Целительница: на грани (СИ) - Воропаева Светлана - Страница 29

— Я работаю в Москва-сити. Что мне Кремль? А почему ты спрашиваешь про тот район? Хочешь, чтобы мы переехали в ту квартиру?

— Нет. Пусть останется для Вани, — немного грустно ответил Виктор и многозначительно замолчал.

— Что не так, милый? — не понимая, спросила Пятницкая.

— Меня беспокоит, что мы до сих пор с тобой живём в съёмной квартире. Может, поэтому ты ещё не беременна?

— Как это связано? — усмехнулась Виктория.

— Ты не уверена во мне, — пояснил Поспелов, смущая Пятницкую таким ответом. — Нет стабильности.

Шутить ей сразу расхотелось. И она очень серьёзно сказала:

— Я уверена, что хочу прожить с тобой всю жизнь. Уверена, что у меня лучший мужчина. Уверена в своей любви к тебе. Это в готовности стать матерью я не уверена. Прости меня.

— Я люблю тебя. Я говорил: я буду ждать.

— Ты так сильно хочешь ребёнка?

— Я думаю иногда: а вдруг что-то случится? Тебя не станет. И если у нас будет дочь или сын, я уже не буду одинок.

Виктория молчала, не веря, что подобное говорит Виктор.

— Я знаю, как это звучит, милая. Странно звучит. Не похоже на меня. И всё же такие мысли приходят в мою голову и выводят меня из равновесия. Поэтому да, я очень хочу, чтобы у нас был ребёнок.

— Я тоже не знаю, почему мне так страшна даже мысль о беременности. Может, мне не по судьбе дети в этой жизни? Не понимаю.

— Теперь и Ваня будет жить за городом. Уже не заехать вечером после работы навестить его. Петров говорит, что рядом с ними продают хороший участок земли. Давай купим? Что думаешь?

— Если хочешь, купи. Не скажу, что я мечтаю о загородной жизни, но всё может поменяться.

— Для начала я, конечно, хочу купить нам квартиру в Москве, а не ввязываться в стройку дома, где мы будем проводить в лучшем случае выходные.

— Давай вместе начнём копить на квартиру? — предложила Виктория. — Можем переехать и снять квартиру попроще.

— Милая, у нас не всё так плохо с деньгами. Даже сейчас, когда я без работы, — снова улыбнулся Виктор. — Трать свою зарплату на себя. А лучше поскорее уходи из ТТК. Мы можем купить квартиру уже сейчас, но не ту, какую я бы хотел. У меня большие запросы: размер, район, вид из окон. И раз нет ничего более постоянного, чем временное, то я хочу купить такую недвижимость, которую не захочется потом поменять.

Вика вновь посмотрела на неоновые фигурки и грустно улыбнулась: хоть они сейчас радовали её. Потому как разговор выдался не самый простой.

— Мы справимся, — сказал Поспелов, обнимая жену.

— Конечно, — согласилась она, положив голову на его плечо. — Пора всё же выключать эту иллюминацию.

— Согласен. Может, потом спать?

— Я выспалась, — усмехнулась Виктория.

— А я пойду спать, чтобы не пропустить утро. Уже почти одиннадцать.

Вика вернулась в гостиную к камину одна. Мария тоже сидела на диване в одиночестве.

— Где Стас? — спросила Пятницкая.

— Ушёл спать, — усмехнулась Маша. — Гляжу, Витя тоже не выдержал и отправился спать. Вот так сильный пол!

— Боевой настрой у тебя, — отметила Виктория, смутившись.

— Не. Просто накрыло мыслями.

Маша сделала паузу, и Вика успела сесть рядом с ней в кресло. А после подруга продолжила свою речь:

— Посмотри, как везёт Ольге. Вроде тихоня. А уже второй раз удачно замуж выходит. Вот как они с Виктором познакомились? Как поженились? Она же за весь вечер только пару слов и произнесла: «здравствуйте» да «до свидания».

— Они из одного города. Через каких-то друзей познакомились уже в Москве. Наверное, на этом фоне и сошлись, что земляки. А поженились, потому что Виктор решил, что пора завести семью. Оля казалась ему подходящей парой, всецело принимающей его трудоголизм и частые командировки.

— Так ещё и не москвичка. А уже квартира есть в центре, — немного зло заметила Мария. — Ребёнок растёт. Петров предложение сделал. Далеко не бедный и вообще видный парень решил жениться на женщине с ребёнком. Ты сама рассказывала, что он менял девушек как перчатки. Одна краше другой, и тут Оля. И хотя она красива, всё же почему? Впрочем, знаешь, она сегодня почти ничего не пила. Только вид делала. Может, Оля беременна?

Вика не стала отвечать на вопрос подруги, а наоборот, сама спросила её:

— Маш, дело же совсем не в Оле. Тебе всегда было плевать на то, кто с кем и почему. Что у тебя случилось?

Глаза Маши были на мокром месте, но она не позволила себе пустить слезу. Вытерла глаза руками и грустно ответила:

— Мы со Стасом десять лет. Только представь! Всё изначально было так романтично: цветочки, киношки, кафешки. Он меня ждал до восемнадцати лет. И пальцем не тронул. Потом стали жить вместе и всё живём и живём. Чего он ждёт? Мне двадцать шесть, ему тридцать один. Почему он на мне не женится? Разве нам уже не пора?

— Вы не говорили ни разу об этом? — осторожно спросила Виктория.

— Нет. Я терпеливо жду, он молчит. И почему Оле воздаётся за её терпение и принятие, а мне нет? Что, я не скромна? Стас — мой единственный мужчина. Я уже восемь лет борщи готовлю, а у меня даже белого платья не было, сразу одни обязанности.

— Вы же ходите по кафешкам и киношкам до сих пор. Сколько стран объездили…

— Я не об этом сейчас! — отмахнулась Мария. — Мы уже год не предохраняемся. А я так и не беременна. Не спрашивай про врачей. Я у них была. Поставили бесплодие только потому, что восемь лет половая жизнь есть, а детей нет. Не знают они, по какой причине я не могу забеременеть. Всё идеально с точки зрения здоровья.

— А может, дело не в тебе?

— Стас сдавал спермограмму, дело не в нём. Всё у него хорошо.

— Прости меня, я бы посмотрела сейчас тебя, но изрядно выпила. В таком состоянии мне сложно отключать свои мысли и нормально видеть. И ты тоже выпила.

— Конечно, через год, если ничего не изменится, поможешь мне, — с досадой сказала Мария, поднимаясь и собираясь уходить.

— Маш, ты чего? — остановила её Вика.

— Ничего. Когда мы виделись с тобой в последний раз? Месяц назад или два? Ты в своей работе с головой. Когда ни позвонишь — то совещание, то срочное письмо. Мы перестали общаться.

— Ты по-прежнему моя лучшая подруга, — искренне сказала Пятницкая.

— Да, конечно! — с сарказмом бросила Мария.

— Давай завтра утром?!

— Завтра день отъезда. Утром все встанут рано, раз уже спать разошлись. Ладно, не бери в голову. И извини меня. Всё верно. Я пьяна. Это алкоголь излишне развязал мне язык. Завтра уже буду как обычно шутлива и мила.

— Не нужно быть со мной милой, если на душе у тебя кошки скребут, — одёрнула её Вика. — Ты моя лучшая подруга. Я приму тебя любой. У меня, кажется, есть идея. Подожди, позвоню кое-кому. Не уходи.

Пятницкая вышла на веранду. И позвонила маме, невзирая на время.

— Мам, извини, если разбудила. У меня есть важная просьба.

— Не разбудила, я читаю.

— Ты намного сильнее меня, можешь нас с Машей сейчас отрезвить? У неё есть проблема, я бы хотела с этим поработать.

Анастасия Георгиевна ответила не сразу, вероятно, просматривая ситуацию:

— Не нужно тебе сейчас с ней работать. Лучше покажи ей путь к источнику. Пусть сама туда походит какое-то время. Так и отрезвлять мне вас не придётся. Нечего торопить события.

— Отвести к источнику? — удивилась ответу Вика.

— Я сейчас увидела её возможное будущее. Это умение перевернёт и улучшит её жизнь. Пора ей узнать про источник.

— Хорошо, — больше не стала спорить Вика.

Она вернулась в дом и, как прежде и Смолина, провела подругу к источнику божественной энергии.

Маша ушла спать под большим впечатлением, Пятницкая же осталась у камина — смотреть, как языки пламени облизывают берёзовые брёвна. Иногда ей мерещилось, что пламя становится синего цвета. Она не могла списать это на усталость, если только на алкогольное опьянение. В ушах странно зазвенело.

— Иди на четвёртый план бытия в пещеру к костру, — сказал ей Тимофей, не здороваясь. — Тебе стоит пообщаться со своим тотемом. Иди сама. Ты уже сможешь найти дорогу и без меня.