Вам повторить? (СИ) - "cup_of_madness" - Страница 49

― Рон, что ты делаешь… в моей квартире? ― ошарашенно спросила девушка.

― Знаешь, я полагал, что сегодня ты будешь работать, а не ошиваться вместе с этим… ― он посмотрел на Малфоя, пытаясь испепелить его жаром собственной злости.

― Так, хватит, сейчас совершенно не место… ― начала Грейнджер, но Рон слишком вошел в раж.

― Нет, это очень к месту, Гермиона. Ты серьезно? Ты должна была быть дома!

― Мерлин, Рональд, мы были вместе с сыном! ― крикнула она, пытаясь его успокоить и вспомнила о Скорпи, повернувшись к Малфою. ― Слушай… ты не мог бы сегодня забрать Скорпиуса к себе? Пусть Тинки перенесет его ко мне утром, и я…

― Может, просто Вислый перенесет себя подальше отсюда и научится управлять своим гневом? ― перебил ее Малфой, не отрывая взгляда от рыжего.

― Да ты!… ― Рон дернулся к слизеринцу, но Гермиона встала между ними.

― Драко, пожалуйста, уведи отсюда Скорпи, и мы потом поговорим, ― сказала она спокойно, смотря, как сын наблюдает за всем этим.

Малфой задержал на ней взгляд, будто пытаясь что-то найти, но потом, наверное, пришел к такому же выводу, что и Гермиона: разборок не избежать, а малому слышать это совершенно не обязательно.

― Зачем ты ему вообще что-то объясняешь?! Гермиона, ты не хочешь… ― крикнул Рон, видя, как она пытается уговорить Малфоя что-то сделать зрительным контактом.

― Затем, придурок, что если вдруг ты хоть где-то перейдешь черту, я тебя уничтожу, ― его голос был холодным, спокойным и таким уверенным, что Грейнджер не сомневалась ни в едином слове.

― Она тебе никто, хорек! ― Уизли попытался приблизиться еще на шаг, но Гермиона даже не думала отодвигаться.

― Она — мать Скорпиуса. Единственный «никто» здесь ― это ты, ― усмехнулся Малфой. ― И как ты до сих пор еще этого не заметил?

Взяв сына за руку, он растворился в воздухе, не дав Рону ответить и не удосужившись проверить, видят ли их магглы. Грейнджер обвела взглядом лужайки поблизости, и, просто понадеявшись, что всем им утром не придет письмо из Министерства о судебных тяжбах, затолкала своего парня внутрь дома.

― Годрик, ты что, спятил?! ― крикнула она, наложив заглушающее заклинание на дверь. ― Какого черта ты устроил?!

― Я вернулся, Гермиона, я вернулся вечером, хотел попросить у тебя прощения! Я думал, ты сидишь за своими «особо важными делами», а ты была с ним! ― указал Рон на дверь так, будто Малфой стоял по ту сторону, приложив к поверхности стакан для лучшей слышимости.

― О, как хорошо, что ситуация сложилась так, что мы не будем обсуждать, с кем был ты! ― ответила Гермиона.

― Ладно, я был с Меган! Ладно! Мы с ней поужинали один раз, мы тогда с тобой не разговаривали! Это был один раз! ― он шел за ней на кухню, активно жестикулируя. ― Но сегодня я сказал ей, что ничего не будет! Понятно? И по приходу я вижу, что тебя нет, а через десять минут слышу, как ты зовешь его на чай. Поверить в это не могу!

― Они вернулись, и Скорпиус захотел сходить в кино. Я не могла ему отказать, потому что с моей работой мы и так мало видимся с сыном. Я, черт возьми, постоянно разрываюсь, чтобы уделять время нашим отношениям, которым, кстати, и уделяю время только я! Ты даже не сделал ни шагу, чтобы подружиться с малым! ― кричала Гермиона, тыкая в него пальцем. ― Будто все вертится только вокруг тебя, но это не так, Рональд!

Он сверлил ее ненавидящим взглядом, мотая головой из стороны в сторону.

― Но дело не в этом, да, Гермиона? ― вдруг сощурил глаза Рон. ― Скорпиус захотел то, Скорпиус захотел се. Я знаю тебя, ты всегда ищешь выходы и слишком умна, чтобы просто поддаваться обстоятельствам. Он нравится тебе. Ты ищешь с ним встречи. И ты хочешь с ним идти.

Гермиона открыла рот. Рон выбил почву у нее из-под ног этим заявлением. Он знал ее слишком хорошо, это правда, так что, если это просто очевидно? Что, если это то, что действительно происходит? Она просто попала под влияние Малфоя, очарованная этим чем-то, чем очаровываются все вокруг, несмотря на то, что это самый неприятный и высокомерный человек в истории. Что, если это действительно просто отговорки?

― Какую же чушь ты несешь, ― прошептала девушка, все еще переваривая его слова.

― Чушь? Да он ведет себя как… как… Он же хренов бабник, Гермиона! ― взорвался Уизли. ― Все, что ему нужно ― это уложить тебя в постель, просто чтоб потешить свое самолюбие, и он просто использует Скорпиуса, а ты клюешь!

― Судишь по себе, Рон? Видимо, это тебе нужно было от Меган? ― она сжала зубы так сильно, что ее челюсти клацнули.

Они смотрели друг на друга, переполненные злостью и вдруг… это просто исчезло. Какой был в этом смысл? Она не чувствует злости, потому что он с кем-то там ужинал, ей будто просто приходится отыгрывать эти эмоции, просто защищаться от его нападок. Но так какой тогда в этом смысл?

― Рон… ― вздохнула Гермиона, садясь за стол и переводя дыхание. ― Это все не работает. Давно уже перестало работать.

Наконец, она произнесла это, и ее будто вырвало правдой, насколько сильное отравление девушка чувствовала в своей жизни от постоянных уговоров самой себя.

― Я даже не злюсь на тебя по поводу Меган. Неужели ты не видишь что… ― Гермиона сделала глубокий вдох, ― что мы просто не понимаем друг друга? Мы пытались найти эти все точки, но их с каждым годом становится все меньше. Я просто больше так не могу.

― Гермиона, нет… ― начал Рон, но она вскинула руку.

― Дай мне сказать. И дело не в Малфое, не в Скорпиусе и не в чем ином. Даже до всей этой ситуации у нас были проблемы. Большие проблемы. Но ты делал вид, что их просто нет, то ли отрицая их существование, то ли действительно не замечая. И я даже не могу тебя в этом винить, потому что едва ли мы могли бы их решить. Это просто давно перестало работать, Рон.

― Ты… ты меня бросаешь? ― спросил он, смотря на нее.

― Я не хочу тебя бросать, я вообще не хочу лишаться тебя. Боже, я… ― она зарылась рукой в волосы, чувствуя, что сейчас расплачется. ― Мы же знаем друг друга вечность, посмотри, что случилось? Мы просто стоим посреди кухни, кричим друг на друга, хотя ты ведь сам знаешь, что это правда.

― Гермиона. Я не хочу терять тебя, ― его голос звучал так рвано, что она почти не понимала, что он говорил.

― Ты не потеряешь меня. Никогда бы не потерял, ― честно сказала Гермиона. ― Просто мы не те. Нас свела война, дружба, которую, возможно, мы приняли за что-то большее, я не знаю. И ты должен знать, что я не жалею, но… ты ведь и сам все понимаешь.

И он понимал. Она видела это в его глазах. Рон сам знал, что их пути расходятся с такой скоростью, что спустя несколько лет они даже не увидят друг друга на горизонте. Ему хотелось спокойствия, большую семью, хорошую хозяйку, похожую на мать. Ей хотелось выстроить карьеру, стать лучшей в своем деле. И они все еще любили друг друга, как любили всегда, но Рон был слишком нерешительным, чтобы разрушить это самостоятельно.

― Неужели все вот так закончится? ― спросил он, подходя к столу.

― Это никогда не закончится. Мы ведь Золотое трио, помнишь? ― усмехнулась Гермиона, вытирая слезы и подходя к нему ближе. ― Ты, я и Гарри. Это не может закончиться. Разве мы не обещали друг другу дружить вечно?

Уизли улыбнулся, вспоминая. И, выдохнув, обнял Гермиону, пока она чувствовала, как горячие слезы заливают ее щеки.

― Я люблю тебя, Гермиона, правда люблю, ― сказал Рон, приглушая свой голос копной ее волос. ― Но…

― Видимо, дружить у нас получается лучше, чем встречаться, да? ― спросила она, зная, что он не в силах подобрать сейчас слов.

Они разомкнули объятия, и теперь Гермиона ощущала смесь боли и облегчения. Эта пара была словно актерами в фильме, который затянулся слишком долго. Они играли свою роль до конца, не признаваясь друг другу, что все это фальшь, и вот, наконец, их отпустили со сцены. Гермиона смотрела в его глаза и видела, что в итоге все будет хорошо. Рон никогда не перестанет быть ей лучшим другом, просто на это понадобится время. Но в итоге все наладится, Гермиона знала это точно.