Террорист номер один (СИ) - "Пантелей" - Страница 22

21 сентября 1984 года. Лондон.

Около полудня в американское посольство на Гросвенор сквер вошли два представительных джентльмена и попросили о встрече с послом по чрезвычайно важному делу. Вызвали личного секретаря посла. Джентльмены предъявили ему визитки и заверили, что дело у них на сто миллионов долларов. В визитках посетителей значилось — Член совета директоров юридической компании Linklaters, сэр Томас Дьюри и Нотариус Ричард Абрахам. С кем-нибудь другим разговаривать джентльмены отказались категорически, но любезно согласились подождать, пока посол освободится. Ждать пришлось почти два часа. Посол США в Великобритании Эдвард Кирчнер, вступивший в эту должность всего две недели тому назад, буквально разрывался между делами неотложными и очень важными. Он не скрывал своего раздражения, раскрывая посетителям свою плебейскую натуру.

— Слушаю вас, джентльмены.

Сэр Томас Дьюри не смутился.

— Я уполномочен передать вам информацию о Мохаммеде Асхаме, сэр. А господин Абрахам здесь для того, чтобы этот факт засвидетельствовать.

— Кем вы уполномочены?

— Компанией Linklaters, сэр.

— И откуда у вас эта информация?

— От клиента, который хочет остаться неизвестным. За ним будут охотиться миллионы мусульманских фанатиков.

— Если информация подтвердится.

— Он в этом настолько уверен, что авансом оплатил услуги нашей компании. Пять процентов от суммы иска, пять миллионов долларов.

— Сто миллионов обещаны не просто за информацию, а если она поможет в задержании, или ликвидации Асхама.

— Наш клиент уверен, что поможет. — Сэр Томас Дьюри залез во внутренний карман и извлёк из него фотографию. — Это Мохаммед Асхам. Вы найдёте его в Риме, двадцать восьмого сентября.

С фотографии на посла глядел светловолосый паренёк лет двадцати. Он был одет в футболку с конфедератским флагом на груди, потёртые джинсы и армейские ботинки, а на плече держал стингер. Вот тебе и Асхам… Он вполне может быть даже американцем…

Сэр Дьюри невозмутимо переждал игру эмоций на лице быдлопосла.

— Вы признаёте, что будете работать с этой информацией, сэр?

— Что? А, да, конечно. Мы будем с этим работать.

— Тогда желаю вам всяческих успехов, сэр. Надеюсь, мы ещё встретимся по приятному для всех нас поводу.

Выходя из приёмной посла сверхдержавы, сэр Дьюри позволил себе брезгливую гримасу. Если это человекообразное существо назначили послом, значит у республиканцев серьёзные кадровые проблемы.

29 сентября 1984 года. Балашиха.

Начальник ГРУ, генерал армии Пётр Иванович Ивашутин, которого привели в Балашиху шокирующие новости из Рима наблюдал на лицах соратников-заговорщиков абсолютно разные эмоции. Дроздов находился в плохо сдерживаемом бешенстве, а Бобков был спокоен и казалось всем доволен. Политесов Пётр Иванович разводить не стал, рубанул прямо, по-солдатски.

— Кто он? Нам не нравится, что вы это скрываете.

— Я сам только что узнал много нового, — чуть ли не прорычал Дроздов.

Генерал-полковник Бобков виновато развёл руками.

— Раньше бы вы не поверили. В некотором смысле он бог.

Минут пять он пересказывал историю Максима Воронова, на этот раз без ремарок и недоговорок уже для Ивашутина.

— Эту его колонию можно как-то исследовать?

— Если и можно, то не на нашем технологическом уровне.

— И чем это нам в итоге грозит?

— Колония размножается в геометрической прогрессии и примерно через тринадцать лет заполнит собой всю вселенную. Воронов станет вездесущим и всемогущим. Тогда перед ним встанет вопрос — покончить с нашим миром, или передать человечеству новые возможности. Как я понял, эта колония создаёт ещё одно измерение. В нём можно будет двигаться не просто быстрее скорости света, оно позволит перемещаться в пространстве мгновенно.

— Или мгновенно убивать любого неугодного одним желанием.

Бобков согласно кивнул.

— Или так. Ты правильно понимаешь, Пётр Иванович. Вопрос перед Вороновым стоит не простой и оставить всё как есть он не может, решение ему всё равно придётся принять.

— Это он затеял заговор?

Бобков молча развёл руками.

— Тринадцать лет у нас есть?

— Может, чуть больше. Он сам точно не знает.

Дроздов снова взревел раненым зверем.

— Почему ты мне только сегодня об этом рассказал, кукловод хренов? И зачем он затеял весь этот цирк в Риме?

— Сегодня стало невозможно это скрывать. — нисколько не смутился Филипп Денисович, — Не кипятись, Юра. Ты профессионал и всё понимаешь. Зачем затеял — понятно. Он переходит в новое качество. Смерть Максима Воронова породила Асхама, смерть Асхама породит кого-то ещё. Он об этом возвещает. Демонстрирует мощь, но в очень интересной форме. Как будто бросает вызов.

— Но кому?

— А вот этого я не знаю.

— А если американцы сожгут труп?

— Уверен, что ситуация у него под контролем. Да и не станут они сжигать, попытаются изучить этот феномен. Я бы на их месте обязательно попытался. Интересно же, откуда взялся крест, куда девался обелиск, а самое главное — когда? Площадь ведь была под круглосуточным наблюдением. А что происходило с людьми? А как с этим бороться? На наши планы это в любом случае не влияет, Воронова в них не было.

— Почему, кстати?

— Он самоустранился. Помогает только информационно.

— Ну, раз помогает, уже неплохо. Значит наше дело пока богоугодное. А там, за тринадцать то лет, глядишь, что-нибудь да придумаем.

29–30 сентября 1984 года. Рим.

Генерал-полковник Бобков угадал. Труп Асхама не сожгли и даже не пытались. Предупреждённые за неделю американцы готовились поймать или ликвидировать террориста номер один, а вместо этого получили мощи не то святого, не то Мессии. Никто не знал, что теперь с этими мощами делать и не желал принимать решение. Труп отвезли в морг госпиталя ВМС Италии и выставили вокруг здания оцепление. Директива из Вашингтона пришла, когда в Риме было уже далеко за полночь. Если вкратце: «Ждать специалистов и не допустить побега ожившего трупа.»

Госпиталь эвакуировали к утру, заминировали морг так, чтобы в случае чего разнести там всё на молекулы и установили три телекамеры, изображение с которых получали пять независимых групп операторов, размещённых в разных зданиях по соседству. В каждой из групп был контролёр с полномочиями на активацию мины.

Весь день, сменяясь каждые два часа, пятнадцать агентов ЦРУ не отрывались от своих экранов, но ничего не происходило. Специалисты из Вашингтона задерживались. Аэропорт Рима не работал, самолет удалось посадить только на военной базе в Авиано, возле Вероны, разрешения на полёт военного вертолёта в Рим итальянцы не давали, а автострады оказались забиты брошенными автомобилями ещё в сорока километрах от столицы Италии.

Американцы были измотаны и задёрганы, поэтому естественно никто из них не смотрел телевизор. Без четверти двенадцать картинка с камер в морге пошла в прямой эфир по всей Италии, а на экранах оперативных групп повисло статичное изображение. Италия, по понятным причинам, находилась в центре всеобщего внимания, поэтому картинку перехватили все ведущие телекомпании мира. Ровно в полночь труп террориста номер один сел, зевнул и сладко потянулся. Посмотрел на телекамеры, сделал из простыни набедренную повязку и спокойно вышел из морга. Истерический звонок из Вашингтона раздался в оперативном штабе ЦРУ в ноль-ноль ноль-пять тридцатого октября, а в ноль-ноль ноль-шесть взорвался пустой морг госпиталя ВМС Италии.

Асхам воскрес!