Пилот ракетоносца - Мах Макс - Страница 40

— Я рад! — улыбнулся Эрик. — Не хотелось бы, знаете ли, вдруг оказаться каким-нибудь инопланетным монстром.

— Точно! — улыбнулся в ответ контрразведчик. — И вот еще что, Рик. Я знаю, что вы пилот, но может сложиться такая ситуация, что мы вас попросим поработать немного в составе нашей дипмиссии на Фронтире. Вы там герой. К тому же образованный офицер в подходящем звании. Могли бы появиться в аппарате военного атташе…

— На живца собираетесь ловить? — хмыкнул Эрик, вполне осознав, о чем идет речь.

— Ну, — пожал плечами капитан-лейтенант, — не то, чтобы на живца, но…

Размышляя над только что состоявшимся разговором, Эрик вернулся в общежитие, забрал заранее сложенную сумку и пошел на площадку, с которой летали в город шаттлы и куда можно было вызвать такси, но не дошел. Ожил коммуникатор, опознав по сигнатуре источника, что с Эриком хочет говорить сам великий и ужасный адмирал Мельник — член узкого состава адмиралтейского совета и по совместительству командующий флотом метрополии. Разумеется, Борис Алексеевич знал, что Эрик встречается с его дочерью, но за прошедший год не обмолвился с ним и словом. Тем более странным показался Эрику этот неожиданный вызов сразу после столь странного разговора с офицером контрразведки.

— Ты там один, лейтенант? — без предисловий, с места в карьер начал адмирал, но вот что странно, он впервые заговорил с Эриком на рузе.

— Так точно, господин…

— Не ори! — осадил его старший Мельник. — Слушай меня внимательно и ничего за мной не повторяй. Минут через сорок, край — через час Адмиралтейство даст отмашку. Большая тревога. Полагаю, знаешь, о чем речь. Тебя тоже выдернут. Ты приписан к 93-й тяжелой бригаде оперативного резерва. Все это строго между нами. Понял?

— Да.

— Молодец. Моих тоже подметут. В любом случае, сюда они добраться не успеют. Все гражданские линии уже перекрыты.

— Вы знаете? — Если Мельник знал, куда приписан Эрик, то уж про своих-то детей наверняка справки навел.

— Знаю, — не стал отпираться адмирал. — Они остаются по месту прохождения практики. Вера идет младшим офицером на линейный крейсер "Аскалон"[46], Андрей — в разведуправление 5-го флота. На "Аскалоне" сейчас держит свой вымпел адмирал Моргенштерн. В общем, я бы не стал тебе звонить, но потом может не оказаться ни времени, ни возможности. Вера сейчас все еще на крейсере. Я дам тебе связь, но всего на пять минут. Удачи тебе, лейтенант Минц!

Потом пошли трели переключений, и еще через несколько секунд Эрик услышал голос Веры.

— Папа?

— Нет, Ве! Это Эрик.

— А у меня…

— Твой отец бросил мне свой канал связи. У нас пять минут. И не говори лишнего вслух.

— Что случилось? — Эрик по интонациям понял, что Вера уже догадалась, но боится признаться в этом даже самой себе.

— Большая тревога.

— Ты?..

— Как и ты.

— Ты же понимаешь, что это не одно и тоже. Я у Мор…

— Без имен, — остановил ее Эрик. — Я знаю, куда тебя приписали, и очень надеюсь, что у старика хватит здравого смысла не подставляться. В любом случае… Черт! Время уходит. Хочу сказать, Ве, что я тебя люблю. И что ты — самое лучшее, что было у меня в жизни. Самое лучшее и самое дорогое. Ты это помни!

— Ты что, прощаешься?! — прервала его Вера. В ее голосе зазвучала откровенная паника.

— Всякое может случиться. — Возможно, ему не следовало этого говорить, но и обманывать не хотелось. Он уже был в бою и знал, что это такое, особенно когда речь идет об атакующих ракетоносцах.

— Я… — растерялась Вера.

— Ты офицер, — напомнил ей Эрик. — Возьми себя в руки. Тебе, между прочим, тоже воевать, и я за тебя волнуюсь точно так же, как ты за меня. В общем, постарайся уцелеть и помни, что я тебя люблю.

— Ты… — Она не сразу справилась с волнением, но все-таки справилась:

— Ты должен вернуться, Минц. Ты обязан вернуться. Я тебе не разрешаю умирать. Ты меня слышал? Повтори!

— Ты не разрешаешь мне умирать, — улыбнулся Эрик. — Обещаю, что так и поступлю.

— Вот и правильно, — тоже "улыбнулась" из космической дали девушка. — Ты мой, мне и решать!

— Ты тоже помни, Эрик, — сказала после паузы, — я тебя люблю. И… ладно! Так и быть, но только по случаю… — она, верно, хотела сказать "войны", но вовремя поймала себя за язык. — Держи пакет!

Мгновение, и звуковой сигнал дал знать, что на коммуникатор Эрика пришел пакет со сжатой информацией.

— Береги себя! — успела еще сказать Вера, и связь оборвалась.

Эрик тяжело вздохнул и хотел было выключит коммуникатор, но вспомнил о "посылке" и открыл пакет. Открыл, взглянул и тут же закрыл. Оглянулся, проверяя, не видел ли кто. К счастью, никого рядом не было, и он включил снова, но уже не в голографическом режиме. Еще не хватало, всем показывать Веру Мельник во всей красе, в смысле, без всего…

На станции "Редут-2" творился форменный беспредел. Хаос, сумятица и кавардак в одном флаконе. Не хватало только паники и истерики, но и они, судя по всему, были уже на подходе. Шел седьмой час Большой тревоги, но навести порядок в огромной орбитальной крепости было то ли некому, то ли, в принципе, невозможно. Эрик блуждал по станции в поисках хоть кого-нибудь, кто подскажет, где дислоцируется 93-я бригада оперативного резерва, и как туда попасть. Но никто ничего не знал, и Эрик начинал понимать почему. Армия мирного времени хорошо умела надувать щеки, но, когда грянула война, быстро выяснилось, что отрицательный отбор выводит на ключевые должности совсем не тех, кто должен там находиться. По-видимому, комендант крепости и другие старшие офицеры попросту растерялись и попытались спрятать свою некомпетентность за частоколом правил, параграфов устава и прочих уложений и регламентов. Естественно это тормозило работу, создавая "пробки" в узких местах, очереди и неразбериху. Более или менее функционировали одни лишь боевые подразделения сил планетарной обороны. Они засели в артиллерийских казематах, на радарных станциях и в кессонах пусковых ракетных установок, и, скорее всего, имели устойчивую связь, как с твердью, так и с кораблями в пространстве. Правда, опасаясь взять на себя ответственность или допустить какую-либо оплошность, их командир — бригадный генерал Лионелла Коннор, никого не подпускала к своим линиям связи, не делилась информацией — а ведь разведсводки наверняка должны были поступать к ней в режиме реального времени, — закрыла своей властью часть коридоров, коммуникационных тоннелей и лифтов, чем еще больше усугубила бардак, творившийся в транспортном и логистическом секторах, и в довершение всего "опечатала", переведя в резерв, семь из пятнадцати внешних терминалов. А в тыловых подразделениях флота, базировавшихся на Редут-2, как специально, — а может быть, и впрямь, неспроста, — полетел главный компьютер, вместе с которым накрылись зарезервированные каналы связи и учетно-распределительные автоматы, которые, по идее, должны были быстро и эффективно разобраться, как с потоком резервистов, так и с теми, кого следовало срочно эвакуировать, поскольку здесь они только мешали.

Эрик прибыл на "Редут-2" пять часов назад, но уже успел встретить несколько бестолковых, но правильных "работничков" в званиях от лейтенанта до каперанга. Своим бездействием эти командиры лишь умножали хаос, а, между тем, по слухам за первые часы войны империя уже успела потерять целую звездную систему и один бог знает, сколько боевых кораблей. Атака на метрополию могла последовать в любой момент, — во всяком случае, именно об этом говорили на всех палубах Редута, — а резервный флот все еще не мог получить специалистов, чтобы развернуть законсервированные корабли. И все-таки кое-кто кое-куда просачивался, да и люди, имея в виду строевых командиров, пытались оставаться людьми. Очередной доброхот — мастер-сержант из десантно-штурмового батальона — шепнул Эрику, что на девятой палубе у третьего дока-терминала собираются те, кто через час отправится челноком на крейсер "Васкен"[47], на котором держит вымпел командующий 2-й резервной эскадры. Что ж, 2-я эскадра — это не 93-я бригада, но та и другая резервные, так что Эрик решил попытать счастья на девятой палубе.