Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ключи от рая - Борисова Виктория Александровна - Страница 13


13
Изменить размер шрифта:

Еще хуже стало, когда незнакомец заговорил. Речь его была странной, непривычной… Он говорил о том, что на самом деле мир не такой, как кажется, что вся жизнь, привычная и знакомая с детства, всего лишь иллюзия, что миров существует бесчисленное множество и все они лишь круги на воде, отражение в отражении, а настоящее только здесь, в темной пустоте, откуда пришло все сущее и куда в конце концов вернется…

Он говорил еще долго, а Леша стоял и слушал. Многое из того, что поведал ему в ту ночь зазеркальный собеседник, он потом вспомнить не мог, как ни старался. Четко врезалась в память только одна фраза: «Ты — это я».

Леша очень удивился: как такое может быть? А незнакомец вдруг высунулся из зеркала по пояс и протянул руку. «Вот сейчас схватит — и утянет за собой! — промелькнуло в голове. — Туда, в темноту, в бездну…»

Леша закричал от ужаса и, пытаясь освободиться, что есть сил ударил кулаком по зеркалу. Стекла разлетелись в разные стороны, из пораненной руки сразу потекла кровь, зато и незнакомец исчез! Леша схватил длинный, острый осколок и полоснул себя по запястью. Он так и не понял, зачем сделал это, но когда кровь хлынула на пол, испытал странное удовлетворение.

Наверное, он так бы и умер там, на полу в ванной, между унитазом и стиральной машинкой. Но проснулась мама, прибежала на шум и нашла его уже без сознания. Через несколько минут «скорая» увезла его в больницу.

Леша очнулся, привязанный к кровати. Он видел белые стены, потолок над головой и плакал от бессилия. Свет горел круглосуточно, как в тюрьме, рядом бормотали что-то неразборчиво товарищи по несчастью, и санитары обращались с ними, будто с кусками бессмысленного мяса. Там давали таблетки, от которых в голове становилось гулко и пусто, и делали уколы, а потом боль скручивала все тело. Тех, кто пытался бунтовать или качать права, били молча и деловито, словно выполняя тяжелую, но необходимую работу.

Там, в больнице, Леша узнал, что его болезнь называется «шизофрения», что означает расщепление личности. А попросту говоря, он сошел с ума… То, что случилось, было так нелепо, так чудовищно, а главное — несправедливо! Казалось, что жизнь кончена бесповоротно и теперь нельзя ничего исправить.

Домой он вернулся через месяц. Уже потом Леша узнал, как мать чуть ли не в ногах валялась у главврача, уговаривая не калечить ему жизнь… В конце концов доктор все-таки согласился, а у его супруги появилась хорошенькая шубка. Всем ведь жить хочется, и жить хорошо! И это, к счастью, очень помогает решать проблемы — если не все, то хотя бы некоторые. Вместо диагноза «шизофрения» в справке о выписке из больницы появилось «нервное истощение», но про медаль, конечно, пришлось забыть. Не было в его жизни ни выпускного вечера, ни торжественного вручения аттестатов, ни первого рассвета взрослой жизни, который все выпускники по давно сложившейся традиции встречали на мосту через Оку.

Целый год он провел дома. Теперь Алексея больше никто не трогал, даже мать стала относиться с какой-то сдержанной опаской и уже не просила помочь по хозяйству или забрать близняшек из садика. Но тишина и относительная свобода уже не радовали. Целыми днями Леша сидел в своей комнате. Он раскладывал на столе книги и тетради, делая вид, что усердно корпит над учебниками и готовится к экзаменам, но мысли его были далеко, очень далеко.

Леша упорно пытался осмыслить, что же с ним произошло и как теперь с этим жить дальше. За что ему только досталось это наказание? Он проштудировал кучу литературы и о своей болезни знал почти все. Знал, что вылечиться окончательно для него практически невозможно. Шизофрения, словно хитрая тварь, может отступить на время, но караулит свою жертву, чтобы напасть в самый неподходящий момент. Вряд ли его жизнь теперь будет долгой и счастливой… Лишь одно решение он принял для себя твердо и окончательно: в больницу он больше не попадет, никогда и ни за что, как бы ни было плохо. Лучше бы уж просто умереть.

На следующий год Леша сдал экзамены экстерном и уехал в Москву. Документы он подал на философский факультет, хотя раньше мечтал о юридическом. Выбор, конечно, странноватый, но ему хотелось разобраться в себе, в сложных и запутанных отношениях человека с этим миром, а главное — понять, есть ли в жизни хоть какой-нибудь смысл?

В университет он действительно поступил, но почему-то особой радости от этого не испытывал. Будто перегорело что-то в душе…

Так началась новая, студенческая жизнь. В деньгах Леша не особенно нуждался: мать подкидывала, так что хватало даже на съем квартиры. Не бог весть что, конечно, убитая однушка в хрущевке на окраине, и от метро далеко, но спасибо и за это! Леша был рад возможности побыть в тишине, а главное — в одиночестве. И зеркала можно завесить… На всякий случай.

Он ходил на занятия, стараясь не пропустить ни одной лекции. Большую часть времени он проводил в университете, но держался особняком и ни с кем из сокурсников особенно не подружился. «Привет!», «Пока!», «Как дела?», «Нормально!» — вот и все общение. Леша все время жил в страхе, что кто-нибудь догадается о его диагнозе, о том, что он помечен им, будто позорным клеймом…

«Я не псих! Не псих!» — повторял он про себя, словно заклинание.

Но это не очень-то помогало. Приступы стали повторяться. Леша чувствовал их приближение по неизвестно откуда наваливающейся усталости, такой, что порой не было сил просто подняться, а главное — по отвратительному ощущению тоски и безнадежности.

И оно никогда не обманывало. Стоило выйти на улицу — и на него обрушивался поток незнакомых прежде звуков, запахов, ощущений… Он видел разноцветные ауры, окружающие людей, слышал тихий голос травы, пробивающейся через асфальт, и чувствовал страдания раздавленного дождевого червя. Это было мучительно, невыносимо, уже через несколько минут начинало казаться, что голова вот-вот разорвется, лопнет череп и его больной, исстрадавшийся мозг выплеснется наружу.

Леша старался переждать, пережить тяжелое время в одиночестве. Он закрывался в квартире и ложился на кровать лицом к стене. По опыту он знал, что дальше будет только хуже… Теперь незваных гостей становилось все больше и они появлялись не только из зеркала. Как только за окном темнело, они обступали его со всех сторон. Леша закрывал глаза, чтобы не видеть их, но это не помогало. Они разговаривали с ним наперебой, так что тихие голоса сливались в невнятное бормотание, он чувствовал прикосновение холодных, скользких то ли рук, то ли щупальцев и понимал, что они присасываются и вытягивают из него жизнь… Больше всего пугало то, что, когда они смогут закончить свое дело и уничтожат его окончательно, тот, другой, чье лицо он увидел когда-то в зеркале, займет его место. Ведь недаром он сказал: «Ты — это я!»

Хотелось кричать, бежать прочь, но Леша держался. «Это кончится! Это пройдет, надо лишь потерпеть немного…» — твердил он про себя.

После того как заканчивался очередной приступ, на короткое время Леша чувствовал прилив энергии. Он писал рефераты и курсовые, подолгу просиживал в библиотеке, готовился к семинарам… И ведь получалось! Преподаватели хвалили его, и даже профессор Стрешнев одобрительно кивал седой головой. Иногда Леша и сам начинал немножко гордиться собой.

Но и светлые промежутки были не радостны. Леша прекрасно понимал, что рано или поздно настанет день, когда он больше не сможет противостоять своей болезни, таить ее от окружающих — и это было страшнее всего. Как жить, на что надеяться, если впереди маячит только безумие? Разве стоит так мучиться, чтобы к концу жизни превратиться в жалкое существо вроде «овоща» в дурдоме?

Решение пришло совершенно неожиданно. В холодный и пасмурный декабрьский день, перед самой зимней сессией, Леша готовился к экзамену по истории цивилизаций. Он добросовестно штудировал толстенную книгу о мировых религиях. Иудаизм, христианство, переход от многобожия к монотеизму… По правде говоря, это было довольно скучно. Даже странно, что есть еще люди, которые способны верить, будто где-то там, на облаке, сидит добрый Боженька и надзирает за людьми. Глупость какая-то! Пережитки прошлого.