Вечная история (СИ) - "JulyChu" - Страница 52

— Сногсшибательный эффект в действии, — зло проговорила пострадавшая, потирая ушибленные места, и демонстративно развернулась в сторону Брига, оскаливаясь на виновника её синяков.

— Девочки, все повернулись в сторону незнакомого мужчины, которого прожигает взглядом невеста, и сделали все, чтобы он сгорел от стыда, — воинственно скомандовала Дейзи, застывая в позе амазонки, которой для выстрела мешает грудь.

Прежде чем до Рони дошел смысл сказанного, забывшая о воспитании женская компания подруг орала, свистела, жестикулировала и показывала неприличные жесты её мужу. Она видела, как перекосилось от секс-атаки лицо Дантона и как, оставив деньги на столике, он не спеша двинулся к выходу из зала. Или теперь она должна звать его Дантон, поправила она сама себя. И как должно звучать его юношеское прозвище? Дант?

— За победу! — завопила Дейзи.

На сцене с призывными стоном — «Только для Рони!» — появился второй танцор из заявленного вначале представления трио, и Таймер заставила себя забыть о неожиданном появлении Брига, насколько позволяла сумасшедшая компания и выпитое спиртное. Последнее помогало лучше всего.

Добавить. Придется добавить еще один мохито. Или лучше сразу Текилу Сан Райз?

Час или больше спустя пестрые птицы разбрелись по разным залам, и виновница торжества оказалась в большом круге, отдавшись на волю ритма танца, пьяная не только от спиртного, но и от всеобщего заразительного сумасшествия.

Бриг вырос перед ней так неожиданно, что через секунду после того, как Рони поняла, кто стоит перед ней, её ладонь взлетела, чтобы нанести пощечину и быть пойманной у самого лица мужчины.

Прикосновение оказалось подобным удару током, обострившим все органы чувств. Зрение видело только блестящее от пота и волнения лицо Брига, обоняние накрыло волной давно забытого, но такого родного запаха, во рту появился вкус крови из прокушенной губы.

Рони стала выдергивать руку из широкой ладони Брига, но почему-то в то же время схватилась за его плечо другой рукой. Он выпустил одну и тут же накрыл своей ладонью другую руку на своем плече. Таймер бросило в жар, она поспешно высвободилась из захвата, но её правая ладонь уже хваталась за футболку Брига. Что она делает? Выдергивается из его рук, чтобы только коснуться вновь?

Они топтались на месте, глядя друг другу в глаза, купаясь в волнах возбуждения, злости, желания, невысказанных обид. Их странная борьба была похожа на танец, и в свете мигалок и прожекторов грозила перерасти либо в объятия, либо в драку.

— Какого черта? — зарычала, наконец, Рони, разбрызгиваясь яростью с каплями пота, мотнула головой, хлестнув Дартона по лицу фиолетовыми локонами. — Сколько можно портить мне жизнь! Это мой вечер, Бриг! Исчезни! Исчезни туда, откуда пришел. Навсегда моей жизни! Пошел прочь…

Вряд ли слова долетали до его слуха, но полыхающих ненавистью глаз и движений губ оказалось достаточно.

Бриг поймал руки Рони в железный капкан своих ладоней, притянул к себе её разгоряченное тело, сдавив так, что она не могла дышать, и прокричал ей в самое ухо, обжигая своим дыханием.

— Ты права, извини! Но так тяжело тебя отпускать.

А в следующую минуту он уже исчез за прыгающими, дергающимися в такт орущей музыке спинами. Рони осталась стоять посреди колышущейся толпы, потеряв связь с ритмом, волнами веселья, чувствуя себя котенком у автострады… Пытающейся разобраться в собственных чувствах. Почему ей не все равно? Почему этот человек, уходя, каждый раз выдирает из нее часть её самой? Заставляет чувствовать себя осиротевшей?

Она давно уже больше не его Солнечная девочка, а Рони Таймер, успешный адвокат серьезной адвокатской конторы, находящаяся на пороге самого счастливого замужества. Слезы потекли по щекам, размазывая косметику, наверняка оставляя темные полосы туши и теней. Из дергающихся разноцветных пятен появилась голова Дейзи, подруга что-то кричала, разводила руками, но Рони только покачала головой в ответ, пряча слезы за длинными лохмами парика, заставляя себя услышать музыку и начать снова танцевать.

Сколько прошло времени, прежде чем пестрая разноцветная стая вывалилась из клуба на улицу, сказать было сложно, но городом еще владела черная ночь.

Они куда-то шли, ехали в машинах, потом оказались на площади перед зданием мэрии, подозрительно похожей на мэрию города, где жили, и зачем-то полезли в ледяной фонтан. Потом кто-то предложил украшать статую Прародителя нации пестрыми лентами, затем к лентам добавился чей-то лифчик, и всем показалось, что одного прародителю будет недостаточно… Совсем не вовремя подъехали полицейские машины…

Девичник грозился закончиться в участке до выяснения обстоятельств.

Почему-то вину за плачевное продолжение вечеринки Рони перенесла на внезапное появление Брига. Если бы не он, она бы остановилась гораздо раньше, остановила подруг и не допустила бы постыдного ареста.

Лицо виновника стояло перед её взором так ясно, что когда остановилась машина и после короткого разговора чьи-то знакомые руки вытащили Рони на улицу и снова прижали к телу, она больше не сопротивлялась, а впилась в широкие плечи, уткнулась головой под полу куртки, в подмышку мужчины, пряча красное от стыда лицо и жадно вдыхая запах его тела и кожаной одежды.

— Под вашу ответственность, капитан, да, высадим всех у станции метро, доброй ночи капитан, — донесся до нее голос полицейского и машины отъехали прочь.

— Забери меня отсюда, — прошептала Рони, — мне так стыдно…

Дорогу в такси она помнила плохо, себя тоже больше не помнила, только губы, руки Брига и сережку, оцарапавшую её нежную шею.

— Где мы? — спросила Рони, прижимаясь к мужчине в кабине лифта. Они всегда обнимались в лифтах, особенно в грязных и обшарпанных, теперь даже в чистых. О чем она думает? О его губах…

— Я снял квартиру на пару дней недалеко от вокзала.

— Мы что, не в другом городе? О-о-о-о-о, — застонала Рони, снова прячась в подмышку Брига, — девчонки сказали, что вывезли меня куда-то в другое место… Ужас какой…

Таймер была безнадежно пьяна, как еще можно было объяснить тяжесть в ногах, сбивчивое дыхание, легкое головокружение? Пьяна от алкоголя и от объятий, из которых не желала вылезать, жадно набрасываясь на губы Брига, требуя поцелуев.

Пьяна-а-а-а-ая…

Бриг взял её на руки и отнес в ванную комнату, затем быстро, аккуратно раздел и поставил под теплый душ. Смывал слишком яркую краску с лица и запах чужих тел с её кожи. Она не сопротивлялась! Ни когда Бриг снимал с нее одежду, ни когда мыл мочалкой под душем. Чувство стыда никогда не существовало между ними. Не появилось оно и сейчас, несмотря на долгие годы разлуки…

Прежде чем ненормальность ситуации достигла её понимания, Бриг оставил Рони одну под теплыми струями воды. Вернулся на мгновение, чтобы поставить рядом с раковиной большой стакан воды, и вышел, мягко прикрыв за собой дверь.

Как бы ни хотелось списать своё решение на избыток алкоголя, это было бы нечестным, а Рони не привыкла врать сама себе. У нее было время прийти в себя под теплой водой или пока она задумчиво вытиралась в ванной комнате, бросая быстрые взгляды на отражение женщины с блестящими, шальными глазами в зеркале. Она понимала, что случится, и могла задуматься, стоит ли допускать, чтобы случилось, но не возникло ни одной мысли, чтобы уйти из чужой квартиры и от мужчины, ожидавшего её появления в комнате.

Не могла Рони уйти этой ночью, вернее, ранним утром.

Могла думать только о его прикосновениях. Жаре тела, сережке в ухе, едва оцарапавшей ей шею… Тело и разум требовали ожидавшего её в комнате мужчину.

Так что, когда Рони Таймер заходила в гостиную, едва прикрывшись сырым полотенцем, то была удивительно трезва и осознавала, что делает.

Бриг стоял у окна. Услышав движение за спиной, он развернулся и застыл, глядя на нее со смесью желания и тоски. Но скрывать потребность в его близости больше не было сил, Рони выпустила из рук полотенце, позволяя ему упасть к ногам, и едва слышно выдохнула, нет, облегченно простонала, когда Бриг шагнул к ней.