Шуба (СИ) - Люро Полина - Страница 28

― Нет, папочка, не делай ничего плохого Марку. Он ни в чём не виноват. Ни он, ни его сестра Луиза. Они отличные ребята, к тому же потеряли свою маму, когда сами были малышами, даже не помнят, как она выглядела. Марк и Луиза рано остались сиротами. У них же кроме нас с тобой и Ромки ― никого на свете нет! В чём их вина, скажи?

― Возможно, ты и права. Они не сделали это с мамой напрямую. Но она умерла, потому что они родились. Она заболела после тяжелых родов, от которых так и не смогла оправиться. Я ненавижу их за это и никогда не допущу, чтобы ты хоть как-то была с ними связана. Ни за что. Они нам чужие. Ты поняла?

Я молчала. Что он ожидал от меня услышать? «Да, папочка, я с тобой полностью согласна», ― так, что ли? Но это совсем не так. Лу и Марк не просто мои родные, они мои друзья, и сейчас в беде. Но говорить папе всё это было бесполезно. Он такой же упрямый, как и я сама.

― Папа, обещай мне, что никуда не пойдёшь. Я сама со всем разберусь. Даю слово, если мне понадобится твоя помощь ― попрошу.

― Маша! Но ты же плакала из-за него, он тебя обидел.

― Да нет же, пап! Ты неправильно понял. Я плакала, потому что только что всё рассказала Марку, и для него это стало шоком. Недавно пропала его сестра, а теперь ― это. Мне его жалко, вот и всё. Он хороший человек, поверь мне.

― Боже, дочка! Ты такая наивная, он просто заморочил тебе голову.

― Прошу, не говори о Марке плохо, а то...

― А то что? Запустишь в полёт под потолок? Новый аттракцион ― летающий папа!

Я неуверенно засмеялась.

― Ничего я не сделаю. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Просто не хочу с тобой ссориться...

― Вот даже как! Ты можешь поссориться со мной из-за этого мальчишки? ― папа махнул рукой, и книги с пола как по команде поднялись в воздух и закружились, словно осенние листья на ветру. Это было впечатляюще! Теперь понятно, в кого я такая «способная». Ой! А если папа и вправду вздумает «проучить» Марка, они же покалечат друг друга...

Я вскочила с кровати и обняла его. Книги, покружившись, аккуратно встали на полку.

― Надо же, пап, а я так не умею! Ну, пожалуйста, ради меня, не вмешивайся, а?

― А ты обещаешь больше не встречаться с этим Марком и его сестрой?

― Он и сам теперь не захочет меня видеть, ― уклончиво ответила я.

― Ладно, сделаю, как ты хочешь. Но чтобы больше никаких слёз из-за них.

― Не будет слёз, ― улыбнулась я, ― давай посмотрим, что ты там приготовил, а то у меня вдруг аппетит проснулся.

В это время хлопнула входная дверь, это пришли мама и Ромка. А дальше всё пошло как по маслу: мы ужинали, обсуждали домашние проблемы, и я успешно делала вид, что со мной всё в порядке. Хоть это и было не так.

После ужина вернулась к себе. И замерла на пороге. На подушке лежал синий пушистый шарф, я подошла и взяла его в руки. Красная роза, завёрнутая в подарок Марка, почти упала на пол. Еле успела подхватить её. Поднесла к лицу и вдохнула тонкий аромат. Её стебель был ещё влажным. «Та самая, что стояла в хрустальном бокале на столе», ― поняла я.

Положив шарф и розу на кровать, я пошла на кухню. Налив стакан воды, вернулась в комнату, бережно опустив цветок в воду. Пусть это был и не хрустальный стакан, я пристроила его на своём письменном столе, закуталась в синий шарф и села, подперев лицо руками.

― Что это значит? Он так прощается со мной или, наоборот ― просит прощения? ― я смотрела, как по моей команде медленно кружится стакан в такт мелодии, звучащей из наушников. Так и не найдя ответа на свой вопрос, я остановила бестолковое кружение цветка и решила, наконец, посмотреть пропущенные звонки.

Большинство из них было от Марка, и когда это он успел забить свой номер в мой телефон и даже подписать его ― «Змей»? Не помню такого! Вот ведь хитрюга... Улыбнулась, рука сама потянулась, чтобы позвонить ему, но я передумала. Мне было страшно услышать его голос и то, что он мог мне сказать.

Решение проигнорировать звонки Марка далось мне нелегко. Он имел полное право обидеться на меня. Но я упрямая, и решила оставить всё как есть. Поэтому открыла учебник и взялась за «домашку». Я без конца отвлекалась и потому просидела долго.

Когда папа зашёл, чтобы пожелать «спокойной ночи», он застал меня с карандашом в зубах, склонившуюся над учебником.

―Ты ещё не спишь? Поздно уже.

― Нормально, посижу ещё, ― ответила я голосом замученного учёбой ребёнка. И папа ушёл, даже не спросив, не заболела ли я, раз сижу в тёплом шарфе...

Утро нового дня было таким же, как и все предыдущие. Подружки в школе устроили мне бойкот. Это всё Марк виноват, зачем было устраивать «представление» при девчонках? Я не стала объясняться и просить у них прощения за то, что у меня есть своя жизнь. Если что и беспокоило меня в тот момент, то это ― предстоящий разговор с Марком. Если он вообще захочет со мной говорить после вчерашнего.

Я оказалась права насчёт девчонок, после занятий Лена, как ни в чём, ни бывало, спросила: «Что сегодня будешь делать после уроков: пойдёшь гулять или опять «занята»?

Ответила, что свободна, и это её устроило. Ну а Леру ― тем более. Из школы мы вышли втроём и сразу же увидели Марка, поджидавшего меня за воротами.

― Везёт же некоторым! ― вздохнула Лера.

― Причём, совершенно незаслуженно, ― поддержала её вторая подруга.

И они, задрав носы и демонстративно не попрощавшись со мной, ушли. А я медленно побрела навстречу пугавшей меня неизвестности. Сегодня Марк уже не казался таким весёлым, как вчера, он даже не улыбнулся, увидев меня.

― Привет, почему трубку не брала? Я переживал за тебя...

― Привет. Извини, Марк. Вчера слишком разволновалась, не до разговоров было, ― ответила я, не поднимая на него глаз.

― Ясно, ― он поправил на мне синий шарф. Мне показалось, что его настроение улучшилось, ― как ты?

― Нормально. Это ты вчера расстроился, кажется...

― Да нет, просто как-то всё неожиданно получилось. Не каждый день узнаёшь о новой родне. Кстати, а ты своему папе о нас с Луизой сказала? Он у тебя серьёзный, ― и он усмехнулся.

Я навострила уши.

― Почему ты так решил?

― Ну, помнишь, когда мы вчера шли ко мне. Я попытался внушить ему, что нас с тобой там не было.

― Помню, ― выдавила я, и сердце заныло в плохом предчувствии.

― Так вот, ничего у меня не получилось. Теперь-то я понимаю, почему. А вчера растерялся, когда в моей голове вдруг раздался голос: «Немедленно прекрати, мальчишка, если не хочешь остаться без головы!»

Я ахнула.

― А ты уверен, что это был он?

― Маш, ну кто же ещё, подумай сама! Я же его пытался гипнотизировать, не представлял, что он такой сильный...

― Да уж. Ясно-понятно. А почему мне вчера не сказал?

― Не хотел тебя пугать. Так ты ему о нас с Лу сказала?

Я только кивнула в ответ. Марк грустно усмехнулся.

― Наверняка твой папа не обрадовался нашему родству.

― Это точно. Он запретил мне встречаться с вами, и сам не хочет никого знать. Он очень обижен на всех и на свою маму в первую очередь.

― Я понял, о чём ты, Маш. И что решила? Говори, я не обижусь.

― А ты и вправду такой глупый, «змей»? А что я, по-твоему, сейчас делаю? Разве ответ не очевиден? Проводишь меня до дома? А то холодно стоять, поговорим по дороге...

Я взглянула на Марка исподлобья: «змей» довольно улыбался, значит, мой ответ ему понравился. Он снова забрал мой рюкзак и взял меня за руку, а я и не возражала. Мы медленно пошли к дому, ни один из нас не торопился, несмотря на сильный февральский мороз и начинающуюся вьюгу.

― Как дела с поисками Луизы? ― мне стало стыдно, что я со всеми своими переживаниями почти забыла о ней.

― Никак, но я кое-что решил попробовать. Если ты согласишься мне помочь.

― Конечно, соглашусь, а ты что, сомневаешься?

Вместо ответа Марк пожал мне руку, и я почему-то покраснела и отвела глаза.

― Ну не тяни, Марк, выкладывай свою идею.

― Да всё просто. Раз ты хозяйка кольца, то сможешь найти, где держат Лулу.