Найдёныш. Книга 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 51

Донской отвлек его от размышлений, когда машина въехала в город, замерший в предутренней сонливости. Фонари еще горели, освещая сумрачные улицы и стройные ряды деревьев вдоль дороги.

— Куда отвезли дядю?

— В городскую на Приречной.

— Понял. Я знаю, где это. Там новый корпус построили для простолюдинов. Старый чуть в стороне стоит. Он для аристо. Думаю, нам следует сразу туда ехать.

Заложив машину в вираж, Донской направил ее в небольшой проулок, проскочил мимо двухэтажных бараков, распугал небольшую стаю бродячих псов, куда-то бегущих по утреннему холодку, выскочил на параллельную широкую автостраду, не забывая поглядывать по сторонам. Не хватало влететь в какого-нибудь раннего торопыгу.

Вот проехали городской парк, за которым и возвышались корпуса больницы. Сама территория была огорожена высоким решетчатым забором, тянущимся почти двести метров. Глеб не стал останавливаться перед шлагбаумом, ведущим на стоянку больницы, а проехал еще немного, свернул на тенистую улочку. Оказывается, здесь был еще один въезд. Бравый старичок-вахтер с потертой кобурой на правом бедре машину пропускать наотрез отказался. Пришлось Гришке идти пешком, только предварительно выписав пропуск. Вахтер добросовестно заполнил журнал посетителей, вписав фамилию волхва, потом потратил еще десять минут на оформление самого пропуска. Донской сказал, что поспит в машине, если Григорий задержится.

В приемном отделении подтвердили, что Барышев Кондратий Иванович поступил в двенадцать часов ночи с ножевым ранением в тяжелом состоянии. Операция проведена успешно, сейчас мужчина находится в реанимации. Настоятельно попросили прийти завтра, чтобы узнать, как идут дела у больного. Гришка чуть не расплакался (нужно-то было для эффекта чуть сдвинуть ауру эмоционального фона в сторону меланхолии) перед молодой дежурной, после чего она согласилась пригласить господина Ликина, бывшего ассистентом во время операции.

Ассистент появился через сорок минут, когда Григорий, слегка успокоившись, сидел на мягком диванчике и делал вид, что спит. Он уже успел послать своих «амеб» на поиски дяди Кондратия, и те отработали свое задание на «отлично». Обнаружив дядюшку, тут же сняли показания его ауры, несколько «амеб» остались при нем, чтобы подлатать поврежденные внутренние органы, насколько хватит сил. Барышев был в порядке и сейчас спал, напичканный медикаментами. Информация, которую Гришка снял со «шпионов», его удовлетворила. Потом, дома, он разберется с ней досконально. Дядюшка молодец, успел сделать то, на что надеялся молодой волхв. Найти ублюдка не составит труда.

— Здравствуйте, молодой человек, — мужчина в белом халате встал перед Гришкой и нервно поправил очки в тонкой оправе на необычно длинном носу. — Вы хотели меня видеть?

— Да, — вскочил Гришка. — Как там Кондратий Иванович? Беспокоюсь о нем. Когда услышал, сразу сюда рванул, но меня не пустили…

— Сядьте и не частите так, — Ликин вздохнул и присел сам рядом с парнем. — С ним все в порядке. Помимо профессора Зарипова с нами в операционной был дежурный волхв. Бригада опытная, вытаскивали с того света гораздо тяжелых, чем ваш дядюшка. Конечно, рана неприятная. Проникающее ножевое ранение брюшной полости. Мы его сразу подняли в операционную. Была задета селезенка, но экстренное вмешательство волхва помогло нам подготовиться и спасти орган. Опасных повреждений не обнаружили. Удар несильный, больше похож на демонстрационный.

— Почему вы так уверены в этом? — насел на ассистента Гришка.

— Провели ревизию толстой и тонкой кишки, печени, поджелудочной, желудка. Все в порядке. Если бы удар нанесли со всей дури, по саму рукоять, то господина Барышева могли и не довезти до больницы. Да и сама селезенка задета по касательной. Единственная проблема — в возрасте вашего дяди. Сейчас ему понадобится полный покой и профилактические занятия с волхвами-лекарями. Позаботьтесь заранее, если есть возможность.

— Спасибо, вы меня обнадежили, — со вздохом облегчения произнес Григорий. — Значит, завтра я могу проведать дядю?

— Конечно. Завтра он уже будет в палате. Узнаете у дежурного, посетите его, — улыбнулся Ликин и пожал протянутую руку молодого человека.

В машину Гришка сел опустошенный, но довольный. Донской, протяжно зевнув, деликатно отвернувшись, и спросил:

— Порадуешь?

— Да, операция прошла успешно. Дяде повезло. Урод, к счастью, оказался косоруким, и промахнулся на пару сантиметров, а то бы проблемы возникли. Думаю, через неделю выпишут.

— Здорово, — Донской завел машину — движок сыто заурчал. — Что делать будешь? В полицию пойдешь?

— За такие вещи надо не в кандалы заковывать, а руки ломать, — мрачно сказал Гришка.

— Меня интересует, что дядя Кондратий в двенадцать часов ночи на улице делал? Как такое могло произойти? Где он ходил и почему не на такси домой уехал?

— Н-да, ситуация, — покачал головой Глеб. — Показывай, куда тебя отвезти. Надеюсь, наши занятия не прекратятся?

— В ближайшие дни не смогу, — виновато развел руками парень. — А вот со следующей недели без проблем. Могу хоть каждый день приезжать. Потом, правда, в Благовещенск уеду на соревнования.

— Какие соревнования? Спортивные? — поинтересовался Донской.

— Нет. По инициативе иерархов собирают всех лучших учеников по Забайкальской и Амурской губерниям. Будем друг с другом меряться кое-чем, — усмехнулся Григорий.

— Тоже дело полезное, — засмеялся Глеб, поворачивая по жесту парня на сонную улицу.

— Оно, знаешь, способствует самореализации своих желаний.

Проезжая мимо особняка, где жила Тамара, Гришка украдкой посмотрел на окна ее комнаты, которые были занавешены плотными шторами. Конечно же, сейчас еще раннее утро, и никому нет дела до маленькой юркой машины, остановившейся возле ворот барышевского дома. Разве что видеокамеры исправно подавали изображение на монитор в операторской комнате, где несчастный дежурный, ломая челюсть в бесконечных зевках, отчаянно пялится на пустую улицу, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. Гришка усмехнулся. Сейчас у них сон пройдет, когда увидят его выходящим из машины. Заодно номер пробьют из интереса, кто же такой новый в друзьях у Старицкого появился.

Попрощавшись с Донским, пообещал ему позвонить, как только управится с навалившимися делами, и проводил взглядом отъезжающую машину. Потом надавил на ручку калитки, открывая ее. Особняк не спал. Окна первого этажа были залиты светом. Пять часов утра, но никто и не думает гасить электричество. Что там у них? Как только он вошел в дом, его на пороге встретила заплаканная Альбина. Сзади маячил хмурый Богдан в своем неизменном халате. Женщина бросилась к Гришке и прижала его голову к своей груди.

— Ты уже был у Кондратия Ивановича? — всхлипнув, спросила она, орошая волосы парня слезами.

— Да. Все нормально с ним, жизни ничего не угрожает, — мягко отстраняясь, обрадовал обитателей дома Григорий. — Я разговаривал с врачом. Рана неопасная, прооперировали удачно. Завтра можно посетить.

— Слава Творцу! — выдохнула Альбина. — Мы такой ужас испытали, когда узнали! Я даже не представляю, за что барина хотели убить!

Богдан взял за плечи женщину и что-то прошептал ей на ухо. Она кивнула согласно и ушла в комнату для прислуги. Управляющий с невыразимым облегчением хлопнулся задом на стул. Гришка устроился напротив.

— Дядя Богдан, что произошло? Расскажи все по порядку, ничего не упускай!

— Если бы я знал — давно полиции выложил, — неожиданно вспылил Богдан. — Хозяин ушел из дому в седьмом часу вечера, сказал, что пойдет в Еврейский квартал, там компания собирается, в преферанс режутся. Вот и позвали его составить компанию. Идти-то недалеко, но с его ногой все полчаса уйдут. Я сказал, что вызову такси, а Кондратий Иванович отказался. Он же упрямый, все будет по-своему делать. А мы — переживай.

Богдан волновался. Вытащив из кармана очки, он зачем-то напялил их на нос, потом резко снял и бросил на стол.

— Его долго не было, я уже стал волноваться, думать, не сходить ли за ним. Адрес знал. Они у одного мелкого дворянчика играли, у Коровина. Что-то долго, думал я. По ночам ходить по Албазину не совсем хорошо, можно и на неприятности наткнуться. Что из того, что Дар есть? По голове стукнут сзади — даже «мама» крикнуть не успеешь. Звоню барину, а тот отвечает, что скоро придет. Уже закончили играть. А потом полиция приехала, сказали о Кондратий Ивановиче. У меня шок. Не знаю, что сказать. Рвусь в больницу, но меня не отпускают. Пока сняли мои показания и Альбины, времени много прошло. Вот тебе и позвонил. Знал, что ты сразу к дядюшке рванешь.