Снежный король - Котова Ирина Владимировна - Страница 51

Я встала рядом с котом, загораживая Ингвара от Ранкары.

— Я не отдам его тебе.

— Ты что, не поняла? — Жрица стояла теперь совсем близко, и эта близость была неприятна. — Я его спасаю.

— Должен быть другой способ.

— Другого способа нет.

Я колебалась лишь несколько секунд. Потом сжала руки в кулаки.

— Все равно не отпущу.

Рядом одобрительно зашипел Барсик.

Ранкара недоуменно изогнула брови.

— Ты сошла с ума? — И с продолжительными паузами, словно слабоумной, повторила: — Я — собираюсь — дать — ему — жизнь.

— Какую? — вскинулась я. — В рабстве у Хлада? Ту, где нет ни теплоты, ни дружбы, ни чувств, ни даже самого себя? Только мороз и равнодушие, приправленные затаенной ненавистью?

— Это тебя не касается. — Сейчас Ранкара и сама шипела, как кошка. Очень опасная кошка, выпустившая когти и приготовившаяся к прыжку. Но я не боялась. — Кто ты ему? Посторонняя девчонка, попавшая в Ледяной замок по глупой ошибке? Безалаберная ученица, сгубившая своего учителя? И ты смеешь вмешиваться, решая его судьбу?

— Наверное, я никто. И не имею здесь никаких прав, — не стала спорить я. — Ты знаешь его гораздо дольше, Ранкара: целых сто лет. Я же провела в замке всего один месяц. Но успела понять то, чего ты так и не увидела за все это время. Он ненавидел свою нынешнюю жизнь. Ненавидел Хлад. Ненавидел тебя.

Во взгляде жрицы отчетливо читалось то же самое чувство, которое я только что приписала Ингвару, только направленное, ясное дело, на меня. Но я не запнулась и не отступила.

— Он и не жил по-настоящему все эти годы. Снежный король почти уничтожил Ингвара, и единственное, что позволяло герцогу не затеряться окончательно, — это он. — Я опустила глаза на ослепительно белую шерсть и прижатые к голове уши. — Барсик — единственная ниточка, державшая Ингвара на этом свете. Помогавшая ему мириться с тем существованием, которое навязала ты. А теперь ты хочешь забрать его туда, где ни одной ниточки не останется? Где ты будешь полновластной хозяйкой, а он — всего лишь ледяной тенью самого себя? Знаешь, что бы он сказал тебе сейчас, если бы мог услышать это предложение?

— Не знает, — заметил кот, похоже, немного поуспокоившийся. — Девочки не должны знать таких слов.

— Вот именно, — согласилась я, хотя ни разу подобных слов от короля не слышала, а потому имела в виду несколько другое. Но суть оставалась неизменной, к тому же я сочла, что мы с Барсиком должны поддерживать друг друга. — Он предпочел бы смерть, Ранкара. И не раздумывал бы ни секунды. Я знаю это точно. И потому повторяю, — настала моя очередь делать длинные паузы, — я — его — тебе — не — отдам.

— Готова взять на себя такое решение? — зло прищурилась жрица.

Я криво усмехнулась. Не дай бог никому решать за другого человека, вести ли тому жизнь, полную страданий, или уйти, навсегда утратив способность чувствовать что-либо, по крайней мере, на этом свете… Эта боль останется со мной, и будет вечно напоминать о себе, особенно ночами. Боль, и чувство вины, и слезы. И желание повернуть время вспять. Но сейчас я точно знаю, что поступаю правильно. И потому не отступлю.

— Уходи, Ранкара. Уходи и никогда больше не возвращайся.

— Думаешь, ты можешь мне приказывать? Я все равно сделаю так, как хочу. Неужели ты думаешь, глупая девчонка, что сумеешь мне помешать?

— Сумею!

Я метнула взгляд в сторону волшебного зеркала. Ранкара расхохоталась.

— Один раз ты уже пробовала. Забыла, с каким треском провалилась твоя попытка?

— Помню. Но вот тебе еще одна ложь, Ранкара. Ты сказала, что я — безалаберная ученица. Отчасти это так, но кое-чему я все-таки учусь.

Я извлекла из кармана свое самое главное сокровище: маленький коробок с одной-единственной спичкой. Короткое чирканье — и на конце деревянной палочки загорелся огонек. Вопреки всем правилам безопасности, я снова поднесла спичку к коробку. А, едва он вспыхнул, запустила его прямо в зеркало.

Глаза Ранкары расширились, она бессильно всплеснула руками.

— Что… что ты наделала?!

По зеркалу, будто круги по воде, разбегались от центра к краям разноцветные полосы. Затравленно оглядевшись, жрица метнулась к этому сгустку магии, не замечая ничего на своем пути. Опрокинула стул, споткнулась, но почти не замедлила бега, и запрыгнула в раму в самый последний миг. Стоило ее силуэту раствориться с той стороны «стекла», как зал озарила нестерпимо яркая вспышка. Я вынужденно зажмурилась, а открыв глаза, обнаружила, что зеркало исчезло. Ни осколков, ни недавних всполохов, ни Ранкары, ни даже нашего собственного отражения. Только прежнее золоченое обрамление, но внутри — пустота, позволяющая увидеть противоположную стену.

— Браво, девочка, — тихо сказал кот. — Тебе это удалось. Ты сумела навсегда изгнать из замка Ранкару.

Эти слова не принесли ни гордости, ни торжества, ни даже чувства неловкости, только облегчение. Стало быть, Ранкара сюда не вернется, не возникнет внезапно из какого-нибудь незаметного угла.

Я снова опустилась на колени рядом с Ингваром. Он лежал точно так, как и прежде, смертельно бледный и неподвижный.

— Он умрет? — спросила я у кота, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Скорее всего, — печально признал тот, подтверждая сказанное жрицей.

— Это я виновата. — Я обхватила себя руками, но согреться от того холода, что охватил мою душу, было еще труднее, чем от магического мороза. — В чем-то Ранкара права. Я не должна была здесь появиться. Если бы не я, ничего этого бы не случилось. Это же надо было — попасть сюда по нелепой ошибке и всем все испортить.

Я закрыла лицо руками. Первые слезинки уже застилали глаза мягкой пеленой. Пожалуй, пелена эта была даже желанной. Видеть мир таким, каким он стал, не хотелось. Почему Ингвар должен погибнуть? Как получилось, что к гибели его привела именно я?

— Ну вообще-то, уж если мы заговорили сегодня о лжи… — многозначительно протянул Барсик. Он тоже перебрался поближе к королю и прижался к его боку, согревая своим теплом. — Никакой ошибки не было.

— То есть как? — встрепенулась я, несмотря на то, что в сущности это мало что меняло. — Разве не Кая должны были забрать волшебные сани?

— Привести наместнику ученика должен был я, — напомнил кот. — По официальной версии я, конечно, все напутал. Но на самом деле я тебя выбрал, Герда.

— Выбрал? — удивилась я.

Слезы текли по щекам и не давали приглядеться: дышит ли Ингвар, или уже нет? Я немного передвинулась, тихонько, с удивившей меня саму нежностью приподняла его голову и положила себе на колени. Если он все еще что-то чувствует, лежать в таком положении должно быть удобнее.

— Я долго к тебе присматривался, — подтвердил Барсик. — У меня был приказ доставить в замок ученика, но я надеялся, что смогу найти кое-кого другого. Человека, который сумеет напомнить герцогу, что такое жизнь, тепло, общение, забота.

— И почему же ты выбрал именно меня?

Отзвук любопытства заставлял задавать вопросы, хотя судьба короля беспокоила меня сейчас гораздо сильнее событий месячной давности.

— Трудно точно сказать… Кошачья интуиция, наверное. Ну, для начала, ты дерзкая, а значит, не пошла бы у короля на поводу.

Я тихонько хмыкнула. Ну вот, даже для объяснения лестного, казалось бы, выбора, кот приводит, мягко говоря, сомнительные достоинства. Впрочем, он быстро исправился.

— Дальше: в тебе много тепла. Я видел, как ты ухаживаешь за собакой — глуповатой животиной, если тебе интересно знать мое мнение. Да и то, как ты полезла спасать незнакомого кота чего-то да стоило. И, наконец, ты достаточно юна и хрупка, чтобы вызвать в короле стремление опекать и даже защищать… Ах, да, совсем забыл. Еще ты хорошенькая. А я, знаешь ли, всегда питал слабость к хорошеньким женщинам.

— Помолчи, не то запущу в тебя тапком, — огрызнулась я.

Мягко погладила Ингвара по белым волосам. Он не шелохнулся, и я осторожно опустила его голову на пол. Не вставая с колен, передвинулась и расстегнула две пуговицы рубашки, чтобы приложить ухо к груди. Сердце стучало, но очень редко. Настолько, что я почти успела утратить надежду, когда услышала совсем тихое биение.