С любовью, Луков (ЛП) - Запата Мариана - Страница 34

Он был прав, но....

Иван пожал плечами так небрежно, что мне захотелось ему врезать.

— И вообще, ваше музыкальное сопровождение было полным отстоем.

Единственный «отстой» в данный момент сидел рядом и действовал мне на нервы.

— Извини, конечно. Но с каких это пор ты стал музыкальным гением? — сорвалась я снова.

Парень пожал плечом.

—У меня есть слух, а у тебя нет. Не обижайся. Ты либо рождаешься с этим, либо нет.

Я бы разинула рот, но не хотела, чтобы Иван увидел мою реакцию на его слова.

Затем он продолжил.

— Ты выжила из ума, если считаешь, что я позволю тебе выбирать музыку для любой из наших программ.

Теперь уже я развернулась на скамейке всем телом, чтобы окинуть Лукова особенным «что ты там, блядь, сказал?» взглядом. Мое колено оказалось практически на его бедре, когда я наклонилась к нему. Не то, чтобы мы не трогали друг друга по триста раз за день в течение всей этой недели. Бьюсь об заклад, я бы даже узнала его в толпе по запаху.

— Что?

Его светло-розовые губы вновь расплылись в улыбке.

— Ты меня слышала. Музыку выбираем я, Нэнси и хореографы. Все будет отлично, — затем он улыбнулся шире. — Доверься мне.

Мне пришлось запрокинуть голову и рассмеяться.

— Ха!

— Серьезно, не переживай, Жасмин. Я всегда выбирал. Это, наверное, даже поважнее, чем хореография. Ты ведь хочешь выиграть?

Конечно же я хотела, и, честно говоря, у Ивана был отличный вкус в музыке. Его выбор всегда удивлял меня. Парень оказался хорош, но я не собиралась этого признавать.

— В команде нет никакого «я», разве ты об этом не знаешь?

Сукин сын имел наглость подмигнуть мне.

— Но для победы есть я, и если хочешь выиграть, то ты должна слушать меня.

Я усмехнулась. А затем громко рассмеялась, потому что не смогла удержаться.

— В твоих словах нет никакого смысла, придурок. И перестань делать такие глаза. Меня это бесит.

Иван не стал извиняться, лишь немного сгорбил плечи, из-за чего слегка натянулся материал его чудесного свитера, к которому даже не нужно было прикасаться, чтобы понимать, что на ощупь ткань, скорее всего, оказалась бы мягкой, как зефир.

— А для меня смысл есть.

— Потому что ты тупица. И мне не начальник. Мы с тобой партнеры. А в партнерстве тоже нет никакого «я».

Парень снова подмигнул.

— Мы можем поспорить о костюмах и хореографии, но музыку выбираю я.

Вот ведь зараза.

Я бы согласилась, но как теперь это сделать? Просто сказать «ладно»? На самом деле, музыкальное сопровождение меня не волновало. Я бы каталась под что угодно. Но сейчас дошла очередь до костюмов...

— А помнишь свой кошмарный костюм Мамбо? Я, нахрен, уверена, что не позволю тебе утвердить костюмы, не увидев их первой. И у меня уже есть человек, который сошьет мой.

Мышца на его щеке дернулась, но он проигнорировал мой комментарий о костюмах.

— Давай-ка вспомним, кто тут чемпион страны, мира и олимпиады? — Ивану хватило наглости задать мне этот вопрос.

Я отшатнулась. И не смогла выдавить ни единого гребаного слова. Кроме одного, что засело у меня в голове. Начиналось оно на «м», заканчивалось на «к» и было созвучно со словом «чудак».

До тех пор, пока медленная улыбка не коснулась губ парня.

И вот тогда меня прорвало.

— Какая же ты надоедливая зараза. Боже, иногда я просто хочу съездить тебе кулаком по лицу. Кто тут чемпион? Да заткнись ты уже, блядь!

И как же он на это отреагировал? Просто заржал. Иван Луков умирал со смеху.

— Уверена, ты заплатил судьям деньгами русской мафии, — продолжила я и услышала еще один взрыв смеха, настолько громкий, что мне захотелось улыбнуться в ответ. Однажды, когда мы с Кариной были намного моложе, я спросила у неё, каким образом ее родители зарабатывали столько денег, что могли позволить себе жить в гигантском особняке, и подруга ответила, что они, наверняка, мафиози. Конечно, это была шутка, но я все еще смеялась каждый раз, как вспоминала наш разговор.

— Ты больная на всю голову, — Иван вышел из себя за секунду. — Мне казалось, что это я странный, но ты меня переплюнула.

— Ой, я тебя умоляю, — не я была той, кто избавлялся от своих партнеров каждый раз, как один из них терпел неудачу.

Но вслух я этого не произнесла.

— Небось сидишь в своей «Тесле» и рыдаешь каждый раз, как помнешь свой свитер.

Иван издал еще один смешок.

— Над чем ты смеешься? Я не шутила, — проговорила я, наблюдая, как впервые за время нашего знакомства Иван перестал вести себя безразлично. Самое большее, что я когда-либо видела на его лице, это улыбка, которую он дарил семье. В особенности Карине.

И все.

Я даже не предполагала, что он умеет настолько заразительно смеяться... В то время, когда не занимался какой-нибудь хренью типа высасывания душ у людей.

— Ой, это так мило, — раздался незнакомый голос, почти потерявшийся в раздражающем смехе Ивана.

Он остановился, и его смех сменился оглушающей тишиной.

Мы оба одновременно посмотрели на дверь. Конечно же там стояла женщина с портфелем в одной руке и сумочкой в другой.

— Вам не обязательно останавливаться из-за меня, — сказала она, улыбаясь.

Я ничего не ответила, и Иван тоже.

Женщина продолжала улыбаться.

— Простите, что опоздала — извинилась она, без каких-либо объяснений своей задержки.

Если эта дамочка ожидала услышать от меня «ничего страшного», то не на ту напала. Я терпеть не могла людей, которые опаздывали. Очевидно, Иван тоже не был их фанатом, потому что искоса я заметила, как он покачивает головой.

— Начнем сразу, как вы будете готовы. У нас обоих есть планы, и мы не можем задерживаться.

Ивану тоже было чем заняться? С каких пор? Он ведь не работал. Раньше мне казалось, что не будь у меня работы, я торчала бы дома с утра до вечера, но потом стало ясно, что это оказалось бы кошмаром. Я едва могла спокойно усидеть на месте в течение десяти минут.

Вопрос... что за дела были у Лукова?

Журналист кивнула и прошла в комнату отдыха, сжимая в каждой руке свои сумки.

— Понимаю. Мне нужна всего минутка, — сказала она, бросив сумку на стол между скамейкой, на которой сидели мы с Иваном, и стульями на противоположной стороне. По-видимому, ей было немного за тридцать, или чуть больше. Я никогда не могла угадать возраст людей, потому что ни один из моих родителей не выглядел на свои годы.

— Аманда Мур, — представилась женщина, протягивая руку в мою сторону.

— Жасмин, — ответила я, пожав ее ладонь.

Она проделала то же самое с Иваном, который ответил:

— Иван. Приятно познакомиться.

Приятно познакомиться?

Вот же подлиза. Я решила сосредоточиться на женщине, потому что, как бы мне не хотелось стрельнуть в него глазами, вряд ли удалось бы скрыть выражение «ну ты и трепло» на своём лице.

Журналист натянуто улыбнулась нам обоим, прежде чем начать копаться в своей сумке. Она вытащила ноутбук, маленькое черное устройство, которое, по-видимому, являлось диктофоном, и небольшой желтый блокнот с ручкой.

— Одну минуту, — сказала женщина, открывая ноутбук.

Нога Ивана коснулась моей под столом, но я не стала поворачиваться к нему.

После того, как все вещи были разложены на столе, журналист сдержанно улыбнулась.

— Хорошо, начнём.

Идиот, сидящий рядом, снова коснулся моей ноги. На этот раз я ударила коленом нижнюю часть его бедра, одновременно опуская руки и засовывая их между бедер, подальше от взглядов. Я не собиралась быть той, кто все испортит. Ни за что. Ли точно мне этого не простит.

— Я уже поблагодарила госпожу Ли за обращение к «Ice News» и за возможность взять интервью, но также я бы хотела сказать спасибо и вам. Когда поползли слухи, что вы с Минди больше не будете кататься вместе, нам всем стало интересно, кто же ее заменит, — начала Аманда, а ее взгляд переместился в сторону Ивана, когда она заговорила о его бывшей партнерше.