Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2 - Тагиров Роман - Страница 38

«Вот предатель!» — подумал про своего верного пса Тимур. Ещё прапорщик заметил пристальное внимание двух парней, которые стояли отдельно от всех. Старшеклассники уж очень внимательно рассматривали его руки в боксёрских бинтах и повязку на правой руке. Эти двое переговаривались, иногда посматривали в сторону своей учительницы и громко смеялись. Тимур вышел на площадку, натянул скакалку и сказал:

— Барышни, только не смеяться! Иногда что-то в этой жизни происходит в первый раз.

В ответ раздался возглас одобрения и девичье хихиканье в кулачок. Никто из девчонок даже представить себе не мог, что Тимур хорошо знаком с этим спортивным инвентарём ещё с пятого класса. И боксёр запрыгал... Спортсмен поочерёдно менял ноги, скрещивал их при прыжке, бежал под скакалку, затем так нарастил темп прыжков, что успевал сделать мах скакалкой два-три раза при одном касании ногами асфальта. Скакалка только свистела на весь полигон.

Шум и смех школьников сразу прекратился, а удивлённая преподаватель с молодыми офицерами подошли ближе к такому неожиданному цирковому представлению. Во время привычных прыжков Тимур успокоился и спланировал свои дальнейшие действия по завоеванию сердца красавицы. Спортсмен, остановился, выдохнул и сказал:

— Вот! Научили. Спасибо.

Затем уточнил у лейтенантов, вызвали ли оцепление, прикинул по времени и предложил всем:

—Так, народ! У нас ещё до стрельбы примерно час в запасе. Предлагаю передислоцироваться ближе к первому направлению, будем стрелять оттуда. Там и трава мягче будет. А мы для вас песенки споём.

Школьники радостно загудели и двинулись в заданном направлении. Преподавателю с офицерами ничего не оставалось, как пойти вслед за учениками. Только двое парней отстали от всех и хотели подойти к прапорщику, но учитель властным голосом назвала обоих по фамилии и потребовала присоединиться к остальным. Старшеклассники, глядя на преподавателя, опять что-то сказали друг другу и демонстративно заржали во весь голос. Тимур догадался, что эти два парня были местными школьными хулиганами и у них конфликт со своей новой учительницей. Обычное дело...

* * *

И всё же стратегическая инициатива была перехвачена! Надо закреплять успех. Для этой цели начальник стрельбища решил привлечь своего бойца, обмотчика электродвигателей, по имени Шурик. Его все так и звали, не по званию или фамилии, а просто — Шурик. Этого солдата по фамилии Иванов, родом из Удмуртии и окончившего до призыва электромеханический техникум в городе Воткинске (родины Петра Чайковского, между прочим) сосватали на полигон прапорщики из строевой части полка. Со строевиками был заключен взаимовыгодный и долгосрочный договор — за каждого поставленного специалиста с электротехническим образованием Кантемиров выставлял бутылку «Лунникоф». Шурик же сам, добровольно не хотел идти служить на полигоне. Молодой солдат желал пройти воинскую службу как положено: со стрельбой, ученьями и строевой подготовкой. Вот такой был наш Шурик! И только после уговоров прапорщика Кантемирова и клятвенных обещаний стрельбы из всех видов стрелкового оружия днём и ночью гвардии рядовой Иванов согласился продолжить службу в полигонной команде.

Начальник стрельбища не прогадал. Боец получился грамотный и ответственный, а стрельба ему уже надоела через пару месяцев службы на Помсене. И самое главное, вдруг выяснилось, что Шурик в своё время окончил музыкальное училище по классу гитары и пел в вокально-инструментальном ансамбле техникума. И как этот рядовой смог пройти сквозь сито естественного отбора различными замполитами музыкально одарённых солдат — оставалось загадкой.

В первый же день рождения Шурика прапорщик взял его с собой в город, угостил мороженным в кафе и выбрал вместе с музыкантом новую гитару в подарок полигонной команде. И для солдат войскового стрельбища Помсен периодически наступили редкие свободные музыкальные вечера. Шурик, в самом деле, играл и пел почти профессионально и в благодарность решил приобщить своего боевого командира к высокому и прекрасному — умению играть на гитаре. Но, дальше мелодии «В траве сидел кузнечик...» дело не пошло. После нескольких бесполезных попыток Тимур осознал, что тонкое искусство — это не его стихия. Каждому своё! Эхх, как бы сейчас пригодилась прапорщику способность томно музицировать и петь песенки про любовь... Это вам не на скакалке прыгать...

Поэтому, Тимуру пришлось на передний край наступления на девичье сердце Дарьи Михайловны выдвинуть Шурика с гитарой. Это была ещё не тяжёлая артиллерия, но за разведку боем вполне могло сойти. Прапорщик честно, как пацан пацану, объяснил своему солдату непростую задачу охмурения учительницы вместе с её ученицами до кучи. Посоветовал музыканту самому продумать и выбрать репертуар для этой наступательной операции. Шурик, как творческая личность, тонко осознал важность момента личной жизни своего командира, сходил в каптёрку, переоделся в чистое ХБ, нацепил все свои солдатские значки, начистил сапоги и принялся настраивать гитару.

Начальник стрельбища решил не отставать от обмотчика электродвигателей — переоделся в новое ПШ, нацепил Гвардию, затем свой значок средне-технического образования (в народе — «Я тоже не дурак») и закончил свой иконостас знаком кандидата в мастера спорта СССР. Комсомольский значок и так ранее висел. Встречают у нас по одёжке, а провожают по значкам... Затем прапорщик зашёл в Ленкомнату, выбрал самый крепкий стул, приказал музыканту захватить для себя табурет и идти за ним. А Шурик попросил Тимура захватить для него бутылку минералки, только не холодной. Да прапорщик был готов в этот момент и стопарь налить солдату. Лишь бы всё прошло удачно.

Так и выдвинулись навстречу школьникам — начальник полигона, нежно обнимая стул, и его боец Шурик с гитарой за плечом и табуретом в руках. Эту делегацию уже заскучавшие старшеклассники встретили радостным гулом и аплодисментами. Дарья Михайловна впервые с интересом взглянула на подошедшего прапорщика в форме, который прямо перед ней аккуратно вдавил стул в грунт полигона и сказал:

— Это для вас.

Генеральская дочь присела и усмехнулась:

— И не надо строить из себя воспитанного человека. Даже не пытайтесь. Мне про вас всё понятно.

— Что вы, Дарья Михайловна. Ни в коем разе. Просто, у меня с первого класса лёгкий трепет ко всем учителям в мире. И меня Тимур зовут.

Начальник стрельбища отошёл от дочери генерала с её кавалерами и объявил начало концерта, специально подготовленного для дорогих и любимых гостей. Школьники расселись полукругом на траве, Дарья Михайловна гордо возвышалась в центре своих учеников. Светило солнышко, дул лёгкий ветерок, Шурик, сидевший прямо напротив генеральской дочери, в наступившей тишине советского полигона начал с классических мелодий, по которым защищал диплом в музыкальном училище. Аудитория вместе со своим преподавателем просто замерли...

Глядя на тонкое и вдохновлённое лицо девушки, Тимур и сам проникся на короткое время большой любовью к классике. Хотя, на самом деле, парень больше уважал рок. Но, надо было соответствовать моменту. А когда Шурик запел русские романсы, молодая учительница вдруг оглянулась, нашла взглядом прапорщика, улыбнулась и кивнула головой. А у менее молодого интеллигентного человека в этот момент тут же появилось острое желание, не смотря на свою музыкальную глухоту, всё же научиться играть на гитаре и петь романсы.

Тимур так замечтался под музыкальные произведения, что не сразу заметил, как его окликают те самые двое старшеклассников-хулиганов. Прапорщик аккуратно отошёл, махнул парням в сторону пилорамы и удалился вместе с ними от импровизированной концертной площадки. Парни были дети военных, всю жизнь мотавшихся по гарнизонам, поэтому хорошо знали, что на гражданке «можно Машку за ляжку», а в армии — «разрешите», и с ходу начали:

— Товарищ прапорщик, разрешите с вами поговорить?

Кантемиров сухо ответил:

— Так, пацаны, давай без «вы» и по имени. У меня тоже к вам обоим базар имеется.