Набери мой номер ночью (СИ) - Орлова Тальяна - Страница 24

— О, учитель! — засмеялась я. — А я ведь на юриста училась. Не боишься, что когда-нибудь получу диплом и стану специалистом?

— И что? Посадишь меня за преступную харизму?

Спорить с ним бесполезно. Я уже бурчала на одной инерции:

— Вообще-то, здесь красиво. Но почти голый официант — это слишком.

— Остальные-то, посмотри, в брюках, — Кир тоже перевел взгляд на зал. — А этот, наверное, получает больше всех чаевых. Хотя тут иногда клиенты бывают меньше него одеты. Придешь со мной сюда после десяти? — и улыбнулся лучезарно.

Я бы ему ответила, но к столику подплыла громадина — мужчина просто невероятных размеров. Протянул Киру волосатую руку с гигантскими золотыми часами для пожатия, поприветствовал и меня вибрирующим грудным басом, после чего почти грациозно для такой комплекции удалился. Я невольно представила, как этот мужик бандитской наружности из самых страшных кошмаров растягивает юную девственницу в разные стороны одними ручищами и приказывает ей подчиниться. А она и рада бы, но уже разорвана на две ровные половины. Картина эта даже в мыслях выглядела триллером. Не удержалась и спросила:

— Твой друг? Он тоже любит доминировать?

— Гриша-то? — Кир глянул удивленно. — Точно не знаю, но вроде нет, он вообще вне всей БДСМ-тематики, если только тщательно не скрывает. Но зачем ему здесь-то это скрывать?

— Тогда что он забыл в этом клубе?

— Так он владелец. Грамотный мужик, а маркетолог от бога — впрочем, ты и сама это видишь.

Теперь я посмотрела с неприкрытым уважением в широкую спину Гриши, который уже занырнул за стойку. Разводила восьмидесятого уровня! Будучи явно не немцем и даже не в Теме, он обустроил чужие фантазии так, что теперь гребет деньги лопатой. Это даже круче, чем обманывать клиентов стонами по телефону. Мой герой. Король мошеннических маневров. Майн либен херр возведения намеков в степень бесконечности…

— Слушай, Маш, — отвлек меня от восторженного созерцания Кирилл. — Ты или на меня так смотри, или ошейник надень — хоть каким-то образом покажи, что ты здесь со мной. Или мне придется тебя прилюдно наказать. У меня ж репутация.

Я перевела ироничный взгляд на него. Ревнует? Да не особенно. По крайней мере, точно не злится, это просто часть флирта. Взяла меню и со всей ответственностью всмотрелась в «О» с двумя точками сверху. Гениально! Просто потрясающий заход — ни слова на русском, а клиентам подскажет официант в случае необходимости. Или посетитель постесняется спросить перевод, и тогда будет чувствовать себя немного униженным? Тогда их сразу разберут домы, тщательно отбирая нижних по затравленным взглядам. Интересно, а официанты говорят с акцентом? Это было бы вообще нереально. Я будто в сказку торжества маркетинга попала.

— Маш, давай я выберу? — Кирилл уже смеялся над моей заторможенностью.

Я от душевных щедрот и поднявшегося настроения вернула ему меню и разрешила:

— Доминируй, майн херр! Мой рацион в твоем распоряжении!

Мы пили вино с непроизносимым названием — я не стала отказываться. Довольно крепкое, но хорошо сочетающееся с мясными блюдами. Мне придется бросить красавицу-машину на офисной стоянке, завтра заберу.

И вся эта стильность вокруг, и атмосфера, и капля алкоголя в крови обещала сделать вечер значимым. Да и Кирилл улыбался так, будто думал о том же самом. Очередной турнир игры, а я ему даже на своей территории проигрывала.

Глава 16

Через некоторое время языки все равно развязались. Мой — от вина. Его — от моей простодушной болтливости.

— Кир, — я смотрела на его лицо. — А разве ты не собирался показать мне свою светлую сторону? Разве это она? — я махнула рукой по воздуху. — Мне казалось, что ты предпочтешь вообще все эти вещи не затрагивать, пока я не потеряю бдительность.

Он тоже улыбался непрерывно. И тоже не отрывал взгляда от меня.

— Зря я тебе все свои стратегии когда-то открыл. Теперь читаешь меня как открытую книгу. Нет, Маш, я не собираюсь ничего упрощать. Уверен, что если я тебе нравлюсь, то нравлюсь со всеми тараканами. Какой смысл влюбляться только в светлую часть человека?

— Влюбляться? — я искренне изумилась. — Я не собираюсь влюбляться ни в какую твою часть!

— Даже нижнюю? — он почти так же вскинул брови.

— А она у тебя и есть светлая? Могла бы догадаться, — подхватила шутку, но продолжать такую скользкую тему не хотела: — А что это за конструкция там? Туда желающих, что ли, привязывают? И что потом?

Он даже не обернулся.

— У меня в спальне стоит такая же. Показать?

Да, этого от темы не уведешь, пока сам не захочет. Но он почему-то сдался или пожалел меня:

— Потом еще раз об этом спрошу. А пока расскажи о себе. Почему ты приехала в столицу?

Я пожала плечами — никаких тайн у меня в загашнике нет:

— Потому что дома ни толковых институтов, ни толковой работы. Не смейся — обойдусь и без твоих намеков на толковость моей нынешней работы. Когда приехала, то пребывала в иллюзии, что со временем все наладится. Так думаю и сейчас, но уже без иллюзий. И все-таки не пропала ведь — не живу на шее у матери, сама себя обеспечиваю, вон даже в дизайнерских бутиках бываю замеченной.

— Согласен, — он по-прежнему улыбался, но взгляд его мне стал казаться более внимательным. — А семья, родители?

— Да как у всех, никаких особенных проблем. Мама историю в школе ведет, отчим — рабочий в строительной фирме. Если опять не уволился, я давно не спрашивала. У него семь пятниц на неделе, замучаешься отслеживать.

— Отчим, — он отметил будто про себя. — Они совсем тебе поначалу не помогали?

— Нечем помогать, Кирилл Алексеевич, не у всех родственники миллионеры, — съязвила я. — Отчим вообще молодой — можно сказать, сам еще на ноги встает. И еще лет сорок вставать будет. Мама у меня красивая еще, вот он к ней и прилип как лист банный.

— Он тебе не нравится?

— Да почему… — я и сама задумалась над этим вопросом. — Нормальный он, не хуже и не лучше других. Не алкаш какой-нибудь, но… слабый какой-то, инфантильный, что ли. Как ребенок со взрослой рожей. Шалопай обыкновенный, так к нему все и относятся. И мама на него потому долго не смотрела, не верила, что он хоть в чем-то может быть серьезным. Но сдалась, начали встречаться, потом поженились. А я как-то сразу в доме лишней стала. Преувеличиваю, конечно, никто меня не гнал. Просто как будто пятая нога в чужом счастье. Тогда и поняла, что как школу закончу — уеду. Пусть они там сами как-нибудь, а одного шалопая на учительскую зарплату уже много.

Я замолчала, потому он прокомментировал:

— Из услышанного я понял только, что никто тебя не обижал. Отчим — простофиля и добряк, тебя не донимал. А в мужчинах ты больше всего не уважаешь слабохарактерность. Ты даже удивлена, что твоя мама с ним так долго протянула — это сколько получается, уже лет пять? Ты бы на ее месте с таким не протянула бы так долго?

Как-то он слишком конкретизирует. На характер тоже не просто так намекает. И не настолько уж мамин муж отсталый, как прозвучало. Я вернула шпильку:

— Зато он маму не бьет и специально не обижает! Чувствуешь, Кирилл, в чем его преимущество?

В карих глазах светилось озорство:

— А я бью женщин. Ты на это намекаешь?

— Намекаю?! — поразилась я.

— Бью, — признал легко. — Иногда даже связываю перед этим. Это игра такая, от которой оба кайфуют, — он резко подался вперед, я с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться. — А некоторые специально провоцируют, как часто делаешь ты. Большинство любят наказания, но не слишком болезненные. Я вроде бы не садист, потому не перегибаю. Но в этой смеси боли, подчинения и удовольствия есть свой смак. Одна кончала от ударов ремнем, мне приходилось дотрахивать ее, уже выдохшуюся от оргазма. Есть подозрения, что она кончила и тогда, когда я ее бросал — вот это страсть к боли.

Он просто с ног сносит своей прямолинейностью. Хочешь очаровать девушку — веди себя не как Кирилл. И уж точно не описывай, как кончали твои бывшие, как будто это может служить началом романтического интереса. У меня в горле пересохло, я сделала большой глоток.