Легат инквизиции (СИ) - Владыкин Александр - Страница 34

— Ты извини меня, что я тебя потерял в параллельном мире.

Я остановил поток его извинений. Мы живы, мы оба, и на своей планете, а это самое главное.

— Венед, ты говорил, что когда-то работал Легатом? Сейчас есть вакантное место в дипломатическом корпусе Ватикана. Я вспомнил о тебе.

Я уцепился за эту работу, она была моим спасением от безделья и сопутствующей ей хандры. Я не раздумывая подписал контракт в канцелярии папы римского, одевая новый хомут на шею. Я не знал, кто руководит моими командировками, я выполнял особые поручения от имени католической церкви. Сначала меня направили в Иран, с поручением к министру культуры. Я нашел его в северном Азербайджане в одном из медресе. Министр со своими подчинёнными проводил экспедиторскую проверку, я вручил ему письмо. А сам, дожидаясь отправки автомобильного кортежа в столицу, решил пройти по полупустому зданию. Меня ноги сами принесли к бюсту и стенду с достижениями этого учебного заведения. Возле бюста лежало письмо, без конверта, сложенное армейским треугольником. На месте адреса была запись на венетском языке — «Венеду». Я раскрыл письмо, интересно, кто мог знать, что я появлюсь именно здесь — в горах, в северном Иранском Азербайджане?

— Я знал, что ты когда-нибудь приедешь ко мне в гости. Если ты читаешь это письмо, то меня нет давно в живых. Найди мой дом в Тегеране, попроси, чтобы тебе вынесли мой дневник, он находится в тайной нише под намазлыком. Назови прислуге своё имя — Венед.

И больше ничего. Я сомневался, что что — ни будь осталось, столько времени прошло! Но желание друга исполнил. Дом Догман-оглу я нашёл в Тегеране без труда. Слугам передал всё так, как было написано в письме, и через пятнадцать минут у меня был дневник моего друга. Он хотел, чтобы я опубликовал его записи, они представляли из себя художественную и историческую ценность. Многое из дневника необходимо было переводить, он был написан разными языками. Я успел вычитать для себя то, что было на венетском языке:

— Я долго шёл по следам йети. Они вели в горы, к снежным вершинам, туда, где нет даже звериных троп. Я брёл, уставал, но не сдавался. Из Турции следы привели меня в Иран, вернее в северный Азербайджан. Я выследил их. Они ночевали в глубоких пещерах. Йети, видимо, заметили мою слежку. Меня выкрали ночью из палатки, бесцеремонно вывалив меня из мешка перед вождём племени. Старая огромная обезьяна приказала развязать мои руки. Потом произошёл долгий разговор. Аллах свидетель! Но Йети неживотные. Вожак многое мне рассказал о своём племени, о том, как они путешествуют по мирам. Он раскрыл секреты времени и попросил создать научный центр времени, здесь в горах, в месте наикратчайшего пути между мирами. Ночью все пропали, племя ушло за своим вожаком в другой мир. А я создал первое медресе для одарённых детей. Дальше запись прерывалась арабским языком. Я решил дочитать её утром. Только утром дневника на месте не оказалось. Его выкрали из Итальянского посольства, больше я его не видел. Значит о содержимом дневника знал ещё кто-то, тот, кто был заинтересован в его исчезновении.

Дома, как будто невзначай, приплыл в гости святой отец и передал мне компьютерную флешку, от Самара:

— Я умираю, Венед. Не хочу, чтобы Марина это слышала, но перед смертью хочу покаяться. Я виноват перед тобой, друг. Пошел на поводу Смереки и отца Себастьяна, это я сделал так, чтобы ты не встретился со своими подругами в тот злополучный день, про который ты совсем ничего не помнишь. Это я стёр твою память. Одна из этих девушек, впоследствии стала твоей женой и родила тебе сына. Любовь смогла победить гипноз. Прости меня, если сможешь. Я до конца жизни ношу в себе этот груз.

Отец Георгий рассказал мне про Смереку, она была из Хорватии. Люди-ящеры признали её виноватой, и наряду с главой инквизиции приговорили к смерти. Но изменили своё решение, амнистировав женщину. Её вернули в место своего рождения, в ту эпоху, в дом где были живы её отец и мать, полностью стерев её память, и запретив Смереке путешествовать во времени и покидать свой мир. Смерека снова стала трёхлетней девочкой, только исполнителям была запрещена дорога в её дом, и ей пришлось начинать жизнь сначала.

Я совмещал факты, эти непредсказуемые случайности, стараясь ни с кем, не советоваться, и до меня дошло, что кто-то продолжает манипулировать нами, искажая наши судьбы, заставляя делать то, что нужно этому «кукловоду». За окном двадцать первый век, инквизиция давно мертва. Не верьте этому! Человечество временное, его роль в истории не стабильна, а инквизиция? Она вечная. Не будет людей — будут жить пауки, амёбы, или тараканы; и инквизиция! У меня закончился контракт, со мной Ватикан не стал продлевать его срок. Я знаю, что это значит: меня высосали, как устрицу, выпили всю мою жизнь до последней капли крови. Я последний из тех, кто что-то знает. Вчера по интернету показали похороны отца Георгия. Значит сегодня — мой черёд. Ничего у них не выйдет, я решил опять обмануть судьбу. Никто не знает, что я сделал копию дневника Догман-оглу, и давно направил запрос в параллельный мир. Меня ждет Итель в своём городе-мираже, её народ. В этот мир ещё не проникли щупальца инквизиции. Пришел ответ из параллельных миров. Над скалой опять раскричались птицы. Только бы успеть с переходом до выстрела снайпера.