Дорогой зверя (СИ) - Тихонов Михаил - Страница 17

Капитан Седов стоял у реаниматора и смотрел сквозь прозрачную крышку на человека, ставшего легендой. Для кого-то величайшим злодеем. Но лично для него тем, кто вытащил его из рабства и подарил шанс на новую жизнь. Внутри реаниматора, даже под действием препаратов, метался в бреду абсолютно седой легат «Дикого легиона». Человек, ставший легендой еще при жизни.

Глава девятая

Четвертая эскадра была поднята по боевой тревоге. Никто не понимал, что произошло. Даже командир эскадры. Просто посреди ночи по времени системы базирования пришел сигнал на искины кораблей об объявлении тревоги. Команда шла с высшим приоритетом, поэтому немедленно были выдернуты отдыхающие члены экипажей со станций. Комэск Ларионов сначала подумал, что снова атака неизвестных, как это было около месяца назад, но нет. Через два часа после объявления тревоги с ним связался сам командующий системы — Данг Юрим. Задача была поставлена в общих чертах. Выйти в такой-то сектор и лечь в дрейф под маскировкой в системе назначения. Ларионов еще со времен жизни на Земле, как же давно это было, не любил вот таких задач. Непонятных и странных. Да еще и неполных. Зачем срывать одну из лучших эскадр, когда система находится на военном положении? Непонятно. Но Данг зарекомендовал себя как умный руководитель, всегда знающий, что делает. Кстати, лететь было не особо и далеко, всего два прыжка в гипере. А вот направление… вызывало, мягко говоря, недоумение. В сторону «закрытых» систем. Даже на разведку туда не летали. Существовал официальный запрет на это еще с того времени, когда в системе только начал формироваться резервный флот и база. Запрет был введен Ларсом фон Триером, первым командующим формированием, правой рукой легата. Ларс погиб при штурме системы Зара, а на его место был назначен Данг.

Именно Данг создал флот в его нынешнем виде. Система была укреплена настолько, что взять ее штурмом вряд ли бы получилось даже у архов. Стации космической обороны, ракетные пусковые, спрятанные на астероидах. Туннельные орудия планетарных калибров на платформах с возможностью маневрирования. Минные поля. Выходить из прыжка в системе, без опознавательных кодов, было равносильно самоубийству.

Ларионов, когда-то давно похищенный с Земли и оказавшийся в рабстве в Империи Арвар, вспомнил события того дня, когда в системе появилась группа кораблей неизвестной конструкции. Их так же подняли по тревоге, но вступить в бой им не пришлось, корабли незваных гостей были уничтожены еще на подступах к местам дислокации. Нет, удалось, кончено, ускользнуть кому-то, но приказа на преследование не было. Ходили слухи, что это были корабли какой-то расы «чужих», до этого не встречавшаяся в данном секторе Галактики. Но комэск прекрасно знал, это были рурхи. Уж Ларса-то он прекрасно помнил, так что определить расу гостей мог.

Именно его эскадре была поставлена задача осмотреть и по возможности отбуксировать поврежденные корабли к научно-исследовательскому кластеру. Потом уже всему командному составу флота показывали записи появления кораблей и боя. Ну что сказать, впечатлило всех. Стас, прошедший обучение еще и как техник, мог с уверенностью сказать, что доставшиеся им в виде корпусов, изрешеченных попаданиями, корабли превосходили имевшиеся у легиона, да и у Содружества, минимум на пару поколений. Скорость, защита, ударные возможности. Если бы не паранойя сперва Ларса, а затем и Данга, пытавшихся сделать систему неприступной, то, дойди дело до столкновения кораблей, не факт, что победителем вышел бы именно Легион. А это учитывая, что корабли, стоящие на вооружении Резервного флота, именно так он проходил по документам, были произведены на верфях аграфов, вывезенные из уничтожаемых систем и развернутые здесь. Вот и ковырялись ученые в останках, пытаясь разобраться в системах.

Да, Легион здесь окопался весьма и весьма серьезно. Были, конечно, мысли у Стаса, что Резервный флот вовсе и не резервный, а очень даже основной. На всякий случай. Он помнил прекрасно первые годы существования «Дикого Легиона». Еще на границе с архами. Ларионов был в одной из первых партий рекрутов, выкупленных из рабства и вставших в строй. Он прекрасно понимал, что командовавший Легионом Вик не может полностью доверять императору. И полностью одобрял существование такой вот тайной системы.

Вспоминать годы службы можно долго. Много чего произошло. И с самим Стасом, дослужившемся до комэска, и с Легионом. Но приказ получен, а значит вперед. Приказ по кораблям, эскадра из пятнадцати крейсеров трех разных классов начала свой разгон как единый организм. Уже почти перед самым прыжком флагманский линейник догнал скоростной курьер. Ларионов лично прибыл на летную палубу для встречи. Выпрыгнувший из кабины пилот молча протянул пластиковый пакет комэску с почтой и планшет, к которому тот приложил палец для идентификации. Помимо идентификации планшет получил отметку о получении груза адресатом. Выполнив порученное дело, курьер вновь запрыгнул в кабину и покинул линейный крейсер. А еще через две минуты эскадра ушла в прыжок. Лишь Ларионов стоял на полетной палубе и с удивлением крутил в руках пережиток прошлого, пакет с инструкциями, явно секретными, иначе не было смысла использовать такой специфический носитель информации как пластобумагу. Поверх пакета была надпись: «Вскрыть по прибытию».

Комэск пожал плечами и направился в свою каюту, во время полета его присутствия в рубке не требовалось.

Капитан Седов падал с ног от усталости. Почти две недели после того, как они нашли полумертвого легата на уничтоженном падаванами корабле, он не спал. Все время на стимуляторах. Полчаса в медкапсуле, и снова на мостик. Пилоты выдохлись раньше. А причина банальна. Им не повезло. Крайне не повезло. После того, как найденного среди разорванных тел падаванов легата доставили на борт корабля и поместили в реаниматор, было принято решение возвращаться на базу. Даже без диагностики было понятно, легат в неважнецком состоянии.

Все вроде было нормально, первый прыжок прошел спокойно. А вот выход из гипера был неудачен. Система оказалась просто забита кораблями архов и падаванов. Спасло лишь то, что линкоры хоть и построенны были по проектам аграфов, но из спецсерии с увеличенными ходовыми возможностями. Группе линкоров удалось оторваться на форсаже и уйти в прыжок перпендикулярно прежнему курсу. Вступать в бой было бы безумством. Даже по тем незначительным данным, которые удалось получить во время недолгого пребывания в системе, выяснилось наличие более трех тысяч вымпелов, преимущественно тяжелого класса. Уже находясь в гипере, Седов принял решение уводить погоню, а в том, что она будет, он не сомневался ни капли, в сторону «закрытых» секторов. Выводить такие силы к базе, значило ставить под удар всю группировку войск, находившуюся там. Капитан не был уверен, что удастся выдержать удар такого количества сил противника даже на хорошо подготовленных позициях и при поддержке стационарных средств космической обороны. Поэтому и принял такое решение, уводить подальше от местоположения базы. Да, на борту находился легат, но, как не крути, а жизни тысяч человек важнее жизни одного, пусть и легендарного.

С Дангом удалось выйти на связь всего один раз. Во время сеанса Седов доложил о ситуации, о легате, и о принятом решении. Данг, ознакомившись с присланной информацией о противнике, а там были и архи и падаваны, и даже аграфы, согласился с капитаном, но приказал любой ценой доставить легата на базу. А еще прислал координаты системы в глубине «закрытых секторов», куда нужно попасть группе из трех линкоров.

Их догоняли уже не раз и не два. Седов сбился со счета, сколько раз приходилось вступать в бой. Его кораблю пока еще везло, если можно назвать это везением. Он хотя бы на ходу. Два из трех линкоров потеряны, часть экипажа удалось эвакуировать с подбитых кораблей, но остальные погибли. Гонка по вертикали, остановишься, и все. Но вечно так продолжаться не может, до системы назначения осталось еще три прыжка, что там ждет неизвестно, но Седов надеялся на то, что Данг вышлет помощь. Главное, чтобы линкор не встал раньше, ремонтники уже не раз прямо во время боя выходили на обшивку, чтобы заделать повреждения. Реакторы были на пределе. Дюзы двигателей выработали свой ресурс еще десять прыжков назад, но пока держались.