Спасти диплом, угнать дракона - Мамаева Надежда - Страница 35

— Извини, — посерьезнел Вир.

— Ничего страшного. Это было давно.

Хроносы на центральной башне пробили девять раз. Я постояла, прислушиваясь и отсчитывая удары. Меня словно озарило.

— Пойдем. — Теперь уже я потянула альва в сторону набережной.

— Куда? — не понял Вир.

— Не куда, а зачем! Ты показал мне нашу столицу с высоты, а сейчас я покажу тебе то, чем она знаменита.

Мы успели как раз вовремя: к моменту исчезновения моста. Он исчезал ночью на несколько часов, давая возможность парусникам проплыть по Кейше.

Зрелище было завораживающим. Сначала с обеих сторон вспыхнули линии огня и света, преграждая путь магомобилям, а затем мост начал растворяться. Исчезли арки, пролеты, стали прозрачными кованые ограждения. А последними, мигнув на прощанье, истаяли фонари-мандарины, освещавшие пешеходам и машинам путь.

Домой мы вернулись поздно, и если альв рассчитывал, что в темной прихожей поцелует меня еще раз, то он наивно ошибался. Я, впрочем, тоже. Дружный филиал психбольницы оглушил, едва мы переступили порог.

Тай пыталась отбить у Морриса зомби. Тот пытался заполучить несчастного мертвяка со словами «дочка, это отличный натурщик для новой статуи!». Но юная некромантка не сдавалась:

— Сам добудь себе натурщика! Могу лопату дать. А этот — мой. Я его сама выкопала.

— Мне некогда, у меня вдохновение! — парировал Моррис.

Я лишь покачала головой. Даже не знаю, что опаснее: становиться между творцом, укушенным музой, и натурщиком для его творения или между некромантом и его зомби.

— Ставлю на Тай, — с верхней ступеньки произнес Генри.

— Проиграешь, — возразил второй близнец, и братья ударили по рукам.

Интересно, на что поспорили? На очередь по уборке или щелбаны?

— Мяу… — Под ногами возник рыжий.

Кажется, кот — единственный, кто заметил наш приход. Привидение Йоко, выплыв из стены, печально глянуло на происходящее и выдохнуло:

— Иногда в этой семье я ощущаю себя свеклой в супе: жизнь вокруг кипит, а я еще не готов…

— Йоко, ты привидение, поэтому все в порядке… — утешила я призрака.

— Все время об этом забываю, — снова печально выдохнул он и уплыл обратно в стену.

А Тай между тем перешла от слов к действиям и отвоевала-таки своего зомби. Моррис лишь на пару секунд огорчился, но потом увидел Вира и, хлопнув в ладоши, азартно произнес:

— А альвов я еще не лепил! — И восхищенно зацокал языком, будто первый раз узрел Вира. — Какой типаж.

— Беги к себе и баррикадируй дверь, — произнесла я, но было поздно.

Увы, я не смогла защитить остроухого: талантами Тай превращать любое бытовое заклинание в боевое оружие я не обладала, а альв, в отличие от зомби, не сопротивлялся. Так что Моррис уволок-таки его в мастерскую, где и заперся со своей жертвой до самого утра.

Я, конечно, попыталась воззвать к совести дяди, хотя и знала наперед, что дело это гиблое. Было легче поверить в оживших драконов или прогноз гидромагцентра, чем в то, что дядя отпустит на волю жертву своего вдохновения, прежде чем изваяет очередную гадос… радость для очей благодарного зрителя.

— Нари, все нормально, — подозрительно уверенно крикнул из-за двери альв. — Не беспокойся, лучше иди отдыхай.

Мои подозрения насчет того, что в мастерской творится что-то неладное, усилились. Но, увы, помочь я ничем не могла и решила просто подождать. Вот только на голодный желудок это оказалось делом очень сложным. Спустилась на кухню, разжилась бутербродом и чаем. Поднялась обратно и решила, что ожидание в своей комнате ничуть не хуже ожидания в коридоре.

Села разбирать то, что законспектировала тогда в библиотеке.

Детская память — удивительная вещь. Она стирает порою что-то значимое и страшное, зато бережно хранит малозначительные детали: запах любимых маминых духов, образ одноглазого плюшевого мишки, рисунки принцесс, на создание которых пошли черновики исследований. Формулы на оборотной стороне листов я запомнила как причудливый рисунок. Лишь когда поступила в университет, начала понимать их смысл. Не до конца, но все же. А еще покоя не давали последние слова мамы перед смертью: «Талисман… Они будут искать тебя… Ты ключ».

Я в очередной раз достала кулон, висевший на шее на тонкой прочной цепочке. Он был со мной в тот день, когда я появилась на пороге дома дяди Морриса, с ним я не расставалась все двенадцать лет. Магическая подвеска размером с боб или маленький желудь. Сейчас она напоминала обычное украшение. Единственная память о маме.

Я развеяла морок, и украшение, выглядевшее до этого каплей янтаря, приобрело свой истинный облик. Затейливо свернутая серебряная проволока образовывала ажурный узор, через который было видно, что внутри горошины в воздухе завис алмаз. Он вращался, сияя гранями.

Магического фона от украшения не ощущалось. Но тем не менее это был родовой артефакт моей мамы. Она бы никогда с ним не рассталась. Именно поэтому, увидев подвеску, Моррис, который это знал, все понял: и то, что Эбигейл мертва, и кто я.

Но только ли «рекомендательным письмом» была эта подвеска? Я в который раз покрутила ее в пальцах, ища ответ. И в который раз не нашла.

— Значит, остается формула. — Я выдохнула, пряча украшение под мороком янтарной капли, а потом и вовсе за пазуху.

Все же, когда знаешь, почему и за что тебя хотят убить наемники, шансов выжить становится больше. Вот я и села за конспекты и учебники. Спасаться. Не заметила, как заснула.

А утро встретило меня радостно подпрыгивающим на столе кристаллом связи. Сонно сощурив глаза, на ощупь нашла его и активировала. И тут же на меня обрушился шквал эмоций по имени Алекс.

Я, зевая, в такт охала, особо не вслушиваясь в проклятия, которыми она щедро осыпала Стрелу. Из состояния «Йонок на лекции» меня выдернул вопрос:

— Ну ты как, собираешься?

— А? — Я заморгала, соображая, что же такое важное я упустила.

— Ты на хроносы смотрела? Я через два часа за тобой заеду. Сегодня первая игра сезона по громобою.

Я глянула на циферблат. М-да… Не раннее утро, совсем не раннее. И даже не полдень.

— И никаких возражений! Я что, зря билеты с боем добывала? — На такой возмущенной ноте Алекс оборвала разговор.

Я, продолжая зевать, спустилась на кухню. Никого. Лишь ополовиненная кастрюля супа-пюре. Странно… В меню семейства Росс такого блюда не водилось. Может, Матеуш решил опробовать новый рецепт?

Чашка сладкого (недаром пять ложек насыпала) крепкого чая вернула мне веру в то, что есть жизнь после пробуждения. А если вокруг еще и тишина, то эта жизнь если не прекрасна, то хотя бы терпима.

Взгляд упал на стол. Два новостных листка. Вчерашний и уже сегодняшний, утренний. Руки сами собой потянулись к ним. В первом, заляпанном кофе, была статья про банду народных мстителей. И ничего, абсолютно ничего про придворного алхимика, силу которого выпили.

Не было ничего про алхимика и в утреннем листке. Зато на полстраницы красовалась магография разгромленной выставки. Заголовок «Альвы мстят цвергам?» заинтересовал. Я даже ознакомилась с репортажем. Оказалось, что сегодня утром неизвестные ворвались на выставку знаменитого цвергского ювелира, чьи работы год назад выставлялись в столице империи альвов. С того времени коллекция экспонатов заметно пополнилась, и в нашей столице выставка была значительно больше. И вот что примечательно: преступники уничтожили только те ювелирные украшения, которые год назад побывали у альвов. Именно уничтожили, а не украли. А новые даже не тронули. И это было странным вдвойне.

На движущемся изображении сначала был общий план с разбитыми витринами, потом — крупный. И вот тут-то я похолодела: сдавленные и раскуроченные ажурные бусины очень напоминали ту, что болталась у меня на шее. Может быть, это всего лишь совпадение? Или когда-то мастер-ювелир увидел подобное украшение и решил воссоздать его аналог?

ГЛАВА 7

Из размышлений меня выдернул стук в дверь. Настойчивый, неутомимый.