Нефрит (СИ) - Синякова Елена "(Blue_Eyes_Witch)" - Страница 81

Боооольно, черт возьми!

В какой-то момент боль буквально полоснула меня изнутри, отчего я взвизгнула, задохнувшись и замерев, цепляясь пальцами в Нефрита, и ощущая ладонями, что его тело стало влажным от пота, словно он боролся с собой. Даже в том, как плотно он закрыл глаза, отчего влажные от пара ресницы отпечатались на его коже. с одной стороны я видела его борьбу с собой в том, как он дышал, как не двигался, как мотал головой, словно рой пчел жалили его, заставляя совершить что-то плохое, и это затрагивало меня за самое сердце!

Поэтому и я пыталась бороться с собой и этим жутким ощущением разъедающей боли, когда казалось, что меня просто вывернули наизнанку изнутри.

А с другой стороны я отчетливо видела, как затрепетали его ноздри, очевидно, уловив аромат моей крови…и как нервно дернулся уголок губ, выпуская приглушенный стон и в то же время рычание.

Нет, это не было громко и устрашающе, но по всему моему телу встал и затрепетал каждый волосок от первобытного страха!

Его дыхание в какую-то секунду изменилось, зазвучав в определенном ритме — один резкий вдох и два коротких выдоха, отчего холодный пот выступил по моему прижатому и сплюснутому его весом позвоночнику.

Я не видела его зрачком за плотно закрытыми веками, но от Мии знала, что у Беров меняется дыхание и глаза в тот момент, когда они готовы обратиться в свою звериную сущность!

Только этого не хватало для полного счастья!

Когда он был во мне!

— Нефритииииииик, — пропищала я сладко, но уже подрагивая вибрацией в голосе, боясь моргнуть и упустить на его лице и секундной смены эмоций, даже если заранее понимала, что никуда и не при каких обстоятельствах я сбежать не смогу, — …Ты же не собираешься сейчас становиться плюшевым, дааааа?…

Нефрит улыбнулся, не открывая глаз, и обнажая свои острые клыки:

— Хочешь поэкспериментировать?

— БОЖЕ УПАСИ!

Он рассмеялся своим необычным смехом новым для меня голосом, который был ниже привычного, что звучал в городе, оттого что теперь Нефриту не приходилось сдерживать своего зверя, инстинкты и привычки в себе, скрываясь за маской подчеркнутой цивилизованности.

Это было, как касаться пальцами меха…в городе его голос был словно бархат или замша — приятная на ощупь, ласкающая слух, в которую хотелось окунуться и закутаться, ощущая ее тепло и прикосновение к коже.

Теперь же его голос стал словно настоящий мех истинного зверя — коснись его один раз. перебирая пальцами длинные, жесткие, но такие плюшевые волосинки и ты поймешь, что другого уже и не нужно.

Я даже робко улыбнулась, заглядывая в его все еще закрытые глаза, и думая о том, что раз Нефрит способен смеяться в такой момент, то все не так уж и плохо, и он вполне себя контролирует.

— …а ты на самом деле можешь обернуться в этот самый момент… — ощущая, как его упругие твердые мышцы все-таки подрагивают под моими руками, я осторожно касалась ладонями его кожи, не зная, могу ли поглаживать его в такой момент, чтобы не сделать хуже, и замерев под ним, когда Нефрит тяжело открыл глаза.

Зрачок был большой.

Но, по крайней мере, не сжимался и расширялся хаотично, что ввергло бы меня сейчас просто в ужас!

— Я не любитель зоофилии, Кудряшка, — усмехнулся он, осторожно приподнимаясь, и упираясь в вытянутые руки, отчего теперь его огромные мощные плечи раскрылись надо мной, словно парашют, и я едва не выдохнула облегченно вслух.

Фууууух!

Ну вот и всё!

Справились!

Я уже не девственница, Нефрит не медведь и не впал в бешенство!

Кто молодцы?

Мы молодцы!

Вот только моя радость оказалась явно преждевременной, когда Нефрит не спешил выходить из меня, и шевелясь только верхней частью своего большого и влажного от пота тела, к счастью делая это очень осторожно, потому что любое его даже легкое движение отражалась во мне никак не проходящей болью.

Да, она немного стихла, и уже не была такой острой. как лезвие кинжала, но и не прошла совсем, затаившись где-то тупыми, тянущими всполохами.

— …Ээээээ, Нефрит?…

— Ты перестала называть меня Ритом, — промурлыкал этот огромный мужчина, снова склоняясь надо мной, держась на весу и касаясь губами осторожно. но весьма настойчиво, сначала шеи, а потом ниже и ниже. при том, что его низ все еще оставался во мне и никуда не собирался уходить, устроившись хорошо и явно надолго.

Когда его горячие и мягкие губы коснулись моей груди, я поняла, что все только начинается.

И в первую очередь в плане моих неизведанных ощущений тела, что только-только узнавало о боли и о новом наслаждении, которое теперь приносило далеко не одна еда.

Господи, я и подумать не могла, что ТАКОЕ можно вытворять одними только губами, не касаясь даже кожа к коже!

Его губы скользили по мне там томно, медленно и умеючи, то лаская языком, то прикусывая слегка своими клыками, заставляя подрагивать от наслаждения и кусать губы в желании застонать громко и протяжно, как это делают всегда в фильмах для взрослых.

Вот когда и боль и желания большего переплетались во мне яркими вспышками, одновременно опаляя болью снизу и тут же заглушая эту боль приступом сладости такой терпкой и сладкой, что хотелось выгибаться и подставлять себя под эти обжигающие губы еще и еще.

Это походило на то, как волна огненной боли обжигала меня лавой снизу, и тут же эту лаву тушила волна океана его страсти сверху, не давая мне дернуться от боли, и понять в каких водах я плыву больше, и какое чувство сильнее.

Нефрит определенно знал, как отвлечь меня от собственных мыслей и эмоций, погрузив в водоворот одних лишь ощущений, от которых голова шла кругом, и подгибались пальчики на ногах от того, как же это было невыносимо приятно!

Как же хотелось снова и снова ощущать, как порхает его язык на моей влажной от его губ груди, заставляя меня стонать и прогибаться под ним, чувствуя, как горячие, не знающие покоя губы настойчиво раз за разом обхватывают набухший от его ласк сосочек, лаская и играя с ним так легко и так смело.

В какой-то момент, осмелев окончательно, и пытаясь стать активным участником этой горячей и туманящей рассудок игры. я попыталась обхватить руками его голову, чтобы притянуть к себе, хрипло ахнув, когда Нефрит вдруг пошевелился снизу, осторожно выходя из моего тела, отстранившись лишь на секунду, в которой перевернул меня ловко и быстро на живот, наваливаясь сверху и придавливая снова своими бедрами мои ягодицы.

Вот только в этот раз пощады не было, и он больше не держал себя на руках, привалившись сверху почти всем своим весом, настойчиво раздвигая мои ноги и чуть приподнимая, чтобы скользнуть горячей рукой по животу и ниже, забираясь смелыми пальцами в складочки моего желания. которые горели от нетерпения ив то же время сжимались оттого, что я снова почувствовала его горячее твердое возбуждение, которое пробиралось в меня осторожно и медленно, но спишком целенаправленно!

Тело тут же сжалось, словно по команде, ощущая, что всполохи еще не забытой и пульсирующей боли, о которой я перестала думать под напором его языка и желания, снова ожили с новой силой, опаляя новыми волнами кусающих ощущений, что едва ли можно было назвать приятными!

— Нефрит?… — осторожно выдохнула я, радуясь пожалуй только тому, что теперь была к нему затылком и он не мог видеть, как я поморщилась от новой волны подступающей боли, оттого что он продвигался во мне все дальше и дальше, пока я упиралась ладонями в нагретое паром бани теплое дерево скамьи подо мной, пытаясь прогнать подальше от себя желание как можно быстрее выползти из-под него, — …мы еще не все?…

Судя по смешку и урчанию в его груди, которая была прижата к моей спине, отчего этот звук прошелся по мне волной «гусиной кожи», ответ был ясен без лишних слов.

Еще не все и его обжигающие и такие крышесносные ласки и прикосновения были лишь временным перемирием и попыткой утихомирить первую волну боли!

— …но я ведь уже… не девственница… — по мере того, как Нефрит продвигался во мне все глубже и глубже, заполняя, растягивая и наполняя собой до рваного дыхания и сжавшихся кулачков, мой голос звучал все более тише и судорожней, прерываясь отрывками дыхания и привкусом крови на губах.