Не время для нежности (СИ) - Савков Роман - Страница 54

— Достаточно отдохнули, — сказал он. — Идем, нужно успеть до того, как солнце засветит улицы.

Глава 18. Юстина Эбберг

С паркового холма девушка и мужчина спускались по широкой извилистой тропе, выстланной грубыми базальтовыми плитами. Не таясь. Упавшая на город пыль надежно скрывала их от случайных свидетелей.

Ненастье не способствовало праздным прогулкам, но охочие до странностей личности в Сар-городе имелись во все времена. Что им мешало высунуть нос из дому именно сейчас, когда улицы утонули в желто-коричневой пелене, а видимость едва ли превышает десяток метров? Азарт и тяга к приключениям у таких обычно затмевает разум. Мысль о сохранности собственной шкуры в голове возникает лишь задним числом.

Юстина крепко держала Иглао за руку — висельник постоянно сбивался с ритма. Останавливался, то и дело, чтобы откашлять скопившуюся в легких мокроту. В такие моменты она смотрела по сторонам, терпеливо дожидаясь, когда отвратительные звуки за спиной утихнут. Потом вновь тянула его за собой.

Никогда в жизни она не ощущала себя настолько паршиво. Девушка кляла свою невнимательность и хроническое невезение, преследовавшее ее со вчерашнего вечера. Начавшись со свертка, который передал Ирхай — один из прихвостней Кариссая, неприятности продолжали идти сплошной чередой.

Мало того, что заряд оказался намного мощнее, чем она того ожидала, так еще и поворотом в тоннеле ошиблась, а после, вышла на поверхность не там, где изначально планировала — в совершенно другой стороне… Теперь же еще приходилось влачить за собой ношу. Смердящую, как сотня разложившихся трупов, и практически ничем не отличимую от них. Иглао здорово ограничивал скорость передвижения. Тащились они едва ли быстрее сухопутной черепахи.

Сначала она подумывала вновь спуститься в катакомбы, пройти весь путь под землей — до самого рынка. К владению Хозяина подворотен оттуда было рукой подать. Да и дышалось в тоннелях, наверняка, чуть легче, чем на поверхности — вряд ли полнившая улицы пыль проникла ниже домовых подвалов. Но, оборачиваясь при очередной остановке, Юстина отметала эту мысль, как невозможную — только не с добровольно взваленным на плечи грузом. Кашляющим и харкающим кровью за спиной.

Во тьме они не осилят и километра — солнечный свет хоть как-то поддерживает в Иглао жизнь.

— Воды, — задыхаясь, промычал висельник. — Молю, дай мне воды…

— Терпи, старик, — пробурчала Юстина. На самом деле, она понимала, что Викису не стукнуло и тридцати — бедняга нисколь не тянул на почетное звание. Однако время, проведенное в тюрьме, не прошло для него даром. Здорово сдал на скудном тюремном пайке. Процедила сквозь зубы: — Останавливаться пока нельзя. Вот дойдем до зарослей терновника…

Ее немало озадачил взрыв. Планировавшийся, как отвлекающий маневр, он должен был переключить внимание стражи с девушки на попытку уничтожения источника питьевой воды. Ошпаренный труп работорговца в техническом помещении подкинул бы им неразрешимых загадок и временно отвлек бы от пропажи висельника — что значит смерть нескольких блюстителей порядка по сравнению с угрозой вымирания от жажды многолюдного города? Пусть и не поголовного вымирания, а только ухода значительной части его населения…

Не иначе, алхимики Минады приложили руку к созданию демонического зелья, вознесшего в воздух тонны песка. С них станется — в обмен на артефакты Железного леса и необычные экземпляры болотной нежити исполнят любой каприз. Им что? Устроились с удобством на Границе: Аданай под рукой — укроет от невзгод и напастей, не о чем беспокоиться.

Но кто решится на подобный поступок? Ирхай всего лишь игрушка на ниточках, которые дергает Кариссай. Уж не этот ли старый интриган всему причина?

Лориани прочно укрепился в закулисье Сар-города, наложив руку на большинство незаконных операций — это известно каждому обитателю подворотен, а значит и за случившееся перед Головой держать ответ ему, и никому другому. Уколоть, да с размахом — чтоб долго отмывался перед легальной властью, а в лучшем случае не отмылся бы никогда, — для Кариссая дело чести. Если для него это слово вообще имеет хоть какое-то значение…

— Пришли? — задыхаясь, вопросил висельник, когда спуск окончился, и они свернули с тропинки в сплошную стену усеянных шипами кустов.

Юстина молчала. В желтой мути сложно было различить сплетенные ветви растений. Она осторожно раздвигала их, следя, чтобы Иглао не отставал, и протискивалась дальше. Ухо ловило тяжелое хрипучее дыхание спутника, и то, как поскрипывает и рвется ткань комбинезона, цепляясь за незамеченный шип. Не покидала мысль, что по выходу из парка, она имеет немало шансов остаться совсем без одежды — настолько кустарник казался густ и неприветлив к чужакам.

«Забавная, должно быть, получится картина, — усмехнулась она. — И нелепая».

Остановились почти у самой решетки, означившей границу насаждений.

— Держи, — сказала Юстина, отстегивая с пояса плоскую флягу. Сама попыталась рассмотреть хоть что-то в клубящейся тьме впереди. Безрезультатно: в глазах отчего-то двоилось, и словно засвечивалось краткими вспышками — она списала это на бессонную ночь и общее утомление организма. Отчетливо виднелась лишь покосившаяся калитка, к которой она стремилась все это время.

Юстина понимала, что висельник, как ни старайся и не подгоняй его, дойти до дома Лориани не сумеет. Издохнет раньше, лишив дочь Тысячеглавой положенного вознаграждения. Но и тащить беднягу на собственном горбу весь путь — не улыбалось. Нужно было срочно искать конный экипаж или паровую коляску.

— Закончил? — обернулась она. Силуэт Иглао расплывался на фоне темных зарослей. Указала на калитку, сказала: — За ней — старайся не отставать, время опасное. Отбиться я при случае смогу, но если мы потеряемся…

— Кричать?

— Ни в коем случае. Сама найду, понял?

Расценив движение головы висельника, как согласный кивок, Юстина вышла за калитку: осмотрелась, прислушалась, поманила зажатым в руке клинком.

Тишина стояла оглушительная. Ей никогда еще не приходилось попадать в песчаные бури. Лишь по рассказам сестер знала насколько трудно ориентироваться при этой напасти. И вот впервые оказалась в похожей ситуации…

Минут десять они шли вдоль ограждения, потом свернули к близлежащим домам. Миновали колодец, из которого несло затхлой влагой; остановились у узкого, вопреки обыкновению — трехэтажного, в одно окно, — здания. Табличка над входом гласила об аптекарской, готовой принять страждущего в любое время дня и ночи. С землей в Сар-городе туго, каждый строит и перестраивает, ориентируясь лишь на собственные желания и возможности.

— Попробуй достучаться до хозяев, — сказала Юстина, снимая капюшон и повязку с лица. Ткань намокла от выдыхаемых паров, забилась мелкой пылью — дышать становилось все труднее. — Тебе лекарства нужны, долго так не протянешь… А я пока транспорт поищу.

— Спасибо за заботу, госпожа, — смиренно ответил висельник. — Но вряд ли они помогут. Если хозяева пустят меня, что вряд ли при нынешней непогоде, как же ты попадешь внутрь?

— Не переживай, — усмехнулась Юстина. — Уж я-то найду действенный способ… Тихо! — шепнула она, затыкая ему рот рукой и с силой вжимая в вымазанную глиной стену. — Идет кто-то.

Она вслушалась, пытаясь уловить направление, откуда приближалась частая дробь шагов. Человек бежал, рыдая в голос; звонко отстукивали о камень каблучки. Девушка. Плачь ее ручейком просачивался сквозь плотные слои пыли.

На всякий случай Юстина приготовила клинок к бою, слух может и обмануть.

Наконец впереди появилась размытая тень: вынырнула из переулка на противоположной стороне улицы и помчала прямо, не разбирая дороги. Спотыкаясь, размазывая по мокрому лицу грязь и придерживая почему-то спадающую при малейшем движении юбку. Лет двадцать ей было.

Пробежав мимо, она остановилась у колодца. Словно почувствовав чужое присутствие, обернулась и посмотрела туда, где стояли дочь Тысячеглавой с замершим у стены висельником. Долго всматривалась перед собой — очевидно, взвешивая все «за» и «против», но подойти так и не решилась. Двинула прочь, по дороге, которой они только что пришли.