Гарри Поттер и новая семья. Последний курс (СИ) - "DVolk67" - Страница 26

— По-моему, это какая-то отмазка, — недовольно сказал Нотт. — Грязнокровки остаются грязнокровками.

— Хорошо, — покладисто согласился Драко. — Тогда другой вариант: Элин Олсен — грязнокровка, которая, по мнению Кубка Огня, оказалась достойнее десятка чистокровных претендентов. Если хочешь, можешь так думать.

Нотт чертыхнулся, развернулся и вышел из купе.

— Вот вечно вы, Малфои... выкручиваетесь, — бросил он напоследок.

Драко вспомнил рассказанный Элин анекдот про разведчика с апельсинами и нервно хихикнул.

Едва войдя в Большой зал, Гарри сразу же обратил взгляд на преподавательский стол.

— Эль, гляди, — шепнул он. — Что здесь делает Розовая Жаба?

— Кто она такая и почему ты обзываешь профессора жабой? — требовательно спросила Гермиона.

Ребята переглянулись.

— Это Амбридж, — ответил Гарри. — Та самая министерская заместительница. И поверь, узнав ее чуть поближе, ты ее еще и не так назовешь.

В этот момент в зал зашли первокурсники и профессор Макгонагалл вынесла шляпу.

— Аберкромби, Юан.

— Гриффиндор! — вынесла свой вердикт шляпа после недолгого раздумья.

— Аддамс, Уэнсди.

— Слизерин! — на этот раз она даже не коснулась головы мрачной девочки с тугими черными косами.

Наблюдая за распределением, Элин записывала имена всех, попавших на Пуффендуй. Последней в списке оказалась Роза Целлер — та самая лопоухая девочка из вагона. Когда она, спрыгнув с табурета, направилась к столу под черно-золотыми знаменами, Дамблдор поднялся на ноги.

— Мне еще надо будет вам многое рассказать, — произнес он, — но сейчас я ограничусь лишь двумя словами: добро пожаловать и приятного аппетита! Хм, кажется, это уже четыре слова... или пять, если считать частицу «и». Впрочем, надеюсь, на качество еды это не влияет.

«Придуривается перед Амбридж? — подумала Элин, приступая к еде. — Или просто устал выдумывать новые шутки в течение двадцати пяти лет подряд?»(3)

Она посмотрела на Амбридж, которая как раз в этот момент беседовала с директором, по-прежнему сохраняя на лице свое слащавое до придурковатости выражение. Затем Элин перевела взгляд на Сириуса — судя по его виду, тот не знал, кого ему убить первым: Снейпа (с которым — к Трелони не ходи — он уже успел поцапаться) или Амбридж. Словно почувствовав ее взгляд, Сириус повернулся в сторону зала, посмотрел на Элин и еле заметно пожал плечами.

Прежде чем вернуться к еде, Элин обвела Большой зал взглядом и вдруг словно споткнулась. Из-за слизеринского стола на нее очень внимательно глядела Панси Паркинсон. Несколько секунд девушки смотрели друг другу в глаза, затем Элин почувствовала мысленное давление и машинально закрылась. Панси тут же опустила взгляд и отвернулась, но перед самым разрывом зрительного контакта Элин успела почувствовать... нет, не мысли, но слабые отзвуки эмоций: первой — «стоит попробовать» и второй — «да пошел он...» Элин вспомнила, что, судя по книгам, получивший неожиданный отпор легилимент может ненароком пустить несостоявшуюся жертву в поверхностный слой своих собственных чувств и мыслей.

«Надо бы выяснить, что она задумала, — решила Элин. — А то вдруг она хочет попробовать на вкус мою печень... Мерлин, что за мысли мне в голову лезут на голодный желудок...»

— Гарри, будь добр, передай паштет. Спасибо.

До конца ужина она еще несколько раз бросала на Панси косые взгляды, но та в ее сторону больше не смотрела.

Наконец, когда жизненный цикл большинства учеников Хогвартса миновал стадию «борьба с голодом» и успешно приблизился к стадии «борьба со сном», Дамблдор снова поднялся на ноги и хлопнул в ладоши, очищая столы от остатков пиршества.

— Ну а теперь настало время для нескольких объявлений, — сказал он. — Во-первых, наш завхоз мистер Филч в четыреста шестьдесят второй раз просит напомнить о запрете на колдовство в коридорах и на некоторые другие интересные действия, полный перечень которых вывешен у нас в холле. Особо обращаю ваше внимание на то, что Запретный лес является, как это ни удивительно, запретным для учеников.

Я также рад представить вам наших новых преподавателей. Во время прошедшего турнира мы с коллегами из других школ договорились о более тесном сотрудничестве, поэтому профессор Вектор в этом году будет читать курс нумерологии в Шармбатоне. На время ее отсутствия преподавать нумерологию любезно согласился профессор Скаляр, прошу любить и жаловать. Кроме того, профессор Сириус Блэк, о котором вы все, вероятно, слышали, в этом году будет учить вас защите от темных искусств.

Сириусу аплодировали довольно активно: его история до сих пор была на слуху, а слава Блэков давала кое-кому надежду, что в предмете «защита от темных искусств» наконец-то появится не только «защита», но и сами «искусства».

— Вы, вероятно, будете счастливы узнать, — продолжал Дамблдор, — что благодаря неустанной заботе Министерства магии в Хогвартсе появился еще один обязательный предмет — «основы магического права», и преподавать его любезно согласилась сама Долорес Амбридж, которая ради этого временно оставила свой высокий пост в Министерстве. Давайте же дружно скажем ей спасибо за этот самоотверженный шаг!

Дождавшись нескольких жидких хлопков, Дамблдор уже открыл было рот, чтобы продолжить, но тут раздалось знакомое «кхе-кхе».

— Благодарю вас, профессор, за столь теплое приветствие, — произнесла Амбридж. — Но если позволите, я внесу малюсенькую поправочку: хоть я и с удовольствием приняла предложение стать преподавателем, но я также остаюсь и работником Министерства магии. Ведь Министерство, как всем давно известно, уделяет процессу образования самое пристальное внимание. Наши дети... то есть, вы, мои дорогие, — она обвела рукой зал, — достойны лучшего из того, что мы можем вам дать. И самой великой ценностью, которой мы, взрослые, можем с вами поделиться, является знание. Знание не только о том, как следует использовать магию, но и об окружающем вас обществе, об установленных в нем законах и обычаях, о том, как они возникли и как поддерживаются. Именно поэтому Министерство и настояло на моем назначении на должность профессора. Мой предмет называется «основы магического права», но фактически он гораздо шире. Я расскажу вам о том, как живет наше общество, и о тех людях, чей каждодневный тяжкий труд поддерживает его существование и процветание.

Гарри, не выдержав, широко зевнул и посмотрел вокруг. Большинство студентов уже либо откровенно засыпало с открытыми глазами, либо занималось своими делами — болтало, перебрасывалось записками или читало раскрытые на коленях журналы. Однако профессор Амбридж это, казалось, совершенно не волновало.

— Новый предмет — это знак того прогресса, которое Министерство готово привнести в Хогвартс, — продолжала она. — Конечно, прогресс бывает разный, мы должны с крайней осторожностью относиться к любым попыткам изменить что-то просто ради изменения. Наше общество сильно традициями, которые следует тщательно беречь, но мы должны уметь различать и те традиции, от которых пришло время отказаться. И я искренне надеюсь, что сумею внести свой посильный вклад в дело сохранения, обновления и процветания нашего любимого Хогвартса!

— Благодарю вас за столь содержательную речь, профессор Амбридж, — произнес Дамблдор. — Думаю, студенты Хогвартса по достоинству ее оценили.

— Те, кто понял, несомненно оценили, — шепнула Элин. — По моим прикидкам таких тут набралось человек семь.

— Теперь насчет квиддича, — продолжал директор. — Мы немного изменили порядок, отныне все желающие должны обращаться непосредственно к капитанам своих команд. Напоминаю, что первокурсники смогут получить разрешение на полеты в играх только после сдачи зачетов мадам Трюк. Что ж, на сегодня это всё. Следующие два дня — выходные, и вы все, несомненно, проведете их с максимальной пользой. Но я все же тешу себя надеждой, что вы не забудете о том, что после воскресенья неизбежно должен будет наступить понедельник. Пир окончен, старосты, отведите первокурсников в общежития.