Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2 - Тагиров Роман - Страница 12

—Так. Чертёж и расчёты забираю с собой в штаб. Пусть там спецы посмотрят. И что, прапорщик, вот так сами всё придумали?

Кантемиров пожал плечами:

— Так надоело же, товарищ генерал-лейтенант, постоянно менять мишени, кабели и подъёмники. Да ладно с этими мишенями — наколотим! А сколько уже движков сожгли в подъёмниках и на лебёдках?

И прапорщик вдруг ещё раз обратился к командиру полка:

— Товарищ полковник, у нас ещё просьба — прикажите, пожалуйста, старшему лейтенанту Чубареву выделить нам двух солдат на пилораму.

Командир роты от возмущения задохнулся и совсем не по-уставному ответил:

— Прапорщик, побойся бога! Я уже дал тебе солдата на пилораму.

Начальник стрельбища спокойно возразил:

— Товарищ старший лейтенант, как расстреливаете мишени, так и колотите. Затем повернулся к командующему армии и пояснил:

— Товарищ генерал-лейтенант, мы за девятой ротой просто не успеваем мишени колотить.

Командующий улыбнулся:

— Ладно, танцор. Пусть тебя твои отцы-командиры за твои «пляски на броне» накажут. А сейчас займёмся воинским делом и приступим к своим обязанностям, — и кивнул на ротного. — Пусть ваш Чубарев своих снайперов покажет.

Начальник полигона подошёл к селектору и дал приказ на Центральную вышку открыть стрельбу. С первого же заезда два экипажа отстрелялись на «отлично», один на «хорошо». Следующие заезды тоже не подкачали перед проверяющими. Командующий армией приказал командиру роты построить все экипажи внизу перед вышкой. Группа проверяющих с командованием полка спустилась вниз. Прапорщик с сержантом не стали отставать от такой делегации. При построении генерал успел заметить, как один из наводчиков-операторов показал прапорщику четыре пальца, а тот мотнул головой и ответил тремя. Шеренга выровнялась, Чубарев скомандовал: «Рота, смирно!» и доложил командарму. Командующий Первой танковой армии генерал-лейтенант Потапов произнёс:

— Молодцы! Долго говорить не буду. Наводчик-оператор, который сегодня с утра разнёс мишень, выйти из строя.

Вышел и сделал два шага вперёд тот самый солдат, сигнализировавший пальцами прапорщику. Генерал подошёл к бойцу ближе и заявил:

— Объявляю тебе отпуск, сынок. Так и стреляй, чтобы только щепки летели! — перевёл взгляд на остальные экипажи и добавил. — Объявляю лично от меня ещё три отпуска с выездом на Родину. Командир роты сегодня же подаст список командиру полка.

На весь полигон раздалось:

— Служим Советскому Союзу!

А потом генерал-лейтенант Потапов внимательно посмотрел на командира 67 гвардейского мотострелкового полка и просто предложил подполковнику Григорьеву:

— А теперь и нам можно пострелять. Где тут у вас тир?

Начальнику стрельбища часто приходилось видеть проверяющих генералов у себя на полигоне. Как-то гвардейский 67 Мотострелковый полк сдавал московскую проверку. Приехал проверять стрельбу штатными снарядами с БМП-1 целый генерал-майор. Импозантный весь такой, внешне очень был похож на маршала Буденного. А сапоги были у него шикарные, тянутые в московском специальном ателье из одного куска кожи. А тут саксонский дождик пошёл. Съездил раз генерал в поле, рулеткой мишени померил. Походил москвич по полигону как кот по мокрой траве, брезгливо одёргивая ноги, и приказал принести ему солдатские сапоги.

В каптёрке полигонной команды всегда были в запасе сапоги. Переобулся генерал, а свои сапоги оставил в помещении директрисы под лестницей. Рота отстрелялась на отлично и по доброй старой традиции пригласили проверяющего за стол. Пил он как настоящий генерал! Где-то с литр немецкой пшеничной (Кёрн) точно скушал. Потом вдруг заспешил в штаб армии, сел в свой «УАЗик» и уехал сытый и пьяный, и в солдатских сапогах...

Через час «УАЗ» генерала прилетел на всех парах обратно на полигон и подъехал прямо к директрисе НМП. Взволнованный и отрезвевший москвич лично забежал в каптёрку Директрисы БМП. А шикарных сапог-то нет! И солдат пожимает плечами... Вроде только что были и начальник стрельбища уже домой в город укатил. Проверяющий с челобитной прямо к командиру полка. Так, мол, и так — умыкнули злодеи сапоги генеральские во время стрельбы. А он, добрая душа, оценку «отлично» роте поставил. За что, спрашивается?

Подполковник Григорьев, понимая политическую важность момента, совместно с генералом московским двинулись из штаба полка прямиком к прапорщику в гости в семейное общежитие. А прапорщик уже почивать изволили. А тут стук в дверь. Прям как по тревоге! Вот не спится генералам с подполковниками. Прапорщик халат махровый немецкий только накинул (в «Экскьюзите» покупал — фирма) и с вопросом «Кто?» дверь открыл. И услышал резкий ответ подполковника: «Конь в пальто!» и резонный вопрос: «Где сапоги генеральские?»

А нам чужого не надо! Гвардии прапорщик Кантемиров по-хозяйски после отъезда генерала прибрал-таки его сапожки, аккуратно сложил в пакет фирменный и занёс обувь по дороге домой в гостиницу специальную, для генералов рассеянных. Тимур потом рассказывал, что в этот момент генерал-майор был сам готов бежать за бутылкой прапорщику. Да вот так и не сбегал...

В общем, насмотрелся прапорщик Кантемиров на генералов разных. Бывало даже, генералы приезжали в полевой форме и в сапогах. Но целого генерал-лейтенанта в полевой форме и со своим табельным пистолетом на боку прапорщик видел впервые. И ещё Тимур успел заметить на генеральской груди небольшой значок мастера спорта СССР. Шагая по дороге в тир, Потапов подозвал к себе Кантемирова и спросил:

— Прапорщик, а что вы там с солдатом на пальцах тайно сигнализировали друг другу?

— Товарищ генерал, личный счёт у меня с операторами девятой роты, — улыбнулся Тимур и продолжил: — Поспорил с ними на «Вита-колу» на количество попаданий и промахов в мишень. Пока общий счёт три — ноль в пользу солдат.

Командарм весело посмотрел на начальника стрельбища:

— Да они же тебя скоро без зарплаты оставят прапорщик.

— Я рассчитаюсь, товарищ генерал-лейтенант. Дело чести! Лишь бы стреляли хорошо. Я сам по солдатской специальности оператор-наводчик.

Все участники этой делегации тоже развеселились, а командир полка вместе с замом выдохнули. Проверка прошла успешно. Дальше, по другим направлениям стрельб, командарм даже проверять не стал. В тире генерал-лейтенант, получая патроны от прапорщика, вдруг предложил:

— Кантемиров, раз ты такой азартный человек, может быть, и со мной на спор стрельнёшь?

Прапорщик с готовностью ответил:

— Тогда разрешите стрелять с пистолета командира полка. Оружие пристреляно, сам проверял.

Уже на рубеже стрельбы Потапов уточнил:

- Стреляем не на лимонад, а по взрослому — на пиво. Разницу в попадании переводим на бутылки. Идёт, прапорщик?

Кантемиров кивнул. Подполковник Григорьев дал команду к стрельбе. Из пяти выстрелов генерал выбил сорок шесть очков, прапорщик сорок четыре и остался должен командующему армией две бутылки пива. Очень хотелось Тимуру перестрелять своего соперника, но, видимо, значок мастера спорта генерал носил не зря. Довольный командарм убрал свой пистолет в кобуру и вдруг предложил Тимуру:

— Прапорщик, поступай в военное училище! Лично дам рекомендацию.

—Товарищ генерал-лейтенант, я уже учусь. Заочно на юридическом факультете ЛГУ.

Командующий армией удивлённо посмотрел на начальника стрельбища, перевёл взгляд на командира полка. Григорьев коротко подтвердил:

— Студент.

Потапов вздохнул:

— Умеешь ты удивлять, прапорщик. А у меня дочь в этом году в Ленинграде педагогический закончила.

Затем командарм проверил, как отстреляются его подчинённые, взглянул на часы и приказал свите выдвигаться в штаб армии. На прощанье пожал руки Григорьеву с Ивашкиным, махнул рукой прапорщику и напомнил ему о «деле чести». А сержант Басалаев был удостоен земляческого хлопка по плечу. Когда улеглась пыль за генеральской «Волгой», командир полка вдруг спросил у начальника стрельбища:

— Кантемиров, а у тебя водка есть?