Моя судьба под твоими ногами - Орлова Тальяна - Страница 8

И, когда та уже увязла по шею и отчаянно закричала в сереющее сумерками небо, Крайдин понял, что не напрасно сделал эту ставку. Вот только так долго ожидаемая Даира не бросилась спасать Мариссу, а сразу обратилась к мужчине.

– Не поворачивайся, – он услышал старушечий голос прямо за спиной. – Я задам тебе пару вопросов, демон.

Крайдин не так уж часто в жизни испытывал настоящий страх. Но сейчас холодная волна ужаса прошлась по его коже. Смерти он не боялся, да и не просто его прикончить: маги наложили на него кучу защитных заклятий, а сами все находятся неподалеку и ждут его сигнала. Стоит Крайдину только поднять вверх левую руку… Он не спешил с этим, почти наслаждаясь таким непривычным для него страхом на грани восхищения – от того, насколько сильно это создание, которое совершенно бесшумно смогло подобраться к нему и разместиться за спиной прямо на дереве. Однако голос его не отразил и толики этих переживаний:

– Задавай, ведьма. Даира, если я правильно понял. Я постараюсь ответить, а потом начну задавать свои вопросы.

Она выдохнула ему в затылок, будто обволакивая запахом болота и смерти. И все же спросила после паузы:

– Зачем ты принес зло на эту землю?

– Чтобы подарить эту землю своему брату, – спокойно ответил Крайдин, медленно ведя большим пальцем вдоль голенища сапога.

– Ты подаришь, подаришь, – она отозвалась эхом. – Но не заслужишь этим ни его любви, ни благодарности. Твой брат даже не хочет этой земли.

Крайдин не понял смысла произнесенного. Ведьма пытается предугадать будущее или изображает, как хорошо разбирается в душах человеческих? Или попросту сбивает его с толку? Но Крайдин ответил и на это:

– Если будет так, как ты говоришь, то я заберу эту землю себе. Не терплю людей, которые не ценят моих подарков.

Теперь старуха медленно втянула воздух, будто бы показательно нюхала его, по-звериному оценивала запах чужака. И вдруг спросила о другом, резко сменив тему:

– Почему ты не помог той, что тонет сейчас в болоте?

Ответ был до абсурдности очевидным, Крайдин не видел смысла скрывать:

– Потому что ее смерть меня не тревожит. Я хочу вырезать всех ведьм, так нет беды в том, что одна из вас утонет.

– Она не утонет, – выдохнула старуха. – Она сама так думает, но этого не произойдет. Потому что я уже приказала болоту не забирать ее жизнь. Девчонка помучается еще час или два, выберется, обсохнет и пойдет дальше невредимая.

– Зачем ты мне это объясняешь, ведьма? Или это лишь способ намекнуть на свою немыслимую силу?

– Нет. Это способ подчеркнуть, что на этот раз не ты ее спас. Это была я. Да, я не смогла пройти мимо ее мучений, потому что она своя. Но спас ее не ты. Это важно.

Крайдину захотелось расхохотаться, но он сдержался и только усмехнулся.

– С какой бы стати мне ее спасать?

Ведьма наклонилась к его уху, неприятно вцепилась пальцами в плечо и прошептала:

– Неужели еще не чувствуешь, демон? Твоя судьба под ее ногами.

Крайдин напрягся:

– Что ты несешь? Это проклятие?

– Проклятие, ежели угодно. Но не мое. Ведьмы моего возраста и силы крайне редко создают людям беды – особенно если видят, что и без них человеку будет несладко. Тебе будет очень несладко, демон. Твое счастье будет на расстоянии вытянутой руки, но никогда ты не сможешь взять его. Вот та самая неумеха, – костлявый палец ведьмы подался вперед так, что Крайдин теперь мог его видеть, – будет вправе топтать его, потому что ты сам положишь судьбу под ее ноги. И твои мучения будут достаточной платой за мою сегодняшнюю смерть.

– Да о чем ты мелешь, сумасшедшая?

Старуха отвратительно, скрипуче, как стеклом по камню, рассмеялась. Крайдин перехватил ее руку за запястье, рванул вперед и, едва развернувшись, всадил только что выдернутое из голенища сапога лезвие в морщинистую шею. Рисковать дальше он не хотел, ведь прекрасно знал, что ведьме нельзя дать возможности помучиться перед смертью – проклянет так, что потом обо всем на свете пожалеешь. Тело, потеряв опору, полетело вниз, Крайдин уже через секунду спрыгнул на землю и скривился, разглядывая седые длинные волосы с колтунами, морщинистое лицо, которое уже не сияло мерцающим ведьмовским светом. Интересно, сколько было лет этой рухляди?

Марисса впереди притихла, она что-то увидела или услышала, но вряд ли сразу сообразила, что именно происходит. Крайдин вытянул левую руку вверх, призывая своих магов. И едва только Нош оказался рядом с ним, распорядился быстро и однозначно:

– Вытащите ту из болота. Она прекрасная наживка. Вот эта тварь, – он носком сапога указал на мертвое тело старухи, – знала, чем рискует, но все равно выбралась на помощь. И помогла бы давно, если бы нас здесь не было. Похоже, что ведьм можно ловить на ведьм.

– Как прикажете, милорд главнокомандующий, – кивнул Нош и побежал отдавать распоряжения.

Глава 5

Казалось бы, Марисса всю сознательную жизнь была сиротой, не чужая, не изгнанница, но никому полностью не родная. Не было в ее судьбе ничего такого, чему бы позавидовал другой. Однако до сих пор, как оказалось, она все же пребывала в призрачной иллюзии о том, что люди остаются людьми: жадными и щедрыми, склочными и добродушными, лжецами и правдорубами, но все эти отличия не делают из них другой вид разумных существ. До сих пор. И вдруг в один несчастный день Мариссе пришлось узнать, что бывает совсем иное: в некоторых нет ничего человеческого, а они все равно по какой-то странной иронии продолжают называться людьми. Например, накхаситы. И даже не все из них. Но Крайдин, которого Марисса поначалу приняла за охотника, вряд ли относился к тому же виду, что и сама она. Вряд ли в человеческом языке вообще есть название для таких нелюдей.

Она уже попрощалась с жизнью, увязнув в болотной трясине. Как бы она ни старалась, выбраться не получалось. Марисса все продолжала и продолжала пытаться, не выпускала из рук корень, могущий стать ее единственным спасением. Ноги в вязкой каше уже сводило судорогами – то ли от холода, то ли от усталости. И все это время мучений Мариссу не покидало уже привычное ощущение, что кто-то за ней наблюдает.

Такая смерть – не худшая из смертей. И в определенной степени даже смешная. Это же надо, ведьма погибла в болоте! В среде, где самая приятная и комфортная для нее среда обитания. Жаль, что о нелепой кончине Мариссы никто не узнает, а то бы ее рыжее племя обхохоталось до колик. И когда она уже почти примирилась с неизбежностью, ощутила, что ее больше не засасывает глубже. Стыдно признать, но она даже не была в курсе, есть ли у таких трясин твердое дно и можно ли его достичь. А если так, то Марисса совсем немного отдохнет и снова примется карабкаться вверх. Это ведь намного легче, когда паника отпустила. Девушка позволила себе прикрыть глаза на несколько секунд – не погрузиться в дрему, конечно, а собрать все резервы тела для еще одного рывка. И как раз в этот момент она услышала поодаль шум.

Кое-как разглядела светлые волосы знакомого охотника, едва не закричала от радости… Как же потом она хвалила себя за то, что не закричала в тот момент от радости. И что лучше бы утонула несколькими минутами раньше, чем узнала, что среди людей живут и нелюди.

Накхаситы показались со всех сторон, они довольно легко вытащили девушку на твердую поверхность, да так и бросили на месте. Ноги ее не держали, Мариссу всю трясло от перенапряжения. Возможно, что уже в тот момент она начала догадываться – не болото было ее врагом. Даже если бы оно ее убило, то никогда ее настоящим врагом не называлось.

Охотник шел к ней, отдавая четкие и сухие приказы другим. Так говорят с теми, кто по рангам несоизмеримо ниже. Как король говорит с нищим. Как самый главный староста самого главного города стал бы говорить с последним охранником. С Мариссой ни разу в жизни так не разговаривали. А она смотрела и смотрела, едва сумев поднять голову, и не могла поверить глазам: сутулый угловатый паренек с выгоревшими на солнце волосами иногда мерещился ей совсем другим, стоило чуть прищуриться, сфокусировать взгляд. Еще ближе, еще, теперь Марисса постоянно видела другого мужчину – именно мужчину, а не молодого паренька. Очень высокого, смуглого, широкоплечего. Таких в ее родных землях не встретишь, такая порода рождается только в Накхасе. И лишь голос его остался все тем же. Какое-то магическое марево, которое постепенно опадало с него, а Марисса только диву давалась, почему не разглядела этого сразу же, ведь все ее нутро вопило о неестественности!