Найдёныш. Книга 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 62

— Да, такой исход вероятен больше всего.

— Если смотреть по карте, у экспедиции Китсера было несколько путей через горную цепь. В восточном направлении в обход, что займет лишние дни, или напрямик, через перевал. Дорога здесь есть, ничего сложного, особенно летом. Это зимой горные тропы завалены снегом. Барон Китсер, судя по воспоминаниям его родственников и друзей, слыл человеком упрямым и горячим, и никогда не искал вариантов, облегчающих его существование. Может, такая смелость и спасла ему жизнь в тот раз…

— Или уничтожила, — Зайковский пристально посмотрел на карту. — До границы с Китаем осталось около восьмидесяти километров, а со всеми подъемами и спусками — даже сто с лишним набежит. Тяжело.

— Тяжело, не спорю. Но нам обязательно нужно выявить остаточные следы отряда, — вздохнул Назаров, представив объем работы. — Много лет прошло, боюсь, что «следопыт» не сработает. Знаешь, как я доставал слепок ауры Китсера, чтобы упаковать его в артефакты? Пришлось ехать в Ригу, просить Патриарха, чтобы он поделился каплей своей крови, потом уламывать Коллегию для изготовления инструментария. Не понимают люди, что это важно для страны. Не сам Китсер, а его исследования в перемещениях между мирами. Согласен, что идея была бредовая, шальная, но она все-таки основывалась на твердой экспериментальной и материалистической базе. И на неких физических постулатах о насыщенности Космоса энергией, которую мы зовем Силой.

— А нам хватит «следопыта»? — призадумался капитан, высчитывая маршрут. — Радиус действия артефакта — два километра, а с учетом древности следа и метеорологических изменений в регионе, он существенно сокращается.

— Есть двадцать колб с разложенной на мелкие составляющие кровью, — пояснил Назаров. — Нам бы найти первый след, который может сразу указать направление. А потом можно слегка корректировать поиски. Думаю, хватит. Надеюсь на это.

Старший волхв поднялся и с небольшим прищуром посмотрел на белеющие снежные вершины близких гор. Где-то там, в узких ущельях или на опасных перевалах, или в каменных осыпях должен был быть ответ, который уже полвека волновал специалистов из Генерального штаба и часть коллег-волхвов, которые догадывались, за каким бесом пошел барон Китсер во враждебные горы. Неисповедимы пути человеческие, идущие вслед за древними манускриптами или за обыкновенными амбициями. Тайны ариев-руссов, якобы передавших своих знания ариям-солнцепоклонникам из Персии, будоражили не только иерархов и родовитых аристократов, но и иностранные разведки. Недаром же Памир, Тянь-Шань и Куньлунь стали местом паломничества любого, кто причастен к миру магии. Одного не могут понять все эти любители приключений и артефактов: настоящую Силу нельзя обрести посредством каких-то заумных заклинаний или с помощью амулетов. Космос по своим причинам выбирает носителя Дара, и не вина ариев, что они поняли механизм передачи Силы по наследству. Поэтому в мире осталось не так много людей, хранящих в своих генах ценнейшую информацию. И большинство из них — на территории России.

Назаров усмехнулся, вспоминая, как отец вдалбливал ему простые истины до момента посвящения, сокрушаясь, что отпрыск не может их наложить на картину мироздания. Чем отличается известный французский Дом Бофремонов от русского клана Одинцовых? Только разностью менталитета, и ничем больше. Кто виноват, что некогда сплоченный Орден распался из-за противоречий между его братьями? Кто-то был обижен, что вся Европа подпала под власть славянских родов, и хотел независимости. Гордыня, обиды и «хотения» вылились в грандиозную политическую войну, в результате которой появились Франция, Испания, Британия, Италия и много других мелких княжеств и государств. Сепаратисты добились своего, но потеряли самое главное — человеческий материал. Большинство потомков ариев-руссов осталось на востоке, сохранив генетическую информацию в недосягаемости от кровопролитных разборок между европейскими домами, где и погиб весь цвет «космической» аристократии.

Только к концу восемнадцатого века европейские арии спохватились, что в межклановой резне профукали все возможности, и ринулись в Россию в надежде отщепить от пышного цветущего древа частичку Силы. Проходимцев хватало, особенно из германских княжеств. Те же Китсеры, Краусе, Пфальцы, Штраубе любыми путями завоевывали право пустить корни на русской земле. Кому-то удалось. Вот одного из них и приходится теперь разыскивать. Китсеры, наиболее сплоченный и упрямый клан, всеми правдами и неправдами добились привилегий при службе русским Великим князьям и императорам, но демонстрация немецкого снобизма и ярого желания доказать, что они являются потомками ариев-руссов, только вызывала смех в дворянских кругах. Какие руссы, прости их Творец! Обыкновенные любители сосисок и тушеной капусты под темное пиво! Шутки шутками, но Назаров знал, что Китсеры имели право заявить о своей древности и принадлежности к Ордену, канувшему во тьму веков. Пятьсот лет назад проживавшие на территории Поруссии славянские племена были онемечены алеманами, саксами и германцами, потеряли свою идентификацию и связь с Русью. «Онемечились», стали «немыми» — то есть перестали разговаривать на общем языке, забыли корни и легли под чужаков, сохраняя себе и своим близким жизнь. А Китсеры, к слову, вели свою родословную от какого-то поморянского князя, но тоже попали под каток иноязычных племен. Может быть, кто-то из предков и примыкал к Ордену, но того история уже не помнит, кроме самих Китсеров. И то… ложь и правда часто перемешиваются таким изощренным способом, что отличить их друг от друга не представляется возможным.

Тихо вздохнув, Назаров очнулся от размышлений. Можно было сворачивать исследования на селевом сходе. Здесь все ясно. Экспедиция осталась жива и исчезла в другом месте, где-то в горах, если не дошла до Кашгара. Не верил старший волхв в потерю следов. Есть они. Впереди несколько перевалов, горных троп, по которым можно пройти к уйгурам. Надо просто внимательно смотреть по сторонам, искать захоронения, знаки на камнях или иные ориентиры.

— Уходим, капитан, — сказал Назаров. — Собирай людей и спускайся к лагерю.

— Значит, идем дальше?

— Да. Здесь мы свое дело сделали. Проследи, чтобы оборудование было запаковано. Посчитай артефакты и лично опломбируй ящики.

Через полтора часа небольшой отряд спустился к лагерю возле озера. Отпустив своего коня пастись на травянистом склоне холма, Назаров направился к командирской палатке и нашел там Шаранского, упорно тренирующего проснувшийся Дар. Увидев входящего подполковника, он смущенно свел ладони, в которых ярко блеснула точка, чем-то похожая по форме на снежинку. Да и в палатке ощутимо пахло зимней свежестью.

— Вижу, у вас успехи, Михаил Давыдович? — спокойно, словно ничего не произошло, спросил волхв.

— Знаете, что-то стало получаться, — прокашлялся князь. — Сил такое волшебство забирает неимоверно много. Даже не представлял — насколько.

— Устали? — сбрасывая портупею, улыбнулся Назаров.

— Я внял вашему совету и не стал переусердствовать. Знаете, что лучше всего у меня получается?

— Если я правильно разобрался в плетениях — то у вас парный Дар.

— То есть?

— Комбинация Воды и Воздуха у вас лучше всего проходит. Так ведь? И получение снега в июне не станет теперь проблемой?

— Точно, — засмеялся Шаранский. — Позабавлю родных, когда вернусь… Анатолий Архипович, вы, кажется, настроены очень решительно. Нашли что-то?

— Назаров сел на спальный мешок и показал князю планшет.

— Здесь результаты проверки местности. Мои подозрения подтвердились. Отряд барона не погиб под селевым сходом, а ушел дальше. Нам предстоит найти его следы. Но я не знаю точного направления, куда мог направиться Китсер. Нужно расспросить проводников. Может, они подскажут, по каким тропам удобно сейчас идти.

— Сделаем, — кивнул Шаранский. — Когда выходим?

— Завтра с утра. Не стоит терять время. Пока стоят сухие дни — нужно двигаться вперед. Скоро начнутся дожди, чувствую, — волхв задумался. — Я прикидываю наихудший вариант, в котором вам придется ждать нашего возвращения из Кашгара в каком-нибудь горном кишлаке.