Из космоса с любовью - Ежова Лана - Страница 25

— Эмма была красивой, очень доброй и немного наивной. Мы с Эмилем учились на третьем курсе, а Эмма уже помогала своему отцу в компании, которая на тот момент переживала сложные времена. Ее безжалостно топил главный конкурент — медиамагнат Харсон. При этом он настойчиво оказывал знаки внимания Эмме, которые она, естественно, отвергала. Дошло до того, что он предложил стать его любовницей. Эмма отказалась, а затем отвергла и последовавшее брачное предложение. Харсон продолжал расшатывать компанию, и у дяди случился нервный срыв. Отчаявшись, Эмма согласилась обсудить возможность добровольного слияния компаний на выгодных всем условиях. В ресторане Харсон подлил ей в воду афродизиак — вытяжку из ягод, которые ты отведала вчера.

Я судорожно вздохнула. Неловкость все еще не прошла, и, вспоминая, как приставала к блондину, ощутила, как у меня запылали уши.

— Ресцеселеварин — официальное название вещества, в народе он называется просто — «любимый насильник». Отведавшая его жертва некоторое время верит, что жить не может без человека, который в этот момент находится рядом. Через несколько часов сознание проясняется, но уже ничего не исправить.

Маркус замолчал, а я, нервно сжимая-разжимая пальцы в замок, вспоминала, как воздействовал на меня афродизиак. Он не усилил мои чувства к Маркусу, нет, но подарил бесшабашное веселье, лишил моральных запретов. Мне было наплевать, что будет через несколько дней, и я не обращала внимания на то, что блондин меня отталкивал. Как же я теперь благодарна ему, что устоял тогда!

— Эмма не смогла пережить случившееся — утром, сбежав из номера бесчестного негодяя, она вывела свой флаер далеко в океан. Машину нашли, ее — нет. Никто ничего не знал о приставаниях Харсона, посчитали, что у нее началась депрессия из-за проблем с компанией. Но нас с Эмилем такие объяснения не устроили: вернувшись домой, мы начали копать. Я сумел взломать виртуальный дневник Эммы, и мы просмотрели все записи о том, как Харсон ее преследовал. Увидели и последнюю исповедь в состоянии аффекта из-за его подлости.

Я слушала сухой, напрочь лишенный эмоций рассказ Моринеса и чувствовала, что ему все еще больно, хоть трагедия произошла, когда он был студентом, то есть лет десять назад. Слушала со слезами на глазах — жаль, что девушка молчала, что не смогла пережить подобное… Жаль, что это вообще с ней случилось! И страшно, что подобное происходит с женщинами в эру космических полетов.

— За такое убить мало! — Я не удержалась, выразила свои кровожадные мысли вслух.

— Мы тогда тоже так решили, — спокойно произнес Маркус и попросил: — Не плачь.

И он осторожно стер слезы с моей щеки.

А я оцепенела, догадываясь, что сейчас услышу нечто, что мне не понравится.

— Доказать, что именно Харсон довел Эмму до самоубийства, мы бы не смогли: слово уважаемого члена общества против записи мертвой девушки. И мы в течение двух лет разорили Харсона, лишили деловой репутации, связей, друзей. Уничтожили как личность, добившись интереса СМИ к его секретам, а потом…

— Что?.. — Я напряглась.

Маркус криво усмехнулся:

— Хотели выкрасть и отдать на съедение шпинам, но решили, что это слишком просто. За контрабанду Харсон получил двадцать лет колонии, где и сгинул.

Я испытала непередаваемое облегчение. Маркус не убийца!

— Кто такие шпины, которым вы хотели скормить гада?

— Не такого вопроса я ожидал, — признался блондин удивленно.

— Я не буду спрашивать, ты устроил подлог Харсону или нет. На Земле когда-то действовал закон: око за око, зуб за зуб. И я убеждена: о нем стоит вспоминать всякий раз, когда правосудие беспомощно или преступник слишком хитер.

— А я все же отвечу: подлога не было — Харсон не устоял перед соблазном быстро разбогатеть, на этом и погорел. Мы подготовили ловушку, но залез в нее он сам.

Гада, который довел девушку до самоубийства, жаль не было, грызло любопытство, почему Маркус мне все это рассказывает? И кто такие шпины?

— Так кому вы хотели отдать Харсона? Они есть на нашем острове?

— На острове — нет, шпины живут в океане и похожи на земных скатов, но гораздо больше — десять-двенадцать метров в длину. Шпин умеет мимикрировать, и, если лежит на дне, его трудно заметить. Когда бороздит просторы океана, напоминает ковер с полупрозрачной бахромой-щупальцами, которые, кстати, ядовиты. Твари агрессивные и плотоядные, часто нападают на людей.

Как наши акулы? Я зябко передернула плечами — что-то слишком впечатлительна в последнее время.

— Так, хватит о грустном, — решительно заявил Маркус и первым поднялся с камня. — Пора ужинать.

Есть не хотелось — аппетит напрочь отшибла история Эммы, но спорить я не стала. В меру своих возможностей помогала леранцу и думала о том, что услышала. Маркус признался, что далеко не идеален, а мстителен и может нарушить закон. Зачем мне это знать? Пытается быть честным со мной? Или не желает, чтобы о неприглядном эпизоде из его прошлого мне рассказал кто-то другой? Только почему его это волнует? Я бы поняла, если бы мое мнение его интересовало, а так… И нет, я не буду выдумывать, что леранец строит планы на мой счет. Фантазировать о том, чего нет, — последнее дело.

Зато я теперь понимаю уверенность блондина в кузене: месть объединяет. А еще все эти попытки убить Маркуса… что если за ними стоит родственник Харсона? Хотя нет, тут старается кто-то другой, ведь никто не покушается на Эмиля. Маркус со мной согласился, заверив, что у медиамагната не было детей.

После ужина мы сидели на берегу озера и смотрели на звезды. Когда на чернильном небосводе показалась вторая луна, я сделала признание:

— Представляешь, я до сих пор не знаю, как называются спутники Лерана.

— Майриш и Джентер.

— Красиво. Похоже на имена.

— А это они и есть, — подтвердил Маркус и накинул мне на плечи упавшее одеяло. — Так звали влюбленную пару. О появлении лун есть древняя легенда, рассказать?

Я кивнула и внезапно осознала одну важную вещь: когда леранец рядом, мне уютно и неловко одновременно, а еще нравится его голос — низкий, глубокий, с сексуальной хрипотцой, он порой пробирал до мурашек. Я готова слушать даже сводку о политическом положении на планете, а тут предложили целую легенду!

— Случилось это в те времена, когда Ктулху неузнанным ходил среди людей. Он еще не встретил свою ненаглядную Шадору и на тот момент был очень любвеобильным богом.

За смешком я постаралась скрыть смущение, которое нахлынуло, стоило вспомнить экскурсию в храм.

— Я видела фрески.

— И жила в те времена прекрасная девушка Майриш. Она родилась в состоятельной семье, но полюбила Джентера, простого ныряльщика за жемчугом.

Маркус рассказывал не спеша, и тихий голос немного убаюкивал — захотелось положить голову блондину на плечо, и это желание взбодрило не хуже кофе. Все-таки не к добру наше сближение, и плохо, что я воспринимаю его уже как родного.

— Влюбленные знали, что семья Майриш будет против — к ней сватался кузен самого императора, и мачеха дала ему предварительное согласие. Пара решила сбежать и спрятаться на одном из островов. Но накануне побега мачеха подслушала возлюбленных и выдала их планы отцу Майриш, который пожаловался правителю на негодяя-ныряльщика и запер дочь в доме. Мачеха вдобавок прокляла девушку, заверив, что она не проживет и десяти дней, если воссоединится со своим возлюбленным. Джентера приговорили к казне за посягательство на то, что не могло ему принадлежать, — сердце и руку дочери знатного семейства.

Замолчав, Маркус подбросил в костер дров. Вернувшись и как-то непринужденно положив мне руку на талию, продолжил рассказ:

— Узнав о страшном решении правителя, Майриш подкупила прислугу и сбежала из дома. Отдав все свои драгоценности охранникам, она вырвала любимого из заточения — и они спрятались на выбранном острове. Возлюбленные и не подозревали, что там остановился на отдых Ктулху. У Майриш были глаза цвета жемчуга желаний и белые косы до земли. Бог не устоял перед ее красотой. Представ в образе богатого путешественника, принялся соблазнять подарками, но девушка оставалась верной своему избраннику, и бог отступился.