Пора выбирать (СИ) - Авдеев Макар - Страница 39

Судя по дате контракта, резиденцию окончили к саммиту вовремя. В отличие от заявленных океанариума и пятизвёздочных гостиниц, которые должны были построить официально. При этом в них вбухали чудовищное количество денег из госбюджета. Океанариум сдали только несколько лет спустя (естественно, после добавочных дотаций), гостиницы не открылись вообще.

Осветив эту тему, Захар решил передохнуть и предложить Алисе увидеться как можно скорее. «Ну как ты, котёнок? — написал он ей. — Что насчёт встретиться вечером?»

Но, похоже, звёзды сходились не в их пользу… «Я у подруги ночую, — ответила Алиса. — Её муж уехал, одной ей страшно. И у неё маленький ребёнок, у которого лезут зубки. Так что…»

«Так что ты берёшь на себя благородную миссию защитника. А завтра, например, сможешь у меня остаться?»

«Завтра я снова у Лены ночую. Ей одной страшно. А то я бы с радостью».

«А может, вместе останемся ночевать у Лены?»

«Не думаю, что она согласится».

«А может, согласится? Просто скажи, что это твой любимый человек, которому ты доверяешь, как себе. Будем вместе её охранять».

«Нет. Я так не могу».

«Она же сама просила тебя у неё остаться, так какая разница, что с тобой будет ещё твой мужчина? Вот я бы тебя оставил ночевать у своего друга, если бы он был не против».

«Захар, это неудобно. У неё ребёнок маленький».

«Я не буду к нему приставать, — в шутку заверил Захар, после чего всё же спасовал. — Ладно, пиши, как появится время встретиться в реале. А я постараюсь прийти к тебе во сне. Я прилечу на огромном синем слоне, цвета, как небо. Во сне слоны умеют летать…»

Да, если бы он тогда поддался на провокацию неуравновешенного парня, то у Захара и Алисы сейчас могло не быть столь милой беседы… Алиса могла в данный момент вообще рыдать над его гробом, при худшем исходе. За гордыню нужно расплачиваться. Нет, Захар выбирает любить, быть рядом со своими близкими, а не героически погибнуть в бою. А гордость можно и пристегнуть иногда.

«Спокойной ночи, солнце моё», — написала Алиса.

«Безумно хочется тебя увидеть и расцеловать», — искренне признался Захар.

Но раз пока нет такой возможности, придётся опять сосредоточиться на докладе. Ничего страшного, что они с Алисой редко видятся. Он не может каждую секунду крутиться возле неё в штабе. Да этого и не требуется. Они два взрослых самодостаточных человека, и неудивительно, что у каждого свои дела и заботы. Главное, они связаны общей миссией, и ради её достижения оба должны делать то, что хорошо получается. Алиса полезна в организации работы штаба, в уличной активности. Захар умеет хорошо писать, поэтому он будет писать. Залог крепких отношений — уверенность в своей второй половинке, духовная близость, которую не порушит физическое расстояние.

Когда Захар закончит работать над докладом, они с Алисой съедутся и будут каждое утро просыпаться друг с другом. Правда, кому именно переезжать, молодые пока не определились. Алиса ясно дала понять, что не против жить с Захаром в его квартире в центре. Захар был против потому, что эта квартира принадлежала родителям. Какой бы она ни была уютной, оставаться в ней постоянно — зависеть от родителей. А значит, они будут навязывать свои правила игры. Появляться, когда взбредёт в голову, и вторгаться в их частную жизнь. Захар, как и любой юноша его возраста, был по горло сыт родителями. И он лучше бы ютился вместе с Алисой в тесной задрипанной гостинке, но независимо от предков. У Алисы же такая перспектива не вызвала энтузиазма. Он устал от родителей, она — от гостинки.

Правда, сама мириться с мамой не торопилась. Та так и не догадалась попросить прощения, и делала вид, что всё нормально. Алиса не отвечала на её сообщения и звонки. Захар был удручён ситуацией, но поделать ничего не мог, так как инициатором конфликта выступила мать, следовательно, реакция Алисы полностью оправданна.

Решив, что достаточно написал об экономике, Захар «прошёлся» и по цензуре. Любому знающему человеку было очевидно, что в тоталитарной России телеканалы либо принадлежали государству, либо скрытно им контролировались. Единственный независимый канал «Снег» был отключён от трансляции и остался существовать лишь в интернете. Единственной независимой радиостанцией было «Эхо страны», и то, насчёт её суверенитета имелись вопросы. Остальные каналы и станции всецело работали на зомбирование и «промывку мозгов» людям. На них не высказывались никакие точки зрения, неугодные лично президенту Клыкову, а если и высказывались, то в крайне примитивной, утрированной форме как предмет для осмеяния и порицания. Многочисленные помойные телешоу, не обязательно политические, были призваны атрофировать логическое мышление у зрителей, отвлекать их мысли на совершенно незначительные вещи, искусственно раздувая их важность, и наконец развращать нравы людей. Всё это делалось потому, что многие люди по своей природе близки к животным, и потому, что верхушке это играло на руку.

«Свобода слова в СМИ последовательно уничтожалась с первых лет правления Клыкова, и на данный момент единственным полностью независимым источником информации остался Интернет. Но и то, сейчас власти, поняв свою ошибку, пытаются залатать и эту «дыру». В последнее время блокировки неугодных Роскомнадзору сайтов под предлогом несоответствий правилам распространения информации участились до неприличия. Более того, недавно был принят закон о запрете устройств, помогающих обходить блокировку, а в качестве возможных на рассмотрение в Думу также предлагались законопроекты о том, чтобы доступ к соцсетям был с 14 лет только по паспорту, и т. д.

Людей, неугодных правящей партии, подвергают уголовному преследованию под совершенно надуманным предлогом статьи о «призывах к экстремизму». Например, на простого учителя из посёлка Кромы с 2014 года завели три уголовных дела за стихи об Украине, где он выразил мнение, не совпадающее с официальной позицией государства, осудил нарушение территориальных границ братской страны российскими войсками.

Разве преследование вольномыслящих является допустимым с точки зрения общечеловеческих прав и норм? Почему-то откровенно провокационные высказывания депутата Виталия Филонова, открыто оскорбляющего геев, или, например, провластного священника, заявлявшего, что нужно убивать «пятую колонну», наши так называемые правоохранительные органы оставляют без внимания и не приравнивают к «экстремизму».

Как президент, гарант Конституции и соблюдения прав человека, может спокойно допускать всё это?!

На мирной протестной акции в Санкт-Петербурге 29 апреля 2017 полицией были незаконно задержаны от трёх до пяти десятков человек (это как минимум 10 % от общего числа участников), на антикоррупционных митингах 26 марта и 12 июня количество задержанных измерялось сотнями в разных городах. Людей, в том числе женщин и подростков, под предлогом статьи об участии в «несанкционированных митингах», заталкивали в автозаки просто за то, что они, никому не мешая, стояли с плакатами и выражали свою гражданскую позицию. Видео многочисленных задержаний доступны на You-tube.

Многие действия самого Владимира Клыкова противоречат Конституции. Так, он подписал закон Яровой, а также закон о запрете «несанкционированных» митингов (то есть, не одобренных властью), поддержал увеличение срока президентства до 6 лет — грубо нарушающее изначальный лимит, установленный Конституцией.

В то время как действительно важные законы — визовый режим со странами Средней Азии — не принимаются. Поэтому недовольные жизнью мигранты из стран ближнего зарубежья бесконтрольно приезжают к нам, заполняя доступные рабочие места (строители, водители, продавцы, и т. д.) Работодателям выгоднее брать их, чем русских, потому что они согласны на гораздо меньшую оплату труда — так как для мест, откуда приезжали мигранты, 15–20 тыс. рублей это уже существенная сумма. Ведь, скажем, в Таджикистане средняя зарплата равна 1000 сомони, то есть чуть менее 7 тыс. руб. Страна занимает самое низкое место по этому показателю в СНГ».