Семейные ценности (СИ) - "kiriko-kun" - Страница 4

Он ел и рассматривал Баки. Тот был в майке, и в глаза первым делом бросалась металлическая рука с красной звездой на плече. Баки был небрит, волосы собраны в небрежный хвост, живое плечо было, пожалуй, даже мощнее, чем у Брока.

Джеку стало интересно, как они с Броком сошлись, где познакомились, но спрашивать об этом было бы бестактно.

Телефон пиликнул принятым сообщением, сворачивая видеоролик. Баки подхватил аппарат и сразу весь как-то засветился изнутри, пробежав взглядом по строчкам. Тепло улыбнувшись Джеку, он поднялся и потянулся всем телом.

— Я спать, но если что нужно — стучи.

Джек улыбнулся в ответ и кивнул.

Когда Баки ушел спать, Джек взял из прихожей его фотографию и долго рассматривал, выискивая сходство с собой. Сходство было, и сильное.

Уйдя к себе, Джек с час копался в интернете. Почитал в Википедии про Джеймса Бьюкенена «Баки» Барнса. По ссылке пошел читать про Капитана Америку. Предсказуемо не нашел ни строчки про Брока Рамлоу.

Некоторое время он вертелся на стуле, уставившись в потолок, и представлял, что его отец — вовсе не Сайлас Бенджамин, а Баки Барнс. Правда, было непонятно, зачем Роза изменила мужу с Зимним Солдатом и почему тогда Мишель так похожа на отца.

В начале девятого в коридоре хлопнула дверь, зазвенели ключи в вазочке перед зеркалом, потом снова хлопнула дверь и раздался долгий, оглушительно громкий в тишине квартиры стон.

— Бак, детка, скучал по тебе, — выдохнул Брок, подхватив примчавшегося любовника под задницу, притиснул его к стене. — Терпеть не могу твои одиночки.

Джек улыбнулся. Конечно, теперь он не сможет водить своих одноразовых парней к себе, но это не такая большая проблема. Сейчас не до блядок — пора думать о дипломе бакалавра и поступлении в магистратуру.

Судя по звукам из коридора, эта парочка протопала мимо комнаты Джека, вломилась в соседнюю спальню, что-то по дороге напрочь снеся, снова хлопнула дверь.

Брок страшно скучал по Баки, даже когда тот выходил по утрам в булочную на углу за свежими круассанами, а после нескольких дней, когда нельзя было даже сообщениями перекинуться, и вовсе на стену лезть начинал. Роллинз не раз и не два ржал над этим, обзывал Брока женатиком и напоминал о временах, когда за одно упоминание о постоянных отношениях можно было схлопотать в челюсть и полный презрения взгляд.

Одно успокаивало — с Баки творилась похожая фигня.

Джек прислушался к звукам из-за стены и вздохнул: звукоизоляция здесь была паршивая. И вообще, дрочить на этих двоих — плохая идея.

Он надел наушники, включил музыку и с головой ушел в учебу.

========== 3. ==========

Брок с Баки очень быстро сжились с Джеком, привязались к нему. Непривычные дома скрывать чувства друг к другу, они особо не прятались, поняв, что нисколько не смущают соседа и не раздражают. По крайней мере, тот ни разу не возмутился, застав их целующимися на кухне.

Джек же смотрел на них — на первую в своей жизни открыто любящую друг друга гей-пару — и учился. Учился тому, что любить не стыдно, что проявлять чувства к тому, кого любишь, можно, тому, что заботиться о любимом необходимо.

Ему было так тепло с Баки и Броком, как никогда не было с родной семьей.

— Чего грустишь? — спросил Баки, улыбнулся, потрепал по голове, сел напротив. — Тебе какао сделать?

— Что ты с ним как с маленьким, — крикнул Брок, выглянул из спальни, почти полностью раздетый, в одном только полотенце, непонятно каким чудом державшемся на бедрах. — Лучше выпить предложи.

— Да простыл я, — чихнул Джек. — Зря машину продал. — И снова чихнул.

Баки подался вперёд, обхватил лицо Джека ладонями и прижался губами ко лбу.

— Да ты горишь! Марш в постель! — хмуро глянув ему в глаза, велел Баки.

— Я «Терафлю» принял, сейчас подействует, — буркнул Джек. — Ну что я, ребенок?

Но тут рядом нарисовался Брок. Легко, словно игрушку, вздёрнул Джека вверх и, поставив на ноги, подтолкнул в сторону спальни.

— Давай-давай, не расстраивай Баки. “Терафлю” он принял.

Судя по озадаченно зашуршавшему в морозилке Баки, что-то он найти никак не мог, а значит, сейчас сорвётся в магазин, и именно Броку придётся следить, чтобы Джек соблюдал постельный режим, а не шлялся по квартире в поисках осложнений.

— Я не расстраиваю, — сказал Джек и расчихался. — Ну простыл, ну бывает, — бурчал он, пока Брок запихивал его под одеяло. — Мне завтра на лекции надо!

— Сможешь двадцать раз отжаться без перерыва и не сдохнуть, пойдёшь на лекцию, — оскалился в ответ Брок. — А пока лежи и болей. Тебе, может, принести чего, пока Баки лечить не начал?

— Чаю с лимоном, — попросил Джек. — И носовых платков.

Он снова расчихался.

Минуты через три всё требуемое стояло на тумбочке рядом с кроватью, плюс к этому тарелка с нарезанными и даже очищенными от кожуры апельсинами. На Джека натянули непонятно откуда взявшиеся тёплые носки. Баки забежал и уже нормальным сенсорным градусником измерил температуру, покачал головой и куда-то умчался.

— Чего он? — спросил Джек, мелкими глотками отпивая чай.

— Бульон варить не из чего, — ответил Брок, словно такая вот забота о простом соседе была нормой.

Он уже успел одеться и оккупировать вторую половину кровати Джека, устроившись поверх одеяла с ноутом.

— Зачем бульон? — не понял Джек.

— Он человек старой закалки и на все сто уверен, что обычный куриный бульон способен творить чудеса с больными, — ответил Брок, попутно запуская на ноуте совершенно древнюю стрелялку. — Он так Роджерса на ноги ставил, а значит, и тебя сумеет. И вообще, — он глянул на Джека, весело подмигнул. — Тебе разве плохо от его заботы?

Джек высморкался. Голова была тяжелая.

— Мне странно, — прогундосил он. — Дома мне просто врача вызывали. Отец моими простудами брезговал, сестру не пускали, чтобы не заразилась, а матери не до того было.

— Если напрягает — скажи, приторможу Баки, — пожал плечами Брок и подоткнул одеяло Джеку получше.

Джек задумался. Его не напрягало, просто стыдно было немного. И знобило. Он свернулся клубком и ткнулся пылающим лбом Броку в бедро.

— Спи давай, — тихо сказал Брок, погладил его по чуть влажным от пота волосам.

Почему-то заботиться о Джеке было правильно. Брок ведь ни слова не сказал, когда Баки сорвался на фермерский рынок, хотя до его закрытия оставалось минут двадцать, вон и сам сидит, прислушивается к тяжелому дыханию Джека, нет-нет, да касаясь горячего лба пальцами, проверяя температуру.

Ведь у них и раньше снимали комнату, но такой нежности не приходилось чувствовать ни к кому, кроме разве что Баки.

— Придется машину купить, — пробурчал Джек. — Хреново на автобусе ездить. Простудился вот.

— Спи, — улыбнулся Брок. — Сначала поправишься, а потом всё остальное.

Брок слышал, как вернулся Баки, зазвенел на кухне посудой, но встать и пойти встретить не было никакой возможности, вообще двигаться не хотелось.

Джек задремал было, заскулил во сне — ему примерещилось, что дворцовый врач прописал ему постельный режим, никаких книг, а значит, никто, кроме прислуги, к Джеку не зайдет неделю.

Вздохнув, Брок не стал будить его, а лишь сполз пониже, отставил ноут на тумбочку и затянул Джека к себе на грудь, обнял, поглаживая по шее, спине, плечам. Что же делали с этим ребёнком такого, что он так болеть боится? Ведь не в учёбе дело. Любую лекцию можно было прослушать онлайн.

Заглянувший в комнату Баки удивлённо вскинул брови, но говорить ничего не стал, лишь притворил за собой дверь, перед этим задвинув шторы.

Джек довольно скоро проснулся оттого, что у него напрочь забился нос. И обнаружил, что спит, пуская сопли Броку на футболку.

— Господи, — прогундосил он. — Ненавижу болеть!

Он долго сморкался, пил остывший чай, и радовался, что Брок не ушел, что он рядом.

— Никто не любит, — пробормотал успевший задремать Брок, дождался, пока Джек закапает в нос лекарство и снова перестанет шебуршиться, снова устроил его на себе, натянул одеяло повыше. — Спи.