Небо в мечтах (СИ) - Миркова Мира - Страница 55

И, кажется, в ней его погибель. В ней его личная клетка, вечный дурман.

Даже не только в глазах - в губах, которые распахиваются в стоне, стоит лишь среднему пальцу нажать на клитор.

— Кир, — шёпот с хрипотцой, потому что она просто не может сейчас говорить. Дрожь по всему телу и нестерпимое удовольствие, которое хочется продолжить.

Ксюша оплетает шею парня руками, притягивая его к себе и жадно целуя в губы, уже без прошлого стыда наслаждаясь его взглядом.

Таким жадным, откровенным, почти что пошлым.

— Что, моя девочка? — насмешливо, с ухмылочкой - издевается, а Ксюше этого сейчас так не хочется, особенно чувствуя его длинные фаланги на себе. Почти в себе. И ох уж это «почти».

— Не мучай, — вновь шёпот, хрипы, только с её губ - это песня для Кира. Слушать стоны, вылетающие из горла; ловить их своим ртом, сжимая сочные ягодицы и причиняя манящую боль.

— Глядя на тебя такую - растрёпанную, стонущую, - мне как раз хочется этим заняться, — смеётся он, отрываясь от сладких губ девушки и делая круговые движения пальцем вокруг её клитора.

Волшебно для него и мучительно медленно для неё.

— Только не сейчас, — качает головой Ксюша, выгибаясь дугой от секундного удовольствия, которое доставляет Кир резким нажатием на комочек нервов. — Прошу тебя, — шепчет в самое ухо, целуя чуть ниже и замечая мурашки на коже любимого.

Парень перестаёт сопротивляться девушке, перехватив её запястья свободной рукой и пригвоздив их к столу.

— Малышка, ты такая мокрая, — продолжает издеваться он, но пальцы делают всё более смелые и резкие движения, вырывая с губ Ксюши громкие стоны, почти оглушающие её на пару с громким сердцебиением.

Она выгибается, приподнимаясь всем телом к Кириллу, в забытьи целует его шею, чувствуя, как усиливается хватка на запястьях - будут синяки. Дрожь по телу, и старший с удовольствием смотрит на немой крик и приоткрытые губы Ксюши. На её подрагивающие бедра, вжимающиеся в его руку, и серые блестящие глаза, в которых немое обожание и страсть.

Его девочка.

— Тише, — мягко тянет Кир, целуя малышку в лоб и вновь зарываясь носом в её волосы. Его руки отпускают запястья девушки, пока он наблюдает, как она охватывает ими его плечи, вжимаясь в тело и тяжело дыша.

Тепло на коже, даруемое Ксюшей, и удовольствие от произошедшего дарят счастливую улыбку.

— Кир, — робко шепчет девушка куда-то в шею, слегка ёрзая на столе и ойкая в момент столкновения с его выпуклостью в районе паха.

— Я знаю, мелкая, но это потом, — смеётся он, отходя от Ксюши на шаг и спуская её на пол. — Я же надеюсь, своим выполнением обещания я не сорвал готовку.

Кир издевается, что прекрасно замечает младшая, но сказать на это ей нечего. Ноги всё ещё дрожат, что уж говорить о голове с придумываем колкого ответа. Она способна лишь поднять глаза на сводного брата и тут же покраснеть, потому что Кир с наглой ухмылкой проводит языком по пальцам, не сводя с неё взгляда.

— Я только перекусил, милая, но для полного восстановления сил мне нужен ещё и завтрак, — улыбается он, притягивая девушку к себе, целуя в губы, давая почувствовать собственный вкус. — Сладкая. — роняет Кир, после чего уходит из кухни, как надеется Ксюша, надолго, потому что смотреть ему в глаза после этого ей будет до жути стыдно.

***

— Кир, нам пора домой, я кое-как отмазалась на этот день у родителей, на следующий уже не смогу, — предупреждает младшая, замечая, как Кир подходит к ней со спины. Ксюша закрыла цветом уже большую часть стены, намечая себе, где и что можно расположить, но парень часто прерывал её, отвлекая и целуя, что ужасно нервировало Карнееву.

— Не надо отмазываться, — спокойно пожимает плечами старший, обнимая младшую и совсем невинно целуя её в макушку. Ксюша из-за этого часто терялась все эти два дня - Кир мог умело совмещать свою соблазнительную натуру вместе с милой и совсем безопасной. Именно из-за этого она не могла не думать на парах об утреннем происшествии, постоянно получая замечания и отвлекаясь. Именно из-за этого змея-искусителя она ушла с последних занятий, потому что сосредоточиться было совершенно не на чем, а особенно добила подруга, устроившая допрос, но вовремя его закрыв. — Давай расскажем сейчас, чтобы потом не было так неловко.

— Это как же потом будет неловко? — хмыкает младшая, отвлекаясь от своего занятия, разворачиваясь к парню лицом.

— К примеру, когда мы окажемся в одной кровати обнажёнными. Или невиннее - будем целоваться, когда подумаем, что никто не видит, — усмехается он, замечая, как Ксюша закатывает глаза.

— Нет, братец, этого делать, хотя бы в квартире наших теперь родителей, не будем, даже не думай, — уверенно качает головой Ксюша, растягивая ухмылочку на лице. Её месть так сладка.

— Хочешь сказать, что я должен буду видеть тебя каждый день в твоих коротеньких шортиках, но не прикасаться? — возмущение в голосе Кира с лёгкостью заметно так же, как и ладони, крепче сжавшие талию девушки. — Как в музее? А если к тебе будут клеиться, если этот баран снова придёт в квартиру?

— Какой баран? — недоуменно уточняет Ксюша, оплетая шею Кирилла, привставая на носочки, чтобы поцеловать его в кончик носа, сбавив обороты.

— Артур, — фыркает парень, забирая у девочки кисточку и катая в свободной руке. По неосторожности Ксюши обмазанное в краске древо пачкает пальцы в синий цвет, но Кира это сейчас не слишком волнует. — Когда мы с тобой ещё только познакомились в роли сестры и брата, он ведь приходил. Цветы притащил, к тебе рвался, только вот я не пустил. — цокает он, вызывая скромную улыбку на губах своей девушки. — Букет я вообще выкинуть хотел - розы это ведь так нудно, но ты оказалась на кухне и воплотила мой план в жизнь.

— Ты ужасно ревнивый, знаешь? — усмехается Ксюша, проводя пальчиками по его скуле и заглядывая в глаза. — Я тебе уже несколько раз говорила, зачем встречалась с Артуром. Зачем тебе ревновать меня к нему, если ты знаешь, что я чувствую к тебе?

— Ты только моя, — шепчет в алые губы, жадно цепляя нижнюю и кусая. — Запомни, хорошо? Потому что сама подписалась на это, я не позволю тебе тесно общаться с парнями, не дам уйти от меня, а если попытаешься, верну к себе и привяжу к кровати, трахая и вбивая в голову, что ты нужна мне так же, как и я тебе.

— Трахая - какое грубое слово, — фыркает Ксюша, стараясь не выдать какого-то совсем странного для неё восторга. Как-то само собой вспоминается её признание Лесе, что она всегда считала эти поступки самыми приятными.

Да, Ксюша была тем человеком, у которого поступки и их смысл решал всё. Она не считала глупые смс-ки и прочую ересь заботой или признанием. Заботой для неё были именно эти слова, которые сказал Кир. Потому что она всегда хотела быть нужной; хотела, чтобы её держали рядом с собой, боясь потерять. Она любила собственника, она любила это в нём.

И, да, блять, она обожала, когда её ревновали.

— Не ври, я вижу твои мурашки, — хрипло смеётся Кир, поднимая кисточку к её лицу и делая мазок по щеке.

Ксюша ойкает, но не старается вырваться, лишь фыркая. Она тянет ладонь к руке Кире, собираясь отомстить, вот только парень отстраняет её кисть, задумчиво разглядывая мазок на шее.

Минута, и его левая рука ложится на её шею, поглаживая и опускаясь ниже, оттягивая ворот рубашки, оголяя ключицу. Жадный взгляд проходится по обнажённой коже.

— Вот здесь, — удовлетворённо кивает Кирилл самому себе, поднимая кисть к месту на переходе шеи и ключицы, старательно вычерчивая непонятные девушке слова.

Ксюша не дёргается, доверительно подставляя шею и прикусывая губу от лёгкой щекотки щетины. Ей уже хочется узнать, что великий творец сотворит с её телом, но она лишь разглядывает зелёные глаза Кира, направленные на нежную кожу, окрашивающуюся в темно-синий.

Через минуту парень отстраняется, быстро доставая смартфон и щёлкая своё творение.

— Вот так, — улыбается он, обращая экран в сторону Ксюши, наблюдая за её реакцией.