Прорывая мрак времён (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 44

Чёрт! Получить обратно байк и уехать. Конечно, можно и авто угнать, но пока нет необходимости — смерть перед носом не маячит, охотники на пятки не наступают. Зато преследует образ Варгра — сердце предательски екает, как только слышится звук подъезжающей машины, или вой из леса.

Ничего себе! Вслушиваясь, села — спустила ноги на пол. Вспомни заразу — явится сразу! Похоже на то… Рев приближающегося мотоцикла нарушил спокойствие. Варгр… Душа стремительно воспарила и так же быстро рухнула. Правда выплыла неожиданным открытием — это все?! Кровь отхлынула от лица. Подняться и встретиться с реальностью, под стать пленению ламиями. Вроде как избавит от уймы проблем, но решиться сложно…

Зачем так быстро сделал? Плевать, что просила?! Мог бы потянуть время. Говорил же: день-два, а тут… утром забрал — вечером пригнал… Катя затаила дыхание — байк умолк. Дура, чего раскисла? Думала поскорее уехать, вот и сбылась… мечта идиотки… Собиралась валить из города — вперёд! Нехотя поплелась на балкон. Чёрно-серебристый мотоцикл на парковке. Впечатление, что мастер заменил предыдущего зверя на нового, даже корпус до блеска отполировал. Нехорошее предчувствие нарастало как лавина, спускающаяся с горы. В мыслях хаос — метались, словно испуганные птицы в клетке. Где Варгр? Поднимается? Катя прошла в коридор, остановилась у входной двери. Подождала несколько минут и приоткрыла — никого. Запах далёкий. Оборотень не приближался. Закрыла и, прислонившись к стене, сползла на пол — нужно разобраться с Фенриром, попрощаться. Как-никак спас, с мотоциклом помог, оплаты не требовал. Вот только с чего бы? На халяву только сыр в мышеловке да уксус сладок.

А-а-а… Наглец продумал коварный план, чтобы «незнакомку» совесть заела — мол, за работу не отблагодарила, удрала, поджав хвост! Ну уж нет! Ещё чего! Приехать к оборотню… если сумму озвучит — дать денег… Из подкорок сознания едва слышный голос предупреждал: «Вернее уехать… Смотри, как бы хуже не стало!»

Варгр имеет необъяснимую власть, скрывать бессмысленно. Раздражает и заводит одновременно. Если последнему есть оправдания — отчаяние, накатывающее будто тайфун; долгое одиночество, затягивающее всё сильнее в бездну пустоты, то первому… нет! Как получилось, что обычное плотское «хочу» пересилило и отмело разумное: «Не до удовлетворения эго. Нужно ехать дальше. Искать книгу! Правду… истину… возможно, боль… смерть…»

В начале жизни на колёсах казалось, что в одиночестве есть некое богатство, позитив, удобство, свет — никто не зудит, не мешает, не навязывает своё мнение. То теперь в чувстве «одиноко» — скупая бедность, негатив, дискомфорт и мрак.

Сердце гулко отбивало дробь. Катя отлепилась от стены и направилась в комнату. Остановилась возле шкафа, взглянула в зеркало. Синяки под глазами, припухшие, красные веки, серовато-зелёная кожа. Ужас! Плевать на всё! Размашистым шагом покинула номер, прихватив куртку. Не свидание, скажет Варгру: «спасибо и пока», а потом… Если прогонит или оскорбит, сядет на байк — и уедет. По крайней мере, совесть не заест, что не поблагодарила.

Звонкий перестук каблуков разлетался по безлюдному коридору мотеля — Катя спустилась в небольшое и светлое фойе. Возле окна кашпо с высоченной декоративной пальмой. Около стены место для ожидающих: мягкий диван лимонного цвета и ореховый столик с аккуратной стопкой журналов, газет на краю. Над ресепшном мелькала залысина невысокого управляющего. Катя подошла и облокотилась на столешницу:

— Добрый вечер Фроде. Мне ничего не оставляли?

— Катья, — округлое потное лицо Лерстерна расплылось в жёлтозубой улыбке, щёки запылали огнём. Капли пота словно получили команду «старт», покатились вниз. Управляющий выверенным жестом выудил платок из верхнего кармана пиджака, промокнул лоб. Не спеша свернул и убрал обратно. — Да, знаете ли, буквально минут пять назад Варгр Бъёрн просил передать для вас, — Фроде сопя, поковырялся в шкафу с полками-ячейками и повернулся: — вот это! — голос прозвучал торжественно.

Лерстерн вытянул руку, едва не «зарядив» кулаком в лицо — перед глазами, будто маятник-гипнотизера, покачивался брелок с ключом от байка. Катя натянуто улыбнулась и забрала:

— Хм… Спасибо! Записка есть?

— Нет, — чуть растерявшись, мотнул головой Фроде.

— А на словах что-то передал?

Управляющий вновь покачал — во взгляде мелькнуло сожаление. Катя на секунду замялась, кивнула:

— Спасибо, — с упавшим сердцем зашагала к выходу. На улице глубоко вздохнула, еле сдерживая наворачивающиеся слёзы. Почему так больно? Зацепило, что Варгр холоден и безразличен? Да, что б его…

Как назло, мелкими каплями лицо усеивал дождь — смахнула колючую морось, пригладила выбившиеся из косы волосы. Погода и настроение на одной волне — плаксивой. Хорошо, чернота, подбирающаяся к Кренсбергу, быстро рассеялась — зависла над лесом и в одночасье ушла.

Катя спустилась к байку, ожидающему на парковке под балконом. Несколько минут с восхищением и в тоже время сожалением рассматривала. Варгр — мастер на всё руки. Сердце опять болезненно сжалось. Ладно! Решила, значит, надо попрощаться. Нацепила защитный шлем, покатила в город: сиротливо унылый и опустевший в серости неприветливого дня. Самочувствие ухудшалось — холод пробирал до костей, но проснувшееся чутьё упрямо вело дальше. Мелькали павильоны, магазины… Свернув с центральной дороги, поехала вдоль частных домов, где виднелась кромка соснового бора. Варгр жил ближе к природе? Хотя, чего удивляться? Он же зверь…

Притормозила — места незнакомые, но взгляд притягивал крайний особняк с зелёной крышей. Светло-кремовый. Нижняя часть с каменной отделкой. Окна затенёны, рамы, как и дверь коричневые. Дом Бъёрна… Правда, жилище не вязалось с представлением о холостяцком убежище мачо-оборотня. Да и запахи говорили: он здесь не один.

Симпатичный дворик — поместилась бы детская площадка. Катя поморщилась. Чёрт! О чём думала? Бред! Повесила шлем на руль, слезла с байка и, подойдя к двери, на секунду остановилась. Бежать, пока не сделала ошибку — не встретилась с Варгром… Отмахнувшись от сомнений, решительно нажала на звонок. Тишина… От волнения тряслись руки, сердце чуть не выпрыгивало, в голове тяжесть. Позвонила ещё раз. Шаги большого и уверенного в себе… оборотня приближались.

Дверь распахнулась — на пороге великан, как две капли воды похожий на Варгра. Только старше лет на двадцать. В чёрных брюках с идеально отутюженными стрёлками и легком джемпере кофейного цвета. Огромной, как лопата, ручищей сжимал миниатюрную ручку, другой упирался в металлический косяк. Катя отступила — слова никак не ложились на язык:

— Здра-вствуйте… — пробормотала невнятно.

— Привет, — пробасил гигант без акцента и улыбнулся. Пауза затянулась. Мужчина прищурился, в чёрных глазах заискрилась сталь. Катя смутилась окончательно:

— Извините… — Вот нелепость, голос подвел — откашлялась: — А Варгр дома?

Оборотень распахнул дверь шире:

— Прошу!

По коже не мурашки, а стадо слонов носилось от пронизывающего взгляда. Убежать?! Ноги не слушались… Точно под гипнозом вошла. Сжалась в комок, даже дышать забыла — в груди разрасталось беспокойство.

— Мне вас на руках внести, или сами пройдёте? — громыхнул мужчина над ухом, и последовал хлопок закрывающейся двери. Катя вздрогнула. Будто ошпаренная, влетела в большой зал — следом пронёсся басовитый смех: — Будьте, как дома…

Оборотень издевался?! Негодование забурлило… но гостиную, быстро всё же рассмотрела. Рядом с лестницей на второй этаж дверь — скорее всего, кабинет. Над камином огромный портрет рыжеволосой сероглазой женщины. Возле тёмно-серого крупного, впрочем, как и многое из обстановки, дивана и двух кресел к нему, журнальный столик. Посреди ваза со свежими цветами. Семь штук. Крупные, жёлтые — декоративные подсолнухи. Единственное яркое пятно во всей обстановке, будто солнышко. Напротив — встроенный в стену большой плоский экран с кинотеатром. Под ним пара стоек с фильмотекой. По светлым обоям расползлось охровое пятно, окруженное фейерверком таких же брызг. Явно не задумка дизайнера… Темпераментная семейка и скрытная — пара окон затенёны жалюзи. Вход на кухню, а рядом ещё дверь. Комната или очередной кабинет. Планировка — очуметь!