Максимальное благоприятствование (СИ) - Зеленин Сергей - Страница 61

Вождь тоже занёс было руки — чтоб «похлопать», но вдруг передумал:

— Экономить, конэчно надо — в первую очерэдь на «чёрных дырах»… Но, Ви же понымаете, коллэга — как многим «прорывным» проектам, понадобятся эти сэкономленные ресурсы!

Из зала тоже было очень много выкриков по поводу целевого использования «сэкономленного» — каждый тянул одеяло на себя… Как обычно в таких случаях, короче!

Прислушавшись к «мнению народному», Лихачев согласился:

— Пожалуй, всё же вы в чём-то правы, коллеги…

Радостный гул: разум коллег-попаданцев не воспринимал на дух эту затею с мотороллером — пусть и в варианте «мотоблока» и, возглас:

— Ну, наконец-то до Вас дошло: Россия — не Америка, Лихачёв — не Форд, а ваш «Муравей» — неосуществимый бред!

Не слушая, тот продолжил — как бы, размышляя вслух:

— Прямо сейчас, мы с вами никакого «Муравья» — даже в самом упрощённом виде, массово выпускать не сможем — из-за недостатка ресурсов… Не ранее — чем в середине-конце тридцатых… Россия, действительно — не Америка, как ни прискорбно звучит… Значит, надо ещё понизить «уровень» нашей «фордализации»… Да, куда уж ещё «понижать»?!

Внезапно, Лихачёв возликовал и чуть ли не «колесом», по залу не прошёлся:

— ЭВРИКА!!! ВО, ВСПОМНИЛ!!!

Он напоминал Архимеда — открывшего закон всемирного тяготения раньше Исаака Ньютона и получившего за это Нобелевскую премию мира — вместо Бабрака Обамы:

— КОЛЛЕГИ!!! Сначала, мы будем массово производить автомобиль Петюнина!

— Что за зверь такой? — зал насторожился, почуяв подвох, — «автомобиль Петюнина»?!

— Не «зверь» никакой, а простой токарь из уральского захолустья (до сих пор живой и бодрый, кстати), Дмитрий Николаевич Петунин, в 1914 году сконструировал и построил из подручных средств автомобиль оригинальной конструкции, не имеющий аналогов в истории мирового автомобилестроения… Фактически, это — моторная телега, грузоподъёмность в 350 килограмм, сделанная в большинстве своём из дерева. Её передняя подвеска — пружинная, задняя — деревянные рессоры. Вкупе с 6-ти сильным двигателем, с картером из чугунной батареи отопления, это позволяет «агрегату» разогнаться до 10-ти километров в час — что для сельской местности вполне приемлемо. Всяко, быстрей — чем на лошади! Ездила «телега» очень долго — пока в местный краеведческий музей не поставили, а когда — уже во время Великой отечественной, начались проблемы с бензином, изобретатель перевёл её на газогенераторное топливо.

С горящими лихорадочно глазами, Лихачёв оглядел весь зал…

«Да, он — фанатик, — подумал Сталин, — и, это хорошо — на одержимых фанатиках весь человеческий прогресс заточен!».

— …В заводских условиях можно будет выпускать лишь самые важные детали этого устройства — каковых я думаю, будет не более 20-ти процентов. Остальное поручим кустарям, в том числе и сельским — чтоб зимой было чем занять. Конвейера тоже не надо: моторная телега продаваться будет комплектом, с прилагающийся инструкцией — по которой, любой мало-мальски грамотный сможет её самостоятельно собрать.

Обернувшись, с обалдевшему Ворошилову:

— Согласитесь, Маршал: «гужбаты»[68], обозы ваших «перманентных дивизий», состоящие из «моторных телег» — будут смотреться намного лучше!

— Хм, гкхм…, — тот не знал, что и ответить, — почему бы не попробовать?! Вот только грузоподъёмность надо бы увеличить… Ведь, даже русская гужевая обозная телега везла 50 пудов, а немецкий фургон — 100!

Пока Лихачёв переводил пуды в килограммы и тонны, тот увеличил размеры заказываемого «осетра»:

— …Максимальной же грузоподъёмностью из гужевых повозок, обладал еврейский извозчичий омнибус: 350 пудов!

— Ээээ… Возможно, нам с Петюниным стоит разработать несколько видов моторных телег, различной грузоподъёмности и предназначения…

В зале, несколько ухи поели от такого разговора…

— Ну, вот — начали с «мотороллера», — кто-то, почти обиженно, — а закончили деревянной телегой с движком из чугунной батареи!

— Коллеги! Я с вами про концепт народного автомобиля — а не про какую-то конкретную конструкцию. Что получится, что будет наиболее экономически выгодным — на том и будем двигаться! Здесь, главная фишка в чём? Проект «Петюнина», можно реализовать очень быстро и, также — очень быстро, он сможет дать экономическую отдачу… Здесь, какого-то особо навороченного оборудования и высокой квалификации персонала не надо! Полученные от реализации средства, мы направим на следующий — более продвинутый проект. Возможно, получится такая «цепочка»: моторная телега Петюнина — мотороллер «Муравей» — мотоцикл «Урал» — внедорожный автомобиль «ЛуАЗ»… Естественно, все названия условные!

Сталин, недобро на Лихачёва глянул:

— «Ми с Пэтюниным…» Что за разговорчики, коллэга?! А кто нам «большое» автомобилестроение двигать будэт?! …Пюшкин?!

— Ах, да…

Лихачёв обратился к инициатору проекта с «Муравьём»:

— Коллега «Pblce-Hok»! А кем Вы были в «прошлой» жизни?

— Ну… Как Вам сказать? Я больше по общественно-профсоюзной линии…

— Понятно… Коллективом приходилось руководить?

— Ну… Как бы Вам… По молодости я был в пионерском лагере «Иртышские зори» пионервожатым…

— Нормально, пойдёт! А сейчас Вы кто?

Тот, достал и развернул документ:

— А вот тут написано «Рысёнок Станислав Георгиевич» — прикольная фамилия… Секретарь комсомольско-молодёжной организации города…

— Вообще, отлично! Короче, ищите этого самого изобретателя «деревянного автомобиля» — Петюнина, собирайте из пассионарной молодёжи своё КБ и вперёд — создавайте советский Детройт!

— Так у меня ж, технического образования нет, коллеги! — взмолился тот.

— Ничего! Кошкин Михаил Ильич — создатель лучшего в мире танка, тоже начинал с кондитерской промышленности!

— Вы это серьёзно?

— Ещё как, коллега! Где будете строить свой Детройт?

Подумав, будущий «русский Форд» ответил:

— В Павлодаре можно?

— …А это что за дыра? — сдвинув кепку, энергично зачесал в затылке Лихачёв.

— Это — моя Родина!

— Южнее Омска и немного восточнее грёбанного Экибастуза…, — подсказали из зала.

— Аааа… Извиняюсь, тогда… А как там насчёт коммуникаций, промышленности и кадров? Хотя бы железная дорога имеется и хорошо развитая кустарная промышленность?

— Не уверен, что в нынешнее время всё это уже есть… А, вообще-то — весьма индустриальный город! И ВУЗ соответствующий есть: так и называется — Индустриальный Институт…

Покашляв привлекая внимание, в разговор о выборе столицы «деревянного автомобилестроения», вмешался Молотов:

— Я предлагаю какой-нибудь город в Нижегородской области: сырья валом и, имеется хорошо развитая ещё с царских времён кустарная и надомная промышленность. Конкретно, можно обосноваться на любом из девяти чугунолитейных и железоделательных заводов бывшей «империи Баташёвых»: из них только Выксунский да Вознесенский ждёт хоть какое-то будущее! Остальные уже или давно «встали» или «лежат на боку». Из плюшек: достаточно квалифицированное население, привычное к заводскому труду. Своя узкоколейная железная дорога — на конной тяге и, пристань на Волге. Из сырья — всё, что Вам только надо: дерево, чугун, железо…

— Спасибо, коллега! Как только — так сразу мы с Рысёнком, выезжаем на место для рекогносцировки. Думаю, к следующему лету, первые… А, как назовём, кстати?

— Прэдлагаю назвать вашу мототелегу «Емеля»…

— Ну, а что? Вполне годный брэнд!

Покрутив в руках знаменитую трубочку, Сталин обратился к Мозговеду:

— Коллэга Маленков! Поработайте с коллэгой Рысёнком и, внушите ему увэрэность в свои силы и запрограммируйте на успех. …Сможете?

— Легко!

После весьма продолжительно паузы, в ходе которой коллега Лихачёв осушил ещё один стакан остывшего чая, Сталин нетерпеливо спросил: