Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович - Страница 62

— Глаз есть? Подзорная труба есть? Бери и смотри. Уж точно не Санкт-Петербург и не Антверпен мы проходим. Чем еще помочь могу?

— Я про линзовую трубу совсем забыл, — пробормотал озабоченный Квазимодо и упрыгнул обратно к штурвалу.

Катрин не выдержала, пошла следом. Одноглазый, вооруженный оптикой, вглядывался в берег.

— Не понимаю, — крепостные стены вроде те же, но в остальном.... Нет, это Каннут, но какой-то не такой.

— Завтра рассмотришь при свете дня, — сказала Катрин. — Сейчас следи, чтобы нас какая-нибудь галера не протаранила. А в трубу дай Жо посмотреть. Он-то на экскурсию не пойдет.

— Здесь галеры не водятся, — пробормотал одноглазый, но подзорную трубу отдал. — Что ж такое? Неужели война так город изменила? Столько народу жило. Не может быть. Или у них смертный мор приключился? От одной войны город так не обезлюдит, — Квазимодо глянул на молодую женщину. — Как, Кэт, может город война совсем разорить? Я у вас по теле-визору такие ужасы видел.

— Ква, от городов, бывает, одна пыль и остается. Радиоактивная.

— Значит, Каннуту еще повезло? — бывший вор крепче взялся за штурвал. — Стены остались. Правда, стражи почти не видно. Раньше прилично охраняли. Ну, нас это не останавливало, — Квазимодо неожиданно улыбнулся. — Моя Теа здесь первый раз в люди вышла. Здесь разговаривать училась.

— Она разговаривать не умела? — поразился Жо, не отрываясь от окуляра подзорной трубы.

— С людьми, можно считать, нет, — одноглазый тихо засмеялся. — Люди — враги и ублюдки, это вам любая лиса скажет. А моя еще и наглядно доказать сможет.

— Не ври, она у тебя нормальная тетенька, — сказал Жо, протягивая подзорную трубу Катрин.

— Сам смотри. Тебе в первый раз. Меня только Глор интересует, — пробормотала Катрин, глядя поверх редких городских огней. Где-то далеко-далеко за ними, на другом континенте, таился любимый север.

...Проплыли в отдалении темные каменные стены. Пахнуло дымком и гарью. Завоеванные и разграбленные города везде воняют одинаково. "Квадро" серым призраком скользил мимо бывшего города. Катрин отвернулась, туже повязала косынку на голове. Война, черт бы ее побрал. Катится, прыгает по долинам и по взгорьям, спрятаться от нее негде. А если и Глор сейчас кто-то штурмует или осаждает? Они там сейчас одни. Беспомощные, отягощенные детишками. Фло совершенно, совершенно не готова к такому повороту. Может быть, лиска сориентируется. Да полно — в Глоре ли они? Одни судорожные догадки...

Катамаран замаскировали километрах в шести ниже города. Место называлось Навьими Камнями. Заросший берег с десятками крошечных гаваней, скрытых высоченным тростником. В старые, добрые зажиточные времена здесь прятались контрабандисты и прочие скромные личности, не желавшие встречи с городской стражей. Закрепляя маскировочную сеть, Катрин слышала, как Жо интересуется у одноглазого насчет нав, давших названия здешнему берегу. Квазимодо ответил, что нав, насколько ему известно, здесь сроду не было, а назвали местечко так, потому что случайные людишки пропадали здесь бесследно, как будто речными девами утопленные. Спокойное место, надежное.

Отплыв на челноке, Катрин вместе с одноглазым придирчиво осмотрела стоянку. "Квадро" превратился в еще одно дерево, заросшее цепкими лианами. В рассветном сумраке катамаран совершенно растворился на фоне прибрежного пейзажа. Чертовски хороший камуфляж придумали родственнички голозадого.

— Ква, не задерживайтесь, — сказала Катрин, гребя к берегу.

— Не сомневайся, — бывший вор позволил себе перейти на дружеский тон. — Я понимаю, главное — время. Провизия, одежда. Лодку поменяем, и назад. К вечеру дальше пойдем, я обещаю.

— Может, без тряпок обойдемся? — с досадой пробормотала Катрин. — Залатаем то, что есть, подштопаем...

— Кэт, до Глора далеко. Переговоры вести или торговаться, когда оборванцем выглядишь, — напрасно время тратить. Ты же понимаешь. Не торопи — здесь половину дня потеряем, дальше месяц выиграем. В Каннуте рынков полно, мы с Хенком их знаем. Война, не война, за серебро всё достать можно.

— Ладно, идите. Ты лучше знаешь. Только не вздумайте нынешнее пиво с прежним сравнивать.

Квазимодо вдох печальный сдержал и даже не глянул как на бабу бестолковую, бессмысленно сварливую.

— Катрин, мы быстро управимся. Не беспокойся.

В тени маскосети было относительно прохладно. Катрин устроилась повыше, дабы наблюдать за всей палубой. Сидела на борту, свесив ноги. Клевало на мелководье неплохо, — молодая женщина то и дело плавно поднимала короткое удилище, снимала с крючка очередную черноперку. Рыбешка попадалась исключительно мелкая — не больше ладони, но на жарку сойдет. Тем более, из города должны крупы привезти, а может, и картошки. Ужин выйдет на славу. Катрин сглотнула слюну. Пора бы и обед сготовить. Но Жо еще спит, а на Эрго полностью надеяться не стоит. Охранник сидел у штурвала, медленно шевеля губами, читал-разбирал карту, скопированную с бортового компьютера и исписанную мелким и на удивление разборчивым почерком Квазимодо. Ничего секретного в карте не содержалось — путь вниз по Оне, знакомый каждому местному речнику. Правда, настолько подробная и выдержанная в масштабе карта вряд ли даже у самого опытного местного лоцмана имеется. Ква — талантливый парень. Если бы он еще тогда не сплоховал...

Эрго неуверенно подошел ближе.

— Леди, могу я задать вопрос?

— Почему нет? Валяй, все равно бездельничаем, — Катрин держала в поле зрения голозадого, свернувшегося в клубок на носу. Отдыхает, мерзавец. Не дело, конечно. Но тихо работать он еще не научился. Вечно у него из рук что-то валится, брякает и стучит. Телесные наказания помогают слабо — для усвоения принципов аккуратности одного старания маловато, нужно еще, чтобы в движениях человек перестроился. Пусть посидит спокойно. Шуметь сейчас не время — с утра по реке две лодки прошли. Одна рыбацкая, другая, хм, подозрительно нерыбацкая.

— Леди, со мной-то что будет? — толстяк, наконец, набрался решимости. — Что вы со мной делать собираетесь?

Катрин пожала плечами:

— Ничего не собираемся. Претензий у меня к тебе нет. Недомыслие ты проявил, ну, за ту общую глупость другие уже ответили. Вернутся мои парни из города, отчалим, тогда можешь проваливать на все четыре стороны.

— А если я...

— В спину тебе стрелять никто не будет. Мы идем вниз, тайна из этого смешная. Хочешь — болтай на каждом углу. Вряд ли нас кто догонит. Ну, если догонят, или еще какая-нибудь заминка выйдет, тогда мне придется тебя найти и язык вырвать. Вместе с яйцами. Так что прикинь — хочешь ты болтать или нет?

— Понял, леди, — охранник сглотнул. — Не извольте гневаться.

— Это я-то гневаюсь? Я рыбу ловлю, — Катрин сосредоточилась на покачнувшемся поплавке.

Из кокпита показался Жо. Судорожно зевнул:

— Разговариваете? А обед?

— Умывайся и смени меня. Пойду готовить... — Катрин замолкла на полуслове, мягко потянула удочку и на палубе, растопыривая острый спиной плавник, затрепетала еще одна рыбка.

Жо полез умываться, а Эрго, подумав, сказал:

— Леди, я пока пойду, поручни протру. Я тихо.

— Угу, давай, — одобрительно пробурчала Катрин, насаживая на крючок нового жучка. В кустах набрать наживки для нетребовательной черноперки было несложно.

Подошел умытый Жо, сел рядом.

— Мне ловить? Эти рыбешки колючие, как дикобразы.

— Хрен с ними. По сторонам лучше следи. И вообще, будь настороже.

— Я стараюсь всегда на нем, на стороже, быть, — почти серьезно ответил мальчик. Катрин отметившая оружие на поясе мальчишки, и по-хозяйски придвинутый арбалет, ничего не сказала. Взрослеет, сопляк. Лишь бы уцелел.

— Кэт, ты бы после обеда поспала. Ты и ночью глаз не сомкнула.

— Ночью высплюсь. Если Ква лекарство приволочет.

— Неудачное это лекарство, — с явным осуждением пробормотал Жо. — Лучше пусть Хенк тебе травы снотворной заварит. Он в травах разбирается.