Без выбора (СИ) - Кистяева Марина - Страница 11

Надо было выбираться из этого дома.

Узнать, что от неё хочет Багровский, и уходить.

Она смутно догадывалась, что конкретно ему от неё надо. Тело. Но как-то не верилось. Зачем она Роману? Покувыркаться с ним в постели достаточно желающих.

Вита вспомнила его выражение лица, когда он требовал сказать, девственница она или нет. Сумасшедший. Честное слово. Пусть его удовлетворяют профессионалки. Что она ему может дать?

От мысли, что Багровский к ней прикоснется, её передернуло от ненависти. Не бывать этому.

Никогда.

Вита достала простое трикотажное платье длиной ниже колен и в задумчивости прикусила губу.

А если дать?

Взять и переспать с ним.

Надавить на горло своей гордости, зато потом стать свободной.

От мысли, что придется лечь в постель с мужчиной, что пять лет отравлял ей жизнь, в душе Виталины родился яростный протест, который она сразу же подавила. Не время поддаваться эмоциям. Она должна серьезно подумать.

У Виты даже рука дрогнула.

Н-да… Ничего не скажешь, хорошие мысли поутру ей приходили.

Надев платье прямо через голову, проигнорировав ряд мелких пуговиц у горла, Вита, как была босой, направилась вниз. Сварит себе кофе и будет думать. Она надеялась, что после вчерашней вакханалии главные виновники и действующие лица ещё спят, и она ни на кого не натолкнется.

Первое, что бросилось в глаза, когда девушка спустила вниз – чистота. Уже радовало, что не придется самой разгребать беспорядок, который вчера устроили на кухне. В завтраке, когда по комнате разбросаны пустые бутылки и испорченная еда, приятного мало. В этом случае Вита согласна была прибраться.

Второе – едва ощутимый запах кофе. Кто-то уже хозяйничает на кухне? Наверное, из нанятого персонала, может, этот кто-то и прибрался.

Виту ждал сюрприз.

Неприятный.

На кухне, рядом с кофемашиной стоял хозяин дома.

Багровский выглядел так, точно не пил и не веселился всю ночь напролет. В серых домашних штанах и такого же цвета футболке, с взлохмаченными влажными после душа волосами, он стоял, упираясь поясницей в столешницу, и пил кофе.

У Виты при виде молодого человека сразу же возникло желание уйти, спрятаться, запереться в комнате, но она пересилила себя. Сколько можно бегать?

- Доброе утро, Виталина, - хрипловатый, с привкусом насмешки голос вызвал у Виты мурашки по спине.

Сейчас начнет глумиться?

- Оно могло ещё с натяжкой претендовать на доброе, пока я не увидела тебя, - буркнула девушка, проходя в комнату. И что дальше? Как ей сдвинуть этого бугая и сделать себе кофе? Или тогда ограничиться чаем? Нет, ей нужен другой напиток.

Но путь к нему преграждал Багровский.

Вита немного растерялась. Вчера настрой у неё был куда более боевой. Сегодня же не хотелось ни ругаться, ни препираться. Хотелось, чтобы её просто оставили в покое.

- Кофе будешь?

Если что-то и могло удивить Виту сильнее, чем раннее пробуждение Романа, то это его вопрос.

- Буду.

Она замерла среди комнаты, не зная, куда ей податься дальше.

Роман решил за неё. Поставив свою чашку на столешницу, открыл ящик, достал пакет с кофе и засыпал его в кофемашину.

У Виты засосало где-то в области груди. Багровский ей сейчас будет варить кофе?

Не к добру.

Сердцебиение участилось, в ногах появилась слабость. Вроде бы ничего нет необычного, откуда такая реакция?

Вита, ничего не говоря, прошла к столу, отодвинула стул и села. Руки сцепила в замок и положила их на стол. В ногах правды нет, она лучше посидит.

Её пробрала странная дрожь.

То, что происходило на кухне – ненормально. Серьезно. Если на них посмотрит посторонний человек, он решит, что они молодая возлюбленная пара. Более того, ему покажется, что парень ухаживает за девушкой, делая ей приятное. Заботится, кофе готовит. А у Виты от этой картины оскомина образовывалась во рту, и захотелось кричать во всё горло, что происходящее искажает картину реальности, что всё ложь.

Сглотнув вязкую слюну, сдержалась.

Скандалить с утра – не лучшее начало дня.

Чем быстрее Вита определится, тем лучше.

Она сильнее сжала руки и попыталась абстрагироваться. На секунду убрать из головы свои эмоции в отношении Багровского-младшего и попытаться взглянуть на него холодно, равнодушно. Как на мужчину, допустим, которого она сегодня впервые увидела.

Как бы Вита ни старалась, у неё выходило плохо. Сказывалось полное отсутствие опыта в общении с противоположным полом. Рустам и другие бойцы Багровского не в счет.

Вита предприняла ещё одну попытку. Сосредоточься… Пожалуйста… Откинь прошлое, всё, что ты знала про Романа, про его семью. Представь, что вы не знакомы. Абсолютно.

Во рту пересохло сильнее. Реакция собственного тела на Романа смущала и настораживала Виту. Её организм категорически не желал даже мысли допускать, что он может ей понравиться. Противился, как мог.

С трудом, но Вите всё же удалось взглянуть на Романа, как на незнакомца. Что ж, хорош физически, привлекателен лицом. Со спортом дружит, вон какие мышцы проработанные. Сильный, зараза. Очень. И тут снова на Виту обрушилась лавина полнейшего неприятия. Его сила ей только во вред! Он же сказал, что допускает насилие в отношении неё! Ей не отбиться.

Его сила пугала. Не привлекала – точно.

Разглядела она и несколько шрамов на шее, на руках. Наверняка, и на теле найдутся. Мысленно поморщившись, Вита приготовилась к худшему.

Сможет ли она лечь с ним постель? Якобы добровольно?

То, что Багровский её не отпустит, не поимев – факт. Ей не убежать, не скрыться. Вита даже не сомневалась, что при желании её, как человека, сотрут из базы данных. Пусть она и совершеннолетняя, и уже нет необходимости в поддельных документах, чтобы получить работу, все равно у неё могут возникнуть серьезные проблемы.

Всё, как ни крути завязано на Романе Багровском.

У Виты ком в горле образовался, и неприятно запершило, словно слезы подобрались слишком близко. Скоро месячные придут, вот эмоциональный фон и зашкаливал.

Роман нажал на кнопку и повернулся к девушке, глядя прямо на неё, не моргая. Руки скрестил на груди, отчего ещё сильнее оформилась его мускулатура.

- Ни сахар, ни сливки не предлагаю.

Знает, гад, что пьет именно такой, крепкий.

- Но шоколад с орехами найдется, так ведь?

Роман усмехнулся.

- Найдется.

Она, когда позволяли средства, покупала себе фирменный шоколад с миндалем, но подобная роскошь случалась редко. Рустам как-то, кстати, пару раз приносил коробки с подобным шоколадом, Вита не брала. Рустам матерился и смачно рассказывал, что ему как-нибудь из-за неё непременно свернут шею. Тогда Виту умиляла его тихая ярость. Позлить тюремщика - святое дело. Сейчас она думала, что зря так себя вела. Рустам выполнял волю Багровского.

Они все марионетки, он – кукловод.

Роман открыл другой шкаф и достал сразу три небольшие коробки. Подготовился. Обо всем позаботился. Вите бы радоваться… Какой внимательный, заботливый. Всё о ней знает. Предпочтения, вкусы. Только от этого знания тошно вдвойне становится.

Вита закусила губу едва ли не до крови, чтобы не съязвить. Сегодня она пай-девочка. Будет слушать Романа и молчать.

А также решать переспать с ним или нет.

И если переспит, отпустит ли он её?

Может, ему вопрос прямо задать? В лоб - так, кажется, говорят?

Перед Витой на стол поставили чашку с кофе и положили уже открытые коробки с конфетами.

Милота и только.

- Спасибо, - Вита заставила себя поблагодарить. Побудет немного послушной девочкой, с неё не убудет.

- С чего такая сговорчивость, Губастая? Ночь пошла тебе на пользу?

Услышав обидное прозвище, сразу же захотелось выплеснуть содержимое чашки на ненавистное, нагло улыбающееся лицо. Ему весело, забавляется.

- Было время подумать, - давя в себе порывы, сказала Вита и, натянув платье пониже, поджала колени к груди. Такая поза за столом – полное отсутствие культуры, но до чего же она удобная.