Если (ЛП) - Джонс Н. Г. - Страница 45

— Мне жаль. — Я восхищалась женщиной перед собой, которая была сильна перед лицом трагедии и давала мне силу. Я могла пройти через это. Я любила Эша, но могла жить без него. Прожить отличную жизнь. Алана помогла мне понять это в голове, но пройдет много времени, прежде чем мое сердце по-настоящему в это поверит.

— Сначала была злость, затем печаль. Но я поняла, что то, что он сделал, было не из-за меня. А из-за него. Я тоже думала, что умру. Но не умерла, и ты не умрешь. — Она наклонилась вперед. — Этот парень не единственный источник любви. Ты можешь собирать ее по кусочкам от всех, чтобы сделать равнозначной тому, что он дал тебе. Но любовь уже окружает тебя. Поэтому настало время отвернуться от него и собрать свои кусочки любви.

— Хорошо, — пробормотала я. Возможно, мне понадобится целая жизнь, чтобы собрать столько кусочков любви, чтобы они соответствовали любви Эша, но мне нужно это сделать, если я собираюсь пережить душевную боль и отдать себя сегодня без остатка.

— Мне нужно что-то сделать с твоими опухшими глазами.

Она направилась к двери и остановилась.

— Ох, и секс. Много секса также поможет. — Мэри Поппинс и в подметки не годится Алане Роше ДеМилл.

Она вышла из гримерки, и я решила собрать свой первый кусочек. Я жаждала этого с того момента, как оказалась в гримерной. Это было интенсивное желание. Глубокая потребность, и я убеждала себя, что на самом деле не хочу этого. Но Эш вырвал мое сердце и обнажил все, что скрывалось там, все, что я подавила. И как он однажды сказал мне: не знаю, перестанем ли мы чувствовать себя детьми.

Я прочистила горло и схватила телефон, набрав номер, по которому не звонила с момента переезда ЛА.

— Бёрди? — женский голос на том конце провода снова заставил меня почувствовать себя ребенком. Мне просто хотелось упасть и позволить кому-то поймать меня.

Я плакала в динамик.

— Мам, это я. Я... — рыдания заглушили слова. — Просто хотела поздороваться.

Я начала собирать первые кусочки.

28 глава

Бёрд

У меня было похмелье. Не из-за алкоголя. А от зависти.

Прошлым вечером Джордан сделал предложение Тревису. Я знала, что это грядет и была счастлива... по-настоящему счастлива. Но мои раны не зажили, и, как и любая рана, были подвержены инфекции. Болезнь от зависти захватила власть надо мной. Прошел почти месяц с момента исчезновения Эша. Он был здесь: его голос, прикосновения, улыбка... и затем он ушел. И вместе с собой забрал все краски и магию, которую привносил своим присутствием. Из-за меня мир Эша сиял ярче, но он делал со мной то же самое. Не думаю, что он до конца осознавал это.

Это должны были быть самые счастливые недели в моей жизни. «Танец Ноктюрн» взорвал публику, и обзоры были очень хорошими. Не имея никаких обязательств перед Эшем, я решила направиться в тур. Я надеялась, что занятого графика будет достаточно, чтобы прогнать агонию от потери Эша. Но теперь танцы приносили мне боль, вскрывая кровоточащую рану.

Алана была права, что я танцевала своей душой, и это включало в себя все страдания, которые я испытала от потери Эша.

Поэтому я обнаружила себя на крыше. В одиночестве. Я никогда не думала, что окажусь здесь без него. Ничего не было прежним без него.

Я не была на крыше с тех пор, как он оказался в больнице. Это было его пространство, иногда нашим, но я никогда не чувствовала потребности приходить сюда самостоятельно. Последний раз, когда я была здесь, я испытала один из самых страшных опытов в своей жизни, когда оказалась зрителем погружения Эша в безумие. Я надеялась, что вернусь сюда с ним, когда ему станет лучше. Но он так и не вернулся ко мне.

Теперь крыша была зияющей дырой. Великолепные рисунки, которые он рисовал в разгаре своей мании, были вопиющим вандализмом. Я была окружена нашей историей, но у нее не было конца, и никогда не будет.

Одно дело сказать человеку, что ты его не любишь, что бросаешь. Но Эш просто исчез. Это было очень похоже на то, будто кто-то внезапно умер. Уход Эша был травмирующим событием для меня.

Я наблюдала за рассветом, когда слезы текли по моим щекам, и вспоминала все счастливые моменты, которые мы здесь разделили, но как паразит скорбь влезает в каждое счастливое воспоминание, заражая их.

Я была в ярости из-за Эша, но в то же время сделала бы все, чтобы встретить с ним рассвет.

Холодный ночной воздух быстро рассеились, когда солнечные лучи прорезали его своим теплом. Лучи сияли вдоль крыши, подчеркивая какофонию сцен вокруг меня. Я осмотрела все в последний раз, задумчиво и злобно, и затем навсегда попрощалась с этой крышей.

***

Попрощавшись с нашим тайным местом, я вернулась к своему футону и попыталась уснуть. Моей первой покупкой с зарплаты будет кровать. Настоящая кровать.

Я проснулась днем. В последнее время я так уставала. Вся моя энергия сохранялась для шоу и притворства перед своими приятелями, что я счастлива.

Я поплелась на кухню и начала подогревать чайник. Я даже не повернулась поприветствовать Джордана, когда услышала, что он вошел. Он был единственным, перед кем мне не стоило притворяться.

— Привет, Бёрди.

— Привет.

— Что делаешь? Я думаю, мы можем заняться чем-то веселым и устроить выходной! — он думал, что, если будет чересчур веселым, это может оказаться заразным, но это не пробило мою непроницаемую печаль.

— Просто хочу остаться и отдохнуть. Не очень хорошо себя чувствую.

Он вздохнул и обнял меня за плечи.

— Бёрд, ты никогда не почувствуешь себя лучше, если не приложишь усилия к этому. Ты должна жить!

Я опустила подбородок и замотала головой. Я не хотела вынуждать себя быть счастливой. Я хотела раздумывать о своем горе.

— Я знаю, это кажется концом света. Так всегда с первой любовью, но в конце этого есть свет. В конце концов, боль уйдет.

Джордан не понимал. Я не могла рассказать ему, пока не была уверена. Была вероятность, что наша с Эшем связь не закончится. Последние месячные были семь недель назад. Я находилась в стадии отрицания, каждое утро надеясь, что проснусь с болью внизу живота. Я также не могла заставить себя сделать тест. Я была слишком напугана. Положительный результат подтвердит, что я потеряла все: свою любовь и карьеру. Всегда был вариант прервать беременность, чтобы сохранить карьеру, но даже в таком случае потеря приведет меня к опустошению, которое ужасало меня. Я была рождена в результате нежелательной беременности, но мне дали шанс. Я бы не смогла убить ребенка, которого мы с Эшем создали, даже если это означало бы растить его в одиночку.

— Это не то же самое. Мы не расстались. Я не знаю, где он. Все ли с ним хорошо. Вдруг он снова вернулся на улицы. Я не получила объяснений. Я даже не уверена, любил ли он меня на самом деле, — сказала я горько.

— Он любил тебя, Бёрд. И я уверен, что все еще любит.

— Тогда почему? Ты ведь не избегаешь человека, которого любишь. Не покидаешь его ни с того ни с сего. Я не могу двигаться дальше. Продолжаю думать об этом.

— Бёрд... я не могу говорить за него, но, если подумать, он влюбился в тебя с первого раза, когда нарисовал тебя. Может, даже раньше. Не думаю, что любовь была проблемой.

Чайник начал гудеть, прерывая разговор. Я убрала его с огня и налила воды в чашку.

— Хочешь? — спросила я.

— Нет, — ответил Джодан с глубокой печалью в голосе.

Я сфокусировалась на том, чтобы сдержать слезы. Завтра у меня будет встреча на телевидении для местной станции новостей, и я не могла позволить себе пойти с опухшими глазами.

— Бёрд. Ты знаешь его лучше, чем кто-либо. Ты знаешь, что он обожал тебя. Я просто... может, он хотел позволить тебе расцвести самостоятельно.

— В таком случае это очень иронично, потому что мне кажется, что я увядаю.

Джордан вздохнул. С момента ухода Эша у нас было несколько версий подобного разговора. Я была уверена, что Джоржан был сыт этим по горло, так же как и я. К этому времени я потеряла в весе, И Джордан беспокоился.