Марья-Царевна - Жильцова Наталья Сергеевна - Страница 29

Хотя нет, глупость. Во-первых, я точно бы не пошла в такие места в каком-то сарафанчике да с босыми ногами. А во-вторых, во сне я с посохом шла, который в меру своих сил освещал все вокруг горящими глазницами. А какой посох, если магия не работает?

Так что если это и видение, то явно не ближайшего будущего, а весьма отдаленного. Кто знает, может, лет через сто я полюблю босиком по земле шастать? И сарафаны предпочту нормальным рубашкам и штанам, не говоря уж об удобных джинсах.

А может, и вообще все просто. Я ведь, как ни крути, боюсь. Вот мои страхи и отражаются во снах. Ничего необычного, сплошная психология.

— Что ж, я рассказал, что знал, — вернул меня в реальность голос Карачуна, а сам тот встал из-за стола. — Осталось только пожелать вам удачи.

— Благодарствуем, Карачун Морозович, — прошелестела в ответ Хозяйка.

Выглядела она потерянной. Лицо Малахитницы, до того строгое и спокойное, теперь выражало тревогу и страх.

«Боится за Наволода, — поняла я. — Не хочет на тропу его отпускать».

Да и я не хочу! Не хочу, чтобы он погиб!

Вот только, судя по спокойному и сосредоточенному виду моего жениха, для себя тот все уже окончательно решил.

Глава 9

Сборы закончились, по большому счету так и не начавшись. Ну в самом деле, что можно взять с собой на Троянову тропу? Карачун же ясно сказал, что ни магия, ни сила на той тропе не значат ничего. Да и вообще, там только дух пройти сможет. Так что оставалось только дождаться заката.

Однако с этим у меня оказались большие проблемы. Не могла я спокойно сидеть на одном месте! В душе постоянно ворочалось необъяснимое желание куда-то пойти, что-то сделать.

Возможно, мне стало бы легче, будь возможность хоть с кем-то поговорить. Но все как назло разбежались. Финист ушел с Белоснежкой. Наволод старался уладить как можно больше дел до заката, поэтому не появился даже на обеде, так что у меня аппетит окончательно пропал и кусок в горло не лез.

Мог бы хоть на минуту заглянуть! Поговорить. Да хотя бы попрощаться! Такое чувство, что он меня избегает!

Неприятную мысль попыталась отогнать, уж больно она царапала по сердцу. Но это было не так просто, так что оставалось только кусать губы от тревоги и досады. В очередной раз обходя по кругу выделенные мне покои и бездумно разглядывая малахитовые узоры, я практически окончательно поверила в то, что больше Наволода не увижу. Поэтому, когда дверь открылась и тот появился на пороге, вздрогнула и застыла, неотрывно глядя на него.

Он пришел! Все-таки пришел! Пришел прощаться…

Наверное, надо было что-то сказать, но именно теперь вся моя жажда общения и деятельности, которая мучила весь день, куда-то пропала. Я просто смотрела на него, чувствуя, как бешено стучит сердце, не в силах сдвинуться с места. Казалось, любое движение или слово разорвет пространство и ускорит время, которого и так у нас осталось немного.

Видимо, Наволод чувствовал что-то подобное, поскольку тоже начинать разговор не спешил. Однако все же наконец разорвал тишину, глухо попросив:

— Здесь, в Медной горе меня жди. Хорошо? Без магии через наши леса в одиночку не пройти. Да и куда идти? Кот Баюн, поди, нынче исключительно мышами озабочен. К Кощею сокровищницу спасать? Так спасительницы из тебя все равно сейчас не выйдет. Тем более пешком до Кощеева царства не меньше пары месяцев добираться.

— Хорошо, — выдавила я, с трудом улыбнувшись. — Не волнуйся. Я, конечно, приключения люблю, но не самоубийца. Так что посижу в этой твоей малахитовой шкатулке. В конце концов, от скуки еще никто не умирал.

— Вот и умница. — Ответная улыбка Наволода была мягкой и немного грустной. — А чтобы тебе не было очень скучно, возьми. — Он протянул мне крупный зеленоватый камень. — Вставь в свой посох. Колдовать не сможешь, зато хоть собеседник появится. Время на тропе, говорят, иначе течет. В нашем мире три дня до моего возвращения пройти должно. Как раз на это время самоцвета магического и хватит.

Я взяла камень, кивнула… и поняла, что рука мелко подрагивает. Да меня всю словно холодной водой окатило, а в голове заметалась единственная паническая мысль: «А если не вернется?!»

Сердце словно тисками сжали, а я окончательно осознала: не могу его отпустить! Не хочу терять! Хотелось схватить, остановить…

И, не выдержав, я быстро сократила разделявшее нас расстояние и прижалась к Наволоду.

— Не уходи. Может быть, мы что-то другое придумаем! Да и вообще, плевать на магию! Не стоит она твоей жизни!

Глубокий вздох. Меня на миг обняли сильнее, но затем решительно отстранили.

— Я должен идти, Марья. И дело не только в магии. Мне необходимо вернуть контроль над Источником, иначе Мертвый огонь полностью уничтожит Навь и всех, кто в ней обитает. А этого нельзя допустить.

— Огонь и так их уничтожит, если ты не вернешься!

— Вот именно — если, — поправил он. — В конце концов, как минимум двое оттуда уже возвращались — Карачун и царь Соломон.

— А твой отец — нет!

Наволод мгновенно нахмурился.

— Это еще одна причина, по которой я должен пройти по тропе Трояна. Мне нужно узнать о нем. Хоть что-то.

Протянув руку, он провел пальцами по моей щеке и обвел линию губ. По коже пробежала волна жара. Вынести эту обманчиво-легкую ласку было уже выше моих сил.

— Наволод. — Я судорожно вздохнула, готовая сделать и сказать что угодно, лишь бы его задержать. — Наволод, я…

— Не надо, — перебил он, глядя на меня с неожиданной, удивительной нежностью. — Я вернусь, Марья. И когда я вернусь, мы договорим. Я сам все тебе скажу.

После чего резко развернулся и вышел из комнаты.

Я глядела на закрывшуюся дверь. Мыслей не было. Только внезапная тоска накатила так, что я едва не разревелась и, сдерживаясь, крепко сжала пальцы. Почувствовав боль в руке, я перевела на нее взгляд и увидела, что все это время держала полученный камень, а сейчас его грани больно впиваются в кожу.

Магический самоцвет… единственная частичка магии, которая осталась в этом мире. Что ж, разговор с другом действительно должен отвлечь меня от упаднических мыслей. С Яром время быстрее пролетит, да и дурные предчувствия, надеюсь, он своим скептичным умом рассеет.

Я подошла к стоявшему в углу посоху и задумалась. К чему бы этот камень прикрепить?

Взяв посох в руку, покрутила, и челюсть черепа, ничем не придерживаемая, слегка щелкнула. Хм. А это идея.

— Я, конечно, не ювелир, но и это не бриллиант на перстне, — пробормотала я и кое-как впихнула камень прямо внутрь черепа. Интересно, этого будет достаточно или придется…

Глаза Яра вспыхнули, оборвав сомнения.

— Что такое? — растерянно произнес он. — Что со мной?

— Получилось! — воскликнула я и тут же выпалила: — У нас тут везде магия пропала, а сейчас мы у Хозяйки Медной горы, тут есть гномы, у них есть камни-батарейки, и один такой я в тебя воткнула, чтобы ты ожил!

— Ничего не понял, — резюмировал Яр и на мгновение притушил свет глазниц, словно прислушиваясь к себе. Потом нервно хмыкнул и подвел итог: — Вот теперь понял. Магии нет, силы нет, внутри меня грубый самоцвет, хоть и волшебный. Причем волшебства в нем как кот наплакал: только и могу, что разговаривать. И то недолго.

— Ну уж, что было, то и вставила, — развела я руками, прислонив посох к краю стола.

— И на том спасибо. А теперь рассказывай давай подробнее, что случилось, — потребовал Яр. — Как-то мне не по себе от этих внутренних ощущений.

И я рассказала. Все-все с того момента, как Белогор обратился в Наволода и не смог обратно вернуть свой человеческий облик.

— Дела-а, — протянул мрачно Яр, когда я закончила. — И прям вот Карачун сам пожаловал, говоришь?

— Ага. — Я заходила по комнате, которая словно сжимала вокруг меня свои стены. — Через наш мир. Так и вижу, как он золотом да драгоценными камнями расплачивается за свою логистику. Наверное, глаза у эмчеэсовцев на лоб вылезли. Однако заметь — никто не отказался и не заявил куда следует, что, мол, вот дед подозрительный прямо с Северного полюса ходит. Да не просто ходит, а еще и при драгоценном металле, который без государственной пробы является насквозь незаконным, кстати…