Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Хорт – сын викинга - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

После одного из набегов варягов[9] мальчик остался сиротой. Отец Морава был лучшим охотником городища. Чтобы сократить путь к богатым охотничьим угодьям, он построил дом прямо в лесной чащобе. Так делали многие добытчики русов, но они обычно лепили на скорую руку крохотные охотничьи хижины, а отец Морава соорудил добротное жилище для всей семьи – жены и троих детей.

Как могли варяги найти дом Морава, по какой причине они рыскали в лесу, неизвестно. Скорее всего, это был отряд лазутчиков, который разведывал скрытные пути подхода к городищу. Варяги знали, что русы добывали большое количество «солнечного камня», который стоил очень дорого, а значит, поживиться в их тверди (не говоря уже о заготовленной для торжища пушнине) было чем.

Варяги напали ночью. Зачем они открыли свое присутствие в лесу, трудно объяснить. Скорее всего, в нападении на семью охотника главную роль сыграла кровожадность, присущая морским разбойникам. Конечно же, они хотели вырезать семью руса по-тихому, но это им не удалось, потому что в доме находился охотничий пес. Он и поднял тревогу. Хорошо обученный пес не стал лаять, а начал теребить сонного хозяина за рукав рубахи. Отец сразу догадался, в чем дело, и приготовился дать отпор, вооружив жену и старших сыновей, а Морава послал за помощью в городище.

Отец мальчика во время строительства своего лесного жилища сделал подземный лаз в небольшой погреб, выкопанный в некотором отдалении от дома, где хранились съестные припасы – в основном свежее мясо. Под землей, в прохладе, оно долго не портилось. Погреб имел замаскированную дерном деревянную крышку, через которую Морав и выбрался наружу. Он был приучен ходить по лесу бесшумно, поэтому окружившие дом варяги его не заметили. Оказавшись за стеной деревьев, Морав припустил со всех ног. В лесу стояла непроницаемая темень, но звериную тропу, которая вела в сторону городища, он мог пройти с закрытыми глазами.

Когда подоспела подмога, все было кончено. Судя по окровавленной траве, варяги потеряли несколько человек убитыми, что разъярило их до крайности. Они ворвались в дом и не пощадили никого, хотя могли продать братьев Морава на невольничьем рынке, тем самым в какой-то мере возместить свои убытки – юные рабы племени русов ценились высоко. Обычно их покупали купцы Востока, где русы, отменные бойцы, верные своему слову, часто становились телохранителями вельмож. Отец зря понадеялся на крепость стен своего жилища; варяги, поднаторевшие в набегах на другие народы, вынесли прочные дубовые двери с помощью тарана – бревна, которое осталось после строительных работ.

Наверное, все семейство Морава могло бы спастись, последовав за мальчиком. Но отец не рискнул уйти через лаз, ведь варяги могли заметить беглецов. А на открытой со всех сторон местности остаться в живых у семейства не было никакой возможности. Одно дело – маленький и юркий, как ласка, Морав, а другое – трое крупных мужчин и женщина на сносях. К тому же в доме хранился изрядный запас ценной пушнины, расстаться с которой у отца Морава не хватило сил…

В общем, как бы там ни было, а мальчик остался круглым сиротой. Он не имел в тверди даже близких родственников, потому что отец и мать Морава были пришлыми, чужими, хотя их приняли сердечно, по-доброму. Может, еще и по этой причине отец Морава несколько сторонился других поселенцев и в конечном итоге принял решение построить дом в лесу, хотя в тверди ему выделили землянку, которая осталась без жильцов. Какая причина подвигла его на бегство из родных краев, сам он не рассказывал, а спрашивать было зазорно.

Русы знали лишь то, что отца Морава звали Сигурд и в прошлом он был варягом. Это ни в коей мере их не смущало, ведь они тоже не гнушались пиратствовать при удобном случае. В тверди его стали именовать Всегордом, и спустя какое-то время все забыли, что он пришлый. Тем более что чужак ходил в походы вместе с дружиной русов и показал себя большим храбрецом.

В его судьбе не было ничего необычного. Варяги принадлежали к разным народам, но прекрасно понимали друг друга. Даже русов другие племена нередко называли варягами, так как они тоже ходили в набеги и разбойничали на море. Русов и варягов объединяло многое: и то, что когда-то они были одного роду-племени (как утверждали древние предания), и то, что их родиной был северный предел земли, и то, что жили они на берегах неприветливого Варяжского моря, носили схожие имена, да и говорили практически на одном языке, который заморские гости называли «языком данов».

Только боги у них со временем стали разными. Поэтому ни варяги-викинги, ни русы не испытывали друг к другу ненависти, тем более – кровной вражды. Мало того, они старались избегать стычек между собой, но не всегда это получалось; природа на Севере суровая, почва скудная, и чтобы выжить, приходилось пускаться во все тяжкие.

Варяги время от времени совершали набеги на южное побережье Варяжского моря, а русы не упускали случая захватить купеческие корабли викингов, груженные добром, награбленным в походах. Нападать на их земли не имело смысла, так как даны, норги[10] и свеи[11], которых в Европе называли норманнами, жили очень бедно и взять с них было нечего. Но все это дела житейские, обыденные, и ни русы, ни викинги не опускались до кровной вражды. Сошлись, подрались, раны зализали – и дело с концом. В отличие от самих викингов.

У них распри длились годами, и в них принимали участие целые кланы. Кровная месть у викингов была обычным делом. Чаще всего старались убить главу вражеского рода, а также поджигали его дом, когда там находилась вся семья. Викинги верили, что кровь можно смыть только кровью. Если сородич не был отмщен, пятно позора ложилось на весь род. И только посредничество соседей могло заставить враждующие стороны сложить оружие.

Морав оставался сиротой недолго. Волхв давно присматривался к мальчику, но забрать его в обучение без согласия родителей не мог. Но когда случилось горе и Морав остался один, Рогволд не замедлил на совете старейшин взять его под свое крыло. Никто ему не возразил, да и не стал бы возражать, потому что сироту все равно приняли бы в какую-нибудь семью, но без особой охоты, так как своих детей хватало (даже с избытком) и прокормить их было нелегко. К тому же Морав, хоть и родился в городище, все равно считался чужаком, несмотря на хорошее отношение русов к семье Сигурда-варяга.

Однако главной причиной поступка волхва, как несколько позже догадался смышленый не по годам Морав, было то, что его мать Рунгерд[12] обладала Силой. Об этом русы не знали, но от Рогволда, который чуял магию, как охотничий пес добычу, что-либо утаить было невозможно. Может, еще и поэтому Сигурд решил уйти в лес, чтобы оградить жену от чересчур подозрительного волхва, опасавшегося потерять свое влияние и высокое положение среди соплеменников.

Конечно, немало женщин городища были ведуньями и гадалками, а в особенности знахарками и шептуньями, которые лечили раны воинам и спасали от разных хворей. Но, по мнению Рогволда, ни одна из них не могла сравниться с Рунгерд. Проходя неподалеку от нее, волхв шептал слова охранительной молитвы, однако вплотную никогда не приближался, потому что в обостренном восприятии Рогволда ее Сила казалась ему жарким опаляющим пламенем.

Наверное, и мать ощущала нечто подобное и по этой причине тоже старалась не встречаться с волхвом. Она была сама покорность, и временами Рогволд даже начинал сомневаться в своих выводах. Тем более что Рунгерд тщательно скрывала свои возможности целительницы, была малообщительной и, когда кто-нибудь из детей заболевал, обращалась к соседке-знахарке. Только домашние знали, что это притворство. А когда Сигурд построил дом в лесу, мать сама стала лечить всех, и спустя какое-то время домочадцы забыли, что такое болезни.