Разрушитель (СИ) - Успенская Ирина - Страница 53

Вот тут бы Алану и задуматься, насторожиться, ведь что-то в речи ксена ему не понравилось, и что-то явно было упущено. Но подумать времени не осталось. Заиграла музыка, и брат Ли запел высоким хорошо поставленным голосом.

Дверь распахнулась, и Алан про себя взвыл, поняв, в чем был подвох. По проходу шел счастливый Турен, причесанный и умытый, в черной парадной форме с церемониальным мечом на боку, он вел под руку Валию. Следом шли Иверт и Зира. Горянка сияла мягкой улыбкой и была так красива в своей природной яркой красе, что у Алана потяжелело в животе. Белокурая Валия в бледно-голубом терялась на ее фоне. Зима и лето.

Боги! За что мне это наказание?

Иверт провел Зиру к стоящим сбоку креслам, помог сесть и укутал большим пуховым платком, который до этого висел у него на плече. Валия встала рядом с Аланом, он нашел её холодную, чуть подрагивающую руку и сжал в ладони.

— Надеюсь, вы не возражаете?

— Нет, — улыбнулась женщина.

— Не нервничаем, все идет по плану, — шепнул сам себе Алан и услышал, как прыснула в кулачок Зира.

Кто бы ему дал валерьянки. Литра три… Хотя бокал коньяка тоже сошел бы. Ну, сын, ну, удружил! Нет, он планировал жениться на Валии, но не сегодня же! А потом… когда-нибудь... лет через десять...

Брат Чех скосил на герцога взгляд и, видно, решил не рисковать, поэтому вопрос: «Согласны ли вы?..» – так и не прозвучал, вместо него ксен затянул Песнь Любви, из которой Алан с ужасом понял, что его только что женили.

«Ты войдешь в анналы истории, как первый король-многоженец», — хихикнула Виктория. Хорошо хоть в анналы, а не в анал…

Брат Чех осенил всех знаками Ирия и наконец произнес:

— Теперь можете обменяться кольцами.

Что? И кто же вспомнил про эту традицию, введенную Аланом для своей бывшей жены? Он вопросительно посмотрел на Турена и тот хитро улыбнулся. Вот… молодец! Настоящий мужчина растет! Гордость за мальчишек чуть-чуть приглушила огорчение от навязанного брака.

Через спины гостей выскочил Оська с коробочкой в руках и с кривляньями протянул ее Турену, тот торжественно ее раскрыл, и Алан увидел три кольца. Не обручальные, (видно, Тур не успел заказать у ювелира тонкие ободки, но ничего, это можно будет исправить), а обычные, но красивые кольца. Одно из них было серебряное, и Алан, спустившись с помоста, надел его на пальчик улыбающейся Зире, второе с голубым топазом украсило безымянный палец Валии, третье — железное кольцо с головой волка – Алан нацепил на средний палец правой руки, все равно потом снимет, кольца он не любил. После чего герцог предложил новоиспеченной супруге руку и провел ее к креслу под свист Оськи, аплодисменты и довольные выкрики воинов гарнизона. Не свадьба, а балаган, никакой торжественности! Судя по лицу Ксана, он думал точно так же. Ну и черт с ним! Герцог Вас’ Хантер – человек эксцентричный и странный, ему простительно.

Едва они сели, как вновь запел Ли, и в дверь вошел гордый и смущенный Дарен с двумя красавицами по сторонам. Светика, в розовом пышном платье, с распущенными косами, пунцовая и испуганная, смотрела в пол, лишь изредка бросая на герцога смущенные взгляды. Алан показал ей большой палец, и девушка покраснела еще больше, зато Хват приосанился, гордо поглядывая по сторонам.

А вот Райку было не узнать. Собранные в объемное сооружение на затылке волосы, длинное строгое синее платье, расшитое маками, и легкий румянец на скулах сделали ее чрезвычайно красивой и абсолютно незнакомой. «А ведь ей не больше сорока лет», – подумала Виктория. Красивая, молодая женщина. Дай бог и им с Рэем еще перепадет счастья.

Алан оглянулся, ища взглядом Оську, тот, как и следовало ожидать, обнаружился на помосте за спинами женихов. Шут раздувал щеки и важно выпячивал грудь, передразнивая Хвата. Заметив, что Алан его зовет, карлик сделал испуганное лицо, но прискакал на одной ножке, громко звеня колокольчиками, украшающими его курточку.

— Сбегай в хранилище и принеси две пары серег. Быстренько.

— А ключик? — скосил глаза верный шут и показал язык Леонардо.

Художник сидел на стуле у стены и быстрыми штрихами что-то рисовал, держа альбом на коленях.

— Своим откроешь.

— Все ты знаешь, Алан Бешеный Кузнечик, погубивший свою молодость, скучно с тобой.

И Оська убежал, но не в дверь, а шмыгнул под стоящий на возвышении трон. Вот гаденыш, воспользовался лазом, который вел в небольшую псарню, где когда-то содержались тау для охраны мероприятий, на которые не пускали воинов. Очень удобно, кстати, следует возобновить эту практику. Люк под троном открывался нажатием ноги на его край, и в любой момент в зал могли ворваться с десяток злобных тварей, чтобы быстро восстановить статус кво.

Во время праздничного ужина Алан улыбался, шутил, говорил комплименты и всячески выражал радость, никто не заподозрил бы, что герцог напряжен и думает сейчас совершенно о другом. А ведь это его первая и последняя свадьба в этом мире, стоило бы насладиться праздником, расслабиться, посидеть среди друзей, выпить вина… Может быть Зира права и он действительно спешит жить, потому что чувствует что времени у него в этом мире не так и много?

— Оська, — подозвал он шута, когда ужин наконец закончился, и все стали расходиться по спальням. — Все готово?

— У Оськи, как у горца — все готово для войны и для блуда! — гордо сообщил шут и убежал. Алан проводил Зиру до ее покоев, поцеловал в губы и шепнул:

— Простишь ли ты меня?

— Я буду ждать тебя, муж мой. — Зира улыбнулась и положила ладошку ему на грудь. —Я знаю, что твое сердце принадлежит мне.

— Я люблю тебя, Ласка, — благодарно прошептал Алан.

— И я люблю тебя.

Валия стояла в стороне, кутаясь в меховой палантин, и смотрела в пол. Когда Зира скрылась за дверью, она взяла Алана под руку таким естественным жестом, что у герцога мелькнула мысль, не забыл ли он пару лет своей жизни, в которой уже был женат на этой женщине?

— Кир Алан, эта свадьба ведь ничего не изменит в наших отношениях?

— А как бы хотелось вам?

— Я хочу, чтобы Турен был счастлив.

— А для этого должен быть доволен я? Поэтому вы и не перечите ни в чем? — с легким раздражением ответил Алан.

Эта женщина его совершенно не знает! Ну почему она вызывает у него только сожаление? Ведь и красива, и воспитана, и умна, а… не привлекает. Нет в ней жизни, только арктический холод и пустота.

— Я ни к чему не буду вас принуждать, кирена. Хотя, признаюсь честно, мои представления о семье, о настоящей семье, весьма разнятся с вашими, и мне искренне жаль, что вы заперлись в ледяной домик и не желаете из него выходить.

Они остановились у двери в покои Валии, Алан распахнул перед женой дверь, давая понять, что не намерен переступать порог. Валия на секунду замешкалась, но промолчала.