Они спускались через чистую атмосферу. Облака были орошены кристаллами, чтобы очистить небо над Имперским Помостом и Парадом Победы. Солнечный и звездный свет коснулись белого мрамора первый раз за многие годы. Ближе к земле шаттлы и десантные корабли кружились в воздухе. Чернокрылые перехватчики скользили между ними с взведенными орудиями и бдящими сенсорами. Один за другим они опускались на землю. В воздухе стояли клубы пыли.

Сотни тысяч воинов и десятки тысяч боевых машин уже прибыли на планету. Плато Триумфа покрыл целый город из десантных кораблей. Дороги из сегментированного металла легли между ними. Батальоны рабов и машин Механикум сновали между суднами под руководством Железных Воинов, а отряды Сынов Гора наблюдали за всем с башен из сваренных балок.

Каждый Легион и фракция держалась на своей территории, громадные пространства, разделенные колоннами с пламенем на вершинах. Огромный павильон из позолоченных пластин и разноцветного шелка раскрылся над двором наслаждений Фулгрима. Сладкий, блестящий туман повис над ним, а среди рева двигателей и гула машин раздавались крики и смех. Лагерь Несущих Слово обозначился огнями под красно–черными корпусами их храмов. Лес распятых людей вырос между ними, от костров шел черный дым. Посадочная техника Легионов Титанов возвышалась над всеми другими подобно черным утесам металла, из которых выходили богоподобные машины.

Только Пожиратели Миров еще оставались на орбите и должны были быть там до самых последних часов приготовлений: чтобы избежать резни. И даже без них между некоторыми силами проходили стычки. Кровь освятила землю Улланора, и среди некоторых провели децимацию в наказание и пример. Трупы и продырявленные снарядами доспехи создали широкие проспекты, которые сходились к параду и помосту.

И многие еще спускались с неба, чтобы присоединиться к тем, что на земле.

Пятнадцать лет назад, на Триумфе, Механикум потребовались месяцы, чтобы подготовить землю, и недели потребовались силам, принимавшим участие, собраться и построиться. Пертурабо направил ум и волю на то, чтобы завершить приготовления меньше, чем за четырнадцать дней. И потому, его время было расписано поминутно.

На поверхности, Аргонис наблюдал с помоста, как огни посадочного транспорта гонятся за садящимся на горизонте солнцем. Они продолжали спускаться, пока Пертурабо не передал обязанности маршала и не присоединился к своим братьям на поверхности.

Они стояли, как десятилетия до этого, высоко на Имперском Помосте. Пертурабо рядом с Магнусом, по бокам от них – Ангрон и Фулгрим. Воздух вокруг примарха Пожирателей Миров клубился красным, его голова дрожала, как у голодной собаки. Фулгрим скалился своей тонкой ухмылкой и его смешки наслаждения врывались в души воинов, проходящим в пределах слышимости. Мрамор был выбелен там, где они стояли, статуи покрыты кровью, а символы пантеона развевались вместе со знаменами девяти Легионов, которые построят новый Империум. Под ними маршировало море плоти и железа, выкрики приветствия и раскатистый рев их голосов смешались со звуками боевых рогов и лязгом техники. Они начали, когда опустилась тьма, с горящими факелами в руках, пламя и искры струились с громадных клеток с углем на спинах Титанов. Они шли в наступающих сумерках и в ночи, проходя перед взором повелителей нового Империума, пока на рассвете не пришли Сыны Гора. Восходящее солнце блестело на Глазе Гора, украшавшем наплечники и вышитом на знаменах, и воины издавали великий клич, проходя мимо помоста.

— Луперкаль! Император! Луперкаль! – Раз за разом, все громче и громче.

Когда они прошли, Гор поднял Сокрушитель Миров, и тишина взорвалась, когда море воинов и боевых машин разразилось единым кличем, которые рос и рос, будто в желании сотрясти звезды на небосводе.

Все они были здесь, великие и малые, бросившие вызов тирании Ложного Императора человечества. Даже сыны Ночного Призрака ответили на зов, и с прибытием Алого Короля, силы всех Легионов–отступников были здесь. Все, кроме одного. Нигде не было видно воинов Альфа Легиона. Впрочем, Альфарий был здесь, ожидая на границе великого поворота событий подобно призраку на празднике. Дети Императора и Несущие Слово рассказали Гору о фигуре, что они видели, и Аргонис наблюдал, как его повелитель кивнул, а затем взглянул на пустое место в отдалении.

— Он придет, когда будет готов. – Сказал Магистр Воины. И ночью, накануне парада, Альфарий пришел.

Он пришел один. Никто не видел его до тех пор, пока он не ступил на порог комнаты в помосте, что Гор сделал своей комнатой совещаний. Она принадлежала Малкадору в дни перед первым триумфом, и Имперские Орлы все еще просвечивали под отмеченными глазом знаменами. Аргонис, прислуживающий своему повелителю, смотрел, как Юстаэринцы мгновенно пришли в движение, поднимая оружие и активируя цепные и силовые лезвия.

— Стоп, - сказал Гор, не отрывая взгляда от гололита с проекцией Солнечной Системы в центре комнаты. – Пропустите его.

Альфарий прошел вперед и остановился в шаге от Гора. Из оружия у него был с собой лишь заключенный в ножны кинжал на поясе с рукояткой в виде двух переплетающихся змей. Чешуя покрывала его доспех, блестящий переливающейся синевой, шлем с низким гребнем скрывал его лицо. Он не снял его.

— Ты не прислал мне воинов, брат. Они не спешат к вратам Терры, и они… не здесь. Так что хочешь ты положить к ногам своего Магистра Войн?

Альфарий не ответил, лишь достав небольшой, черный с бронзой цилиндр из углубления в броне. Инфосокеты поблескивали на обоих концах палочки. Альфарий протянул ее. Гор посмотрел на него, его взгляд потерялся в воздухе. Аргонис почувствовал давление в черепе. Гор сделал жест, и Аргонис шагнул вперед, чтобы взять цилиндр. Альфарий поднял свободную руку, и этого было достаточно, чтобы остановить Аргониса. Гор и Альфарий оставались неподвижными, смотря друг на друга, Повелитель Змей казался маленьким на фоне Магистра Войны. Аргонис гадал, как кто–то может оставаться спокойным под его взглядом.

Затем, медленно, не отрывая взгляда, Гор взял цилиндр.

Альфарий кивнул. Гор перебросил его Аргонису, который вставил его в слот когитатора. Шестеренки лязгнули, серебряные диски закрутились и конусы голо–света развернулись в воздухе. Сначала показалось тело Солнца, затем планеты, каждая захватывала весь обзор и уменьшалась, когда появлялись ее соседи. Появились луны, орбитальные постройки, пустотные станции и крепости. Данные образовывали вокруг них гало, предоставляя информацию о силе, тактических слабостях и параметрах ответов на угрозы. Аргонис узнал изображение, это был стратегический план Солнечной Системы, но наполненный информацией о каждой детали защиты, от времени ответа по связи до силы главных армий. Это было ошеломительно, сокровище разума из сердца крепости Рогала Дорна.