Выбор альфы (СИ) - Элли Милау - Страница 54

Эпилог

Эпилог 1

- Чего ты хочешь Айрина, - спрашивает меня, задумчиво выводя пальцем только ему одному уловимые узоры на запястье.

Мы все также сидим на его кровати, но никто не решается сделать первый шаг. Может, это и правильно – не переводить наш разговор в горизонтальную плоскость, потому что наши встречи слишком часто именно этим и заканчивались, а сегодня мы впервые говорим о нас, о том, что происходит.

- А ты? - не сразу понимаю вопроса, теряясь в его взгляде.

- Хочу, чтобы ты завтра так же на меня смотрела, - поддается вперед он.

- Как? – шепчу в его губы, что так близко оказываются.

- Будто чувствуешь что-то, - говорит хрипло, и тут же добавляет, - это приятно.

- А ты думаешь, я нет? – сглатываю.

Неужели он думает, что я просто так беспокоилась бы за него, ничего не чувствуя? Не знаю, в какой момент все переменилось… когда именно я ощутила эту тягу где-то глубоко внутри себя?.. Что заставила открыть глаза и посмотреть на все по-другому. Увидеть свою жизнь в другом ключе, не в роли жертвы – нет, в роли любимой.

- Не знаю, ты то закрываешься от меня, то отвечаешь. Оказывается это чертовски сложно, - немного отстраняясь, говорит он, смотря куда-то в сторону.

- Что?

- Иметь пару, пытаться угадать ее чувства в том ворохе эмоций, что она испытывает каждое мгновение.

- Ты чувствуешь мои эмоции? – переспрашиваю ошарашено.

- Иногда, - кивает он.

- Я не знала, - озадаченно, смотрю на него.

- Ты тоже сможешь, если захочешь, - уверяет меня и сжимает ладонь.

- А ты не думал о том, что не надо? – уточняю серьезно.

- Не надо что? – не понимает мужчина.

- Пытаться распознать мои эмоции, - выдохнула тихо, - просто… - пытаюсь подобрать слова и то, что чувствую, узнав правду, - просто это как-то неправильно, - качаю головой, - ты не можешь принять меня с моими тараканами и все?

- Уже давно, Айриии, - тянет последнюю букву, приближая свое лицо к моему, - иначе не получается.

- Да? А мне кажется, ты пытаешься моих тараканов упорядочить, чтобы они по струнке ходили... – мужчина не дает договорить, перебивает.

- Даже не пытался, - качает головой.

- Но ты же командуешь постоянно, - разве это не признак того, что он хочет изменить меня, мои повадки?

- Я альфа, - коротко отвечает.

В этом весь он. Это точно. Я киваю, понимая его, для меня альфа – это управленец большой компанией, семьей, хороший управленец, ведь все действительно его слушаются, помогают, а после добавляю, улыбаясь лукаво.

- Мои тараканы довольны.

- А ты Айри? – между нами остается несколько миллиметров.

Диамон сокращает расстояние между нами, так что я теперь дыхание его чувствую у себя на губах.

- И я, мой альфа, - шепчу хрипло последнее, и вот тогда его губы обрушиваются на мои.

В голове только мысль проносится - «наконец-то», и тут же она испаряется под напором тех чувств, что испытываю от его горячих губ, что сметают все мысли напрочь, оставляя только неприкрытое желание прикоснуться к нему. Стону в его губы и, впервые, не отрицаю притяжения, не стыжусь эмоций, наоборот, сильнее к нему прижимаюсь, в попытке еще ближе стать, и в плечи его руками впиваюсь, когда мужчина опрокидывает меня на кровать, так и не разрывая поцелуя.

- Ты невероятная, - говорит тихо, когда отрывается от моих губ, а меня в ответ такой волной тепла обдает, к нему направленной, что даже, кажется, я слышу довольное урчание где-то в своей голове.

Аккуратно целует за ушком, щекоча своим дыханием, а я млею от его ласк, от его рук настойчивых, что пробираются под одежду, как-то слишком быстро избавляя меня от нее, или наоборот слишком долго, оттого, что так горячо невероятно, что я жадной становлюсь, как и он к моему телу. Хочется ощутить его в полной мере на себе, кожа к коже. И Диамон помогает исполниться моему желанию, накрывая мое тело своим и устраиваясь между ног.

Мой тихий стон, его рык, смешиваются воедино, вместе со сплетенными телами в новом танце… танце страсти и признаний тихих: о которых кричит тело, о которых говорят инстинкты, и которые срываются с пересохших губ еле слышным - «люблю», в первобытном порыве донести свои чувства.

Эпилог 2

Прошел месяц с тех знаменательных событий, что повернули все вокруг своей оси, сместили мои интересы, поменяли взгляды, изменили все настолько кардинально, что порою кажется – это происходит не со мной, а если и со мной, то в какой-то другой реальности. Но действительность такова – я жена оборотня, и я его луна, больше не помощник, и не работаю на него, так как он считает, что совместная работа только все усложняет, да и не нужен ему был помощник, а должность и вовсе не обязательна. Это он так сети свои для моей поимки расставлял. Мне даже было обидно, когда я это услышала, но с другой стороны – я его понимаю. Ведь по-другому я бы его к себе не подпустила ни на шаг, просто бы сбегала каждый раз, прячась у себя в доме, словно в крепости. И хоть мне казались наши отношения слишком стремительными, Диамон говорил, что проходили они слишком медленно, и будь я волчицей, наша первая встреча уже ознаменовалась меткой на моем плече. Иногда это не укладывается в моей голове, но я одергиваю себя, ведь не могут оборотни быть во всем похожи на нас, они же лишь наполовину люди.

Нападение на Диамона тоже имело свои последствия, и теперь впервые за долгое время в отношения между оборотнями и фанатиками вмешалась власть. Многие люди, кто был замешан в подозрительной активности, уже схвачены, скоро будет суд, где и огласят дальнейшую их судьбу, а пока что все люди находятся под следствием, а кто нет – спасаются бегством. Диамон говорит, что, скорее всего, большинство ждет тюрьма, так как это своего рода терроризм, хотя чего же своего рода? Это действительно терроризм, просто люди прикрывались мирными митингами с лозунгами - «оборотням не место среди людей», пока осуществляли вооруженные нападения в других местах. В общем, многие среди оборотней довольны, что люди наконец-то вмешались, а власть приняла сторону пострадавших, в данном случае, оборотней, так что оборотни ликуют, кто-то даже празднует победу, а моя маленькая семья, наконец, обрела мир. Хотя точнее, от меня он и зависел… ведь альфа делал все, чтобы сблизиться, это я как страус голову в песок спрятала и как бы не присутствовала, но когда, наконец, открыла глаза – увидела какой черствой и несправедливой была к нему. Да, многое мне и сейчас не нравится, но уже зная какой он, понимаю, что альфа никогда не хотел меня заставлять, обижать или делать больно, просто не видел иного выбора, не умел по-другому, когда сталкивался с глухим непринятиям, кроме как идти напролом и наказывать за мою отстраненность. А ведь загляни я внутрь себя с самого начала, я бы увидела, что все во мне тянется к нему. Потому что притяжение истинных пар существует, и оно не однобокое, как мне думалось, а обоюдное.

Мама же ходила навещать отца, не знаю, зачем, но после она вернулась более умиротворенной и спокойной какой-то. Единственное, что меня спросила, когда в дом зашла, видела ли я его глаза? Я кивнула, а она задумчиво проговорила: «раньше они не такие были».

- А какие мам? – озадаченно переспросила я тогда, а она ответила коротко.

- Голубые, я точно помню, они были голубыми, - и когда я попыталась расспросить еще что-то, всем своим видом показывая, что хочу узнать больше, только поморщилась и попросила больше об этом не говорить. Какой бы умиротворенной она не выглядела, ведь ее мечты сбывались, Диамон предложил ей стать управляющей «Сладких крендельков» и она теперь много времени проводила в этом кафетерии, даже в кухне работала иногда, создавая свои сладкие шедевры, видимо, ей всегда будет больно говорить об отце, и я ее понимала...

А после того, как она ушла, Диамон сообщил, что моего отца больше нет. Я все думала, что она ему сказала, что он не выдержал? Дала ли она ему в руки орудие? Или он сам так решил и напал на охранника, как говорил Диамон? Во второе верилось с трудом, но и делать маму убийцей не хотелось, а тот короткий и странный диалог шепотом между мамой Диамоном, что услышала возле двери, что-то вроде - «не говори ей», мог быть и чем-то другим... не могла же она на самом деле убить его? Или могла? Знаю, что не задам ей этот вопрос никогда. Она ведь все для меня делала, защищала, как могла, как умела. Хотя с другой стороны она ведь была в своего рода тюрьме, временного задержания, вряд ли бы ей позволили сделать что-то с ним, а после отпустили потом просто так. Значит, он сам все это… может быть, он был настолько недоволен крахом его дела, что не смог смириться с проигрышем? Да, это было более вероятней, чем то, что его огорчила моя мама. Он ведь ненавидел ее... вот где связь истинных дала сбой. Что же по этому поводу чувствовала я? Ничего. Просто ничего, для меня отец, если его вообще можно было так сказать, был никем, а если честно – он был олицетворением всего самого худшего, он принес столько боли, что у меня даже ничего не дрогнуло в душе, когда я узнала о его смерти, просто кивнула в ответ и все.