Вечная история (СИ) - "JulyChu" - Страница 66

А Дулит, с некоторых пор принимавший активное участие в судьбе подчиненного, стал называть Брига арабским шейхом.

Претерпев внезапные изменения, жизнь быстро вошла в колею с элементами нового времяпровождения и забот.

Бриг возвращался с работы не в пустой дом, а к накрытому столу и к малопонятной болтовне Анис о прошедшем дне, привык обсуждать с Дорес её успехи и неудачи. По дороге из Управления он стал часто заезжать в магазин, чтобы купить маленькую игрушку, апельсинов, иногда что-то сладкое или маленький букет цветов.

В выходные Бриг и Дорес ходили с детьми в парк и на детские площадки. И хоть это казалось неправильным, Дантон чувствовал себя отцом семейства, пусть чужого, словно выданного ему во временное пользование.

Бригу было приятно, что случайные люди на улице думали о них, как о семье, дети липли к его рукам, словно давно его знали, а на лице Дорес сияла иногда искренняя улыбка.

Красивая, спокойная Дорес вызывала в нем чувство глубокого уважения. Тем, что не сломалась, потеряв все и лишившись роскоши, к которой привыкла, что не тонула в жалости к самой себе, а старалась вернуться к работе и строить новую жизнь. Тем, что не потеряла способность видеть и ценить маленькие радости. Искренне радовалась хорошему вечеру, смеху детей, когда Бриг подбрасывал их в небо, мороженому, которые уплетали вчетвером на открытой террасе парка.

— А чему ты удивляешься, — пожала плечом Дорес, когда Бриг сказал ей об этом.

Они как раз сидели в кафе, поедая мороженое.

— Я же детдомовская. Родителей не помню, погибли в автокатастрофе. Эмигранты из Хорватии. Я чудом осталась жива. Заново училась ходить и говорить на чужом мне языке уже в приюте. Поменяла кучу приемных семей. Все было, и плохое, и хорошее. Можно сказать, что мне больше везло. Благодаря внешности и с помощью некоторых людей стала моделью, строила карьеру. Неплохо зарабатывала. Так что мне не привыкать ценить маленькие радости и начинать с нуля.

Бриг внимательно смотрел на молодую женщину перед ним, отмечая упрямую линию губ, внимательный взгляд. Если бы он сразу был внимательнее, то мог бы заметить на её лице признаки внутренней силы, упорства.

— Я ведь и с Джошем жила не потому, что он был богат и безумно красиво ухаживал. А потому, что увидела в нем обозленного парнишку с белыми крыльями мечты, желавшего подняться до высот. Вот только крылья оказались бумажными и испытание богатством слишком сложным.

— Если тебе больно об этом говорить, не надо, — остановил Бриг, дотрагиваясь ладонью до сцепившихся над столом рук жены Джоша.

Но Дорес покачала головой.

— Он не плохой, Джош. И даже причиняя боль другим, делал это не со зла или желания ранить, а потому что не мог предвидеть последствия своих действий. Он просто заигрался золотыми шарами и утонул в роскоши. Вседозволенности. Всегда был безрассудно щедр. Со всеми — мной, детьми, приятелями, сотрудниками, любовницами, обливал всех реками роскоши и баловал. А сам спешил попробовать все, что сверкало и горело…

— Ты его любишь?

— Люблю, хотя никогда больше не прощу. Наши пути разойдутся, как только закончится суд.

У Брига больно защемило сердце.

Никогда…

Безвозвратность одного решения, какого-то поступка.

Будущее, в котором нет места тому, кто когда-то был очень дорог.

— Бриг, ты же, наверное, очень одинокий человек, если тебе так нравится с нами возиться? — настала очередь Дорес задавать неудобные вопросы. — В любовь ко мне и моим детям с первого взгляда, извини, не поверю.

Дантон рассмеялся.

— Ну и зря. Я действительно влюбился в вас, получается не с первого, а второго взгляда, когда вы на лестничной площадке перед моей дверью стояли. Никогда не знал, что иметь большую семью, это так здорово. Мне нравится, что пока вы рядом со мной, я могу вам помогать. И надеюсь, что принимать участие в вашей жизни буду и дальше.

Подбежала Анис, требуя пойти к качелям, прерывая разговор взрослых. Она показывала рукой в сторону дорожки парка, по которой шли Мария и Рик. Рик нес связку шаров, которые и привели в восторг девочку.

— Я очень рад, что у вас складываются хорошие отношения с Марией, — бросил Бриг между восторженным лепетом Анис. Они собирались провести остаток дня все вместе, семьей шейха, как говорил Дулит.

— Мария умная женщина. И она знает, что делает. — В голосе Дорес сквозило неодобрение, и слова оказались непонятными Бригу, но времени спросить, что она имела в виду, пока не было.

Часы, проведенные рядом с чужой женой и детьми, лечили раны от потери. Как бы ни напоминала ситуация украденное счастье, Бриг наслаждался суетой в квартире, беспорядком, устроенным маленькими детьми, приготовлением еды на несколько кастрюль.

Чем сильнее его тянуло после работы домой, тем больше сомнений появлялось во взгляде Дорес, и она усиливала поиски работы и жилья. Дантон уговорил их остаться в городе и в любом случае искать квартиру поближе к его.

— Что тебя волнует? — спросил он однажды после уютного семейного ужина.

Дорес сомневалась, начинать ли разговор, но потом решилась на откровения. За что Бриг вновь испытал чувство уважения к этой красивой, хрупкой, но такой сильной женщине, переворачивающей все его представления о фотомоделях и людях, зарабатывающих на жизнь собственной красотой.

— Ты слишком сильно к нам привязываешься, Бриг. Это неправильно.

— Дорес, я действительно к вам очень привязываюсь и не хочу, чтобы пришлось отвязываться. Ты для меня как сестра, которой у меня никогда не было, а Мик и Анис замечательные дети, какое бы место для них я ни пытался назвать, они мне стали очень дороги.

— Ты пытаешься залечивать нами какую-то свою боль, — безжалостно настаивала Дорес, — когда ты приехал впервые к Джошу, то был похож на человека, который после долгой болезни только что вышел из больницы и пытается снова начать жить.

Бриг вновь поразился прозорливости женщины, сидевшей перед ним, и решил ничего не скрывать, поведав историю двойного развода с одной и той же женщиной. Самой дорогой и теперь потерянной навсегда.

Дорес слушала, не перебивая и не добавляя к рассказу собственных мыслей и суждений. Только в её взгляде появилось еще больше задумчивости.

— Как видишь, у тебя нет причин стараться как можно быстрее уйти из моего дома и моей жизни. Я все равно вас теперь далеко не отпущу.

— Я не хочу, чтобы из-за нас ты принимал неверные решения.

— Что ты имеешь в виду?

Но запас откровений Дорес на этот вечер закончился, и последние слова остались пока для Брига не разгаданной загадкой.

* * *

— Рони, не вой, это же еще ничего не значит, — проговорила Дейзи, протягивая подруге большое мягкое полотенце, но в её голосе присутствовала непривычная для Ре растерянность.

— Ты же, кажется, говорила о том, что у него женщина намного старше и со взрослым сыном?

— Не намного, но старше, и да, с сыном, — уже привычно лила слезы Рони,

— Это не она, — убежденно сказала Дейзи, беря в руки одну из фотографий и внимательно рассматривая.

— Хо! — вынырнула из соленого озера Рони. — Конечно, это не она. За прошедшее время ей вряд ли бы удалось так быстро и удачно омолодиться и обзавестись маленькими детьми.

— Значит, это не его дети.

— Ре, ты до одури проницательна сегодня, — Таймер злилась на подругу, чуть ли не впервые за время их дружбы. Наверное, от отчаяния. — Конечно, это не его дети, они даже на него и не похожи.

— Ну, в таком возрасте может быть непонятно, на кого они похожи, — успокоила Дейзи, не обратив внимания на резкость Рони, все так же перекладывая с места на место фотографии.

— Ты, со своим маниакальным желанием быть матерью-одиночкой, этот твой бывший муж, с маниакальным желанием собирать чужих детей. Кажется, вы действительно стоите друг друга.

— Я больше не хочу быть матерью-одиночкой, — призналась Рони, закрывая лицо полотенцем, — и одна не хочу быть! Только кажется, я опоздала со своими желаниями.