Крутой сюжет 1995, № 1 - Ластбадер Эрик Ван - Страница 9

Флорум фыркнул.

— Ты хочешь сказать, этого парня убил ниндзя? Господи, Линер, ты же сам сказал, что они вымерли еще триста лет назад.

— Нет, — поправил Николас. — Я только сказал, что тогда они в последний раз громко заявили о себе. Многое изменилось в Японии с шестнадцатого столетия, ушли в прошлое времена правления Токугавы, страна стала другой. Но остались традиции, которые не может стереть время.

— Этого объяснения недостаточно, — сказал Флорум, покачав головой. — Что нужно ниндзя на западном побережье Бриджа?

— Боюсь, на этот вопрос я не могу ответить, — сказал Николас. — Но я знаю одно. Ниндзя здесь, и в целом мире нет более опасного и умного противника. Мы должны действовать с предельной осторожностью. Современное оружие — ружья, гранаты, слезоточивый газ — не обеспечат полной безопасности потому, что все это прекрасно ему известно и не помешает выполнить задание и уйти незамеченным.

— Ну так он уже сделал это, — сказал Флорум, поднимаясь. — Спасибо за информацию. — Он протянул руку. — Рад был встрече с вами всеми. — Он кивнул доктору и ушел.

Услышав стук в дверь, Юстина почувствовала, как дрогнуло ее сердце. Она отложила карандаш, вытерла руки о замшевую тряпку и вышла из мастерской. На крыльце горел свет.

Юстина впустила Николаса.

— Тебя вызывали из-за этого утопленника? — спросила она.

Николас прошел через комнату и сел на диван, закинув руки за голову.

— Какого утопленника?

— Ты сам прекрасно знаешь. Того самого, которого вытащили из воды в день нашей встречи.

— Да, из-за него, — Николас выглядел усталым и измученным.

— Зачем они вызывали тебя?

Он посмотрел на нее.

— Винсент думал, что я помогу отыскать причину его смерти.

— Так он не утонул? Но что ты мог…

— Юстина, почему ты скрыла от меня, что Рафаэль Томкин твой отец?

Ее руки, скрещенные на груди, расцепились и повисли вдоль тела.

— Зачем мне нужно было говорить тебе об этом?

— Ты думала, я буду охотиться за твоими деньгами?

— Не будь глупым. — Она невесело рассмеялась. — У меня нет никаких денег.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Какая разница, кто мой отец?

— В общем, никакой. Меня больше интересует, почему ты сменила фамилию?

— Это тебя не касается.

Николас встал и пошел посмотреть, над чем она работала.

— Прекрасно, — сказал он. — Мне очень нравится. — Он прошел на кухню и открыл холодильник. — Этот человек был убит, — сказал он через плечо, — наемным убийцей. Но никто не знает причину. — Николас достал бутылку пепси, открыл ее, наполнил стакан и выпил. — Они вызвали Винсента, а он в свою очередь попросил меня помочь, потому что убийца, вероятно, японец, человек, который убивает за деньги. — Он вернулся в гостиную, где стояла Юстина. Она смотрела на него блестящими глазами. — Это не обычный убийца, он не из тех, о которых можно прочесть в газете, в сводке о преступлениях в Нью-Джерси или Бруклине. Нет, об этом человеке ты никогда не слышала. Он слишком умен, чтобы предстать перед людьми, за исключением потенциальных клиентов. Окончание этой истории я пока не знаю. — Он взглянул на нее, сев на диван. — Тебе интересно?

Некоторое время стояла тишина, слышался лишь далекий шум прибоя. Но через мгновение Юстина вышла из состояния забытья.

— Он вызвал меня домой, когда я училась на первом курсе университета, — сказала она, повернувшись к Николасу спиной. — Голос был спокойный и сухой. — Он послал за мной свой самолет, но я не собиралась пропускать занятия. — Юстина обернулась, ее взгляд был прикован к листку бумаги, который она теребила в руках, пока он не разорвался. — Тогда я испугалась. Я не имела понятия о причинах, по которым он вызывал меня обратно. Прежде всего я подумала о матери, но она никогда не болела.

В конце концов, я бросила учебу и вернулась. Отец стоял возле камина, потирая руки. Я смотрела на него, стоя в своем заснеженном пальто, которое даже не подумала снять. Он предложил мне выпить. — Юстина подняла голову и посмотрела Николасу в глаза. — Ты можешь себе представить! Он предложил мне выпить, как будто мы были деловыми партнерами и собирались обсудить кое-какие проблемы.

Это было необычно, но именно об этом я подумала в тот момент. Это было пророчеством. «Моя дорогая, — сказал он, — у меня есть сюрприз для тебя. Я встретился с очень необычным человеком. Он будет здесь с минуты на минуту. Наверное, снегопад задержал его немного. Входи, сними пальто и садись». Но я стояла на месте, ошарашенная. «Поэтому ты вызвал меня домой?» — спросила я. «В общем, да. Я хотел, чтобы ты встретилась с ним. Он идеально подходит для тебя. Он из знатной и известной семьи, и великолепно выглядит, от шляпы до ботинок». «Отец, — сказала я, — ты напугал меня до смерти из-за своей сумасшедшей идеи, которая…» «Я напугал тебя?» «Да. Я подумала, что-то случилось с мамой или…» «Не будь дурочкой, Юстина! Я должен подумать о твоем будущем». Я ужасно разозлилась, а он никак не мог понять, что меня так раздражало. Он сказал, что делал все только из любви ко мне.

— Нельзя торговать людьми, словно вещами, — сказал Николас.

— Нельзя? — рассмеялась Юстина демонически. — Это происходит везде и всюду. — Она повела руками, будто охватывая мир. — В замужестве, где от женщины ожидают выполнения определенных обязанностей, в разводах, когда дети становятся объектом сделки. Все время, Ник. Стань же взрослым.

Николас встал с дивана, раздраженный ее разговором свысока.

— Держу пари, что отец часто говорил тебе это: «Стань же взрослой, Юстина?»

— Что ты знаешь об этом?

— Ну давай. Ты собираешься затеять очередную драку? Я говорю тебе…

Юстина наклонилась над столом, чтобы ударить, но Николас без труда перехватил ее руку.

— А теперь послушай, — сказал он. — Я не собираюсь ссориться с тобой, но я не позволю провоцировать драку каждый раз, когда ты хочешь привлечь к себе внимание. Есть другие способы. Например, ты могла бы просто попросить.

— Я не буду просить, — сказала она.

— Ого! Вот ты какая. Я обычный человек и не нуждаюсь в психологических драмах.

— Зато я нуждаюсь.

— Нет, — сказал он, — тебе тоже это не нужно. — Николас отпустил ее руку.

— Докажи.

— Это можешь доказать только ты сама.

— В одиночку я не смогу. — Юстина смотрела ему в глаза. Ее руки поднялись. Она обхватила Николаса за голову и прошептала: — Помоги мне.

Губы Николаса встретились с ее губами.

Казалось несправедливым, что Билли Шотак носил прозвище «Дикий Билл», но это было именно так. Он прекрасно выглядел в свои сорок лет, хотя был невысокого роста. Он постоянно носил рубашки с длинными рукавами, даже в самую жару, когда все вокруг потели.

Он словно бы не хотел демонстрировать свои огромные бицепсы. Говорят, Билли заслужил свое прозвище потому, что пиву предпочитал двойной виски, который пил постоянно. Очевидно, жара совсем не беспокоила его.

Билли работал на Лилко, объезжая диких лошадей и всегда говорил тем, кого побеждал в армреслинге в баре Грендель, честно используй свои мускулы:

— Мне не нужно ходить в гимнастический зал, чтобы добиться этого, — говорил он, проглатывая двойной виски, и ставил руку на локоть, подзывая очередного соперника. — Черт возьми, моя работа сделала меня таким. Честная работа — лучше всяких тренажеров. — Потом он качал головой с копной волос песочного цвета. — Я не из этих сопливых жокеев.

Грендель был местным питейным заведением — это был синий домик, стоявший в нескольких милях от западного побережья Бриджа, на дороге к Монтак Хайвей.

Позже вечером, Билли Шотак стоял на крыльце Гренделя, собираясь уйти. Небо превращалось из синего в черное, по дороге сновали автомобили, чьи фары казались глазами чудовищных животных.

Билли глубоко вздохнул и выругался. «Когда-нибудь мы все помрем от выхлопных газов, все больше отравляющих воздух», — подумал он.