Нина просто запуталась (СИ) - Копытина Марина - Страница 31

— Нет, я говорю серьезно. Нина, ты уже не та робкая полная девушка. Тебе не нужно никого добиваться.

Она заплакала, и он обнял ее. Так они просидели минут десять.

— Спасибо, — сказала она, — мне и вправду лучше. Но нам не стоит видеться так часто.

— Почему?

— Мы исчерпываем лимит влюбленности. Чем чаще мы вместе, тем быстрее бежит время. Тем ближе конец.

Она встала и вышла, оставив Роберта в задумчивости. На этот раз она не выключила свет. Вероятно, забыла. Но о побеге сейчас он не мог думать, своими слезами она выбила его из колеи. Теперь он по-настоящему влюбился в нее. Все, что было сейчас в его голове, — это противоположное течение времени. Для него — усиление чувств, для нее — угасание. Он боялся представить себе, что будет, когда они достигнут предела.

Глава 8

Роберт проснулся от шума наверху. Кто-то настойчиво стучал. Звуконепроницаемость подвала не позволяла ему различить, что там происходило, но стук внезапно затих, и он услышал громкий голос Нины, она кого-то приветствовала. Роберт почувствовал, что это его шанс. Все, что оставалось сделать, — подать признаки жизни.

И он закричал:

— Помогите! Эй! Я внизу!

Голоса затихли. Отсюда, из подвала, он различал только интонации, и то если говорили громко. Он услышал, как Нина запричитала, похоже, уверяла незнакомца в том, что ему послышалось.

Роберт снова закричал. Что, если это полицейский? Тогда можно уже считать, что он спасен.

— Помогите! Кто-нибудь!

Воцарилась полная тишина, а затем — громкие звуки музыки.

— Молодец, Нина, знаешь, что делать, — сказал он сам себе.

Он подбежал к углу подвала и схватил щипцы для угля. Потом снова поднялся по лестнице и принялся колотить ими сначала о дверь, а затем о помеченный кровью кирпич. Шум был достаточно громким, чтобы услышать его в доме, но только не сквозь эту музыкальную феерию.

Он продолжал стучать, пока не выдохся. Совсем обессилев, он сел на пол около двери, подперев руками щипцы. Он просидел так около часа, надеясь, что музыка наконец стихнет и он сможет продолжить свои попытки обнаружить себя.

Наконец он услышал шаги, которые приближались прямо к нему. Это были мужские шаги: он запомнил походку Нины и мог отличить ее хищную поступь от любого другого человеческого существа.

Шаги прекратились очень близко к двери, и Роберт снова закричал. И тут он услышал мужской голос.

— Эй, здесь кто-нибудь есть? — спросил он.

— Да, я здесь в зат-т-точении. — У Роберта путались слова, он начал заикаться от волнения. Он не мог поверить своим ушам. Музыка все еще не стихла, поэтому голос незнакомца было сложно различать.

— Кто вы? — ответил голос.

— Меня зовут Роберт. — Он пытался тщательно подбирать слова, чтобы не тратить драгоценные минуты внимания. — Нина заперла меня здесь и хочет убить. Пожалуйста, будьте осторожны с ней. — Он прислушался, но голос не ответил. — Немедленно уходите отсюда и вызовите полицию. Она очень опасна, — последние слова он произнес скороговоркой. — Вы все еще здесь?

Никто не ответил. Роберт снова принялся стучать щипцами о дверь. Музыка стихла.

— Вы здесь? — повторил он.

— Я здесь, — ответила Нина.

У Роберта перехватило дыхание.

— Мы поговорим с тобой об этом, Роберт, — тихо сказала она.

Он быстро сбежал по лестнице и пристроил щипцы на место. Затем принялся ходить по помещению взад и вперед. Музыка выключилась. Но он больше не смел кричать. Все было кончено.

***

Скрип открываемой задвижки привел его в чувства. Нина зашла, держа в одной руке пистолет, а в другой — шприц.

— Я не ожидала от тебя такого, — сказала она. — Вот это комедию ты устроил!

— Что ты сделала с этим человеком?

— Ничего, не беспокойся. Сказала ему, что у меня ребенок, который заслужил наказание, и проводила его за дверь.

— И он просто так ушел?

— Да, ушел. — Она нацелилась ему прямо в сердце и приказала повернуться спиной.

— Только не сейчас, Нина. Мне плохо от твоих уколов.

— Ты сам виноват, — ответила она.

— Давай я не буду сопротивляться, и ты просто свяжешь меня. Обещаю, что не сделаю ни единой попытки вырваться.

— Почему я должна тебе верить? После такого.

— Потому что я… — Он почувствовал укол в шею. — Клянусь… — И провалился в сон.

***

Она не стала связывать его вторую ногу, за что Роберт был очень благодарен. Рана продолжала ныть, и тугие веревки только усугубили бы ситуацию. Она стояла прямо перед ним.

— Потом у меня появился Алан, — начала она.

— Сколько времени я проспал? Я не готов слушать истории в таком виде, — возразил он.

— Нет, тебе придется. Кто хотел сегодня сбежать, а? — Она потрепала его по щеке, как маленького ребенка. Роберт попытался укусить ее, но ничего не вышло. Так он был зол на нее. Хотя, скорее, на себя. Чтобы упустить такую возможность, нужно еще постараться.

— Алан был твоим следующим любовником?

— Вот именно — любовником. У нас были отношения без обязательств.

— То есть просто трах, и все? — Роберт уже не выбирал выражений, ситуации хуже, чем сейчас, придумать было сложно.

— Да, так и есть.

— И тебя это устраивало?

— Более чем. Я была в него влюблена какое-то время.

— И как это случилось?

— Я была на своей первой работе. У меня буквально пухла голова от всех документов, которые мне нужно было перечитать и понять. И в самый ответственный момент у меня полетел компьютер.

— Он работал с тобой?

— Да. — Она легла на матрас и принялась разглядывать покачивающуюся на пололке лампу. — Он был как раз по части компов. Я видела его издалека всего несколько раз, его невозможно было не заметить. Он был очень громким, всегда отпускал какие-то шуточки, и в целом, казалось, все помещение заполнялось им, когда он заходил туда. И вот он пришел ко мне, только ко мне. Само это безраздельное внимание очень льстило мне. Но потом он наклонился надо мной, и я почувствовала запах дегтярного мыла. Так пахло в доме моих родителей, когда я была маленькой девочкой и смотрела «Трех мушкетеров». Тогда я была влюблена в одного из актеров, он мне безумно нравился. И этот запах навеял мне воспоминания о доблести, чести, романтической любви. Я тут же связала образ Алана со своими детскими чувствами. В тот же вечер мы с ним занялись сексом в серверной. А потом начали делать это несколько раз в неделю, встречались в основном у него, потому у меня в общежитии.

— И сколько продолжались ваши отношения?

— Семь лет.

— Ты столько времени была влюблена в него?

— Нет. Я была влюблена ровно три месяца. А потом это стало привычкой. И мне снова начало становиться стыдно за то, что я вру ему. Он несколько раз спрашивал о статусе наших отношений, а я отнекивалась. Мне не хотелось иметь с ним ничего общего, кроме редких сношений, которые мне уже давно не доставляли удовольствия. Но я боялась сказать ему о своих чувствах. Дело в том, что тогда у меня никого, кроме него, не было. И если бы я сказала ему, что больше не хочу с ним встречаться, он бы подумал, что я фригидна.

— Тебе так важно мнение окружающих?

— Выходит, что да. В конце концов, когда я уже начала угасать и не могла найти новую любовь, с ним случилась беда.

— Какая?

— Он разбился в автомобильной аварии.

— Каким образом? Несчастный случай?

— Говорят, он уснул за рулем. Тело было так покалечено, что вскрытие сделали формально. Так, для галочки. Узнали только то, что он не выпивал за рулем. Вероятно, он очень сильно устал.

— Ты была огорчена его смертью?

— Скорее да, чем нет. Но меня снова посетило это приятное чувство избавления. Мне не пришлось бросать его, делать ему больно. Все произошло само собой.

— Это ненормально, Нина.

— А что, по-твоему, нормально? Есть ли вообще в этом мире что-то нормальное?

— Что мешало тебе просто бросить его? Сказать правду.