Вам повторить? (СИ) - "cup_of_madness" - Страница 38

— Резонно, — согласился Забини. — Но я в жизни не поверю, что Грейнджер дала этому просто пройти мимо.

— Могу дать голову на отсечение, что побежала к Кингсли как только открыла глаза, — фыркнул Драко.

— Она выглядела сегодня так, будто вчера умерла, а сегодня явилась в Министерство. Ты что, накачал ее? — ухмыльнулся друг. — Решил проверить, насколько Грейнджер становится более выносимой под градусом?

— Ну конечно, — Малфой закатил глаза, отставляя гантели и убирая со лба мокрые волосы.

— Подожди… что?! Ты серьезно? — Блейз воскликнул так громко, что, кажется, его «ты серьезно» можно было услышать на поле.

— Что?

— Неужели не будет никаких шуток по этому поводу? И подколов? Боже, Малфой, вы что с ней реально…?

— Забини, те любовные романы в вашей главной гостиной, скажи честно, они ведь принадлежат не твоей матери? — деланно заинтересованно спросил блондин, поворачиваясь к другу спиной и присматривая новый тренажер.

— Неплохо, но слишком запоздало, — прищурился он. — Ты переспал с ней?

— Иди на хер, Блейз, — ощетинился слизеринец. — Она меня не привлекает в этом плане.

Увеличив расстояние между ними, Драко лег под штангу, отрегулировав тяжесть. Он особенно отчетливо почувствовал, как пот стекает по его телу, щипая две дорожки глубоких царапин у него на груди, оставленных Грейнджер.

Услышав, как его друг хмыкнул, Драко принялся за упражнение. Это ведь было правдой. В какой-то степени. Потому что этот эпизод можно смело вычеркнуть из полотна его жизни. Он был пьян и ему хотелось развлечений, а гриффиндорка слишком неуместно оказалась под рукой. На ее месте могла оказаться любая в тот вечер. Но его невероятно бесило это воспоминание, когда он возвращался мыслями к тому моменту, где она смотрела на него таким взглядом, будто он — самая большая ошибка в ее жизни. Малфой слишком яростно оттолкнул от себя штангу и почувствовал боль в мышце правой руки. Быть с таким, как Уизли, и кривиться от отвращения, одеваясь утром в его гостиной? Большинство девушек убили бы за возможность развлечь его и провести ночь в Мэноре. Что эта сука о себе возомнила? Чем больше он об этом думал, тем больше ярость разносилась по его венам, будто эта ситуация стала его персональной ахиллесовой пятой, личным спуском совершенно нового уровня ненависти к грязнокровке. Плевать. Он забудет об этом, как только последние капли алкоголя испарятся из его тела. Это вновь перестанет быть чем-то, что достойно роится в его мыслях, как переставали быть важными все, от кого он уходил, одевшись и оставив свои воспоминания о встрече вместе с витающим, едва слышным ароматом собственных духов в воздухе. Завтра она свалит прочь из его головы.

***

— Как паста? — улыбнулась Гермиона, подтягивая ноги под себя и держа тарелку на весу.

— Неплохо. Это из того ресторана? — кивнул Рон.

— Да, меню у них, конечно, скудноватое, но то, что есть — просто божественно, — закатила она глаза от удовольствия.

Прошло чуть больше недели с того момента, когда Гермиона почти морально себя уничтожила, чуть ли не съев заживо. Решение изо всех сил постараться наладить отношения с Роном далось ей непросто, но груз чувства вины давил на нее каменной глыбой, заставляя сцепить зубы и приложить максимум усилий. Ее парень не достоин такого отношения. Гермиона не имеет права себя так вести, это вообще не она. Малфой перекраивал ее, словно платье, распоров швы и выдернув все нитки, пытаясь сделать из нее кого-то совершенно другого. И делал он это только себе на потеху. Как слишком искусный кукловод, который держал кукольный театр просто забавляясь.

Она возвращалась раньше с работы, забирая отчеты домой, чтобы успеть провести время с Роном. Разрывалась между сыном и парнем, надеясь, что каждому из них хватало ее внимания. Хотя ей совершенно не хватало времени на сон, потому что работа не могла себя сделать сама, уже не говоря о том, что Мокридж чуть ли не бился в истерике, видя, что Гермиона вновь ускользнула со своего рабочего места раньше положенного. Несколько раз она даже пыталась свести Рона и Скорпиуса, задействовать их вместе в чем-то, чтобы они больше узнали друг друга. Однако за те две попытки лед едва ли тронулся из отметки «подчеркнутая вежливость», и ей даже казалось, что Скорпи прилагает больше усилий, чем Уизли, поэтому бросила это занятие.

Сегодня Гермиона решила сделать романтический ужин, воспользовавшись вечером, когда сын был у своего отца. Слава всем богам, его забирала и приводила Тинки, избавляя ее от встреч с Малфоем. Эльфийка нередко оставалась и готовила свежую еду, пока Гермиона была на работе. И гриффиндорка не могла не быть ей безмерно благодарной. Несмотря на то, что девушка совершенно не одобряла рабского труда эльфов, если бы она еще прилагала какие-то усилия на кухне, то время, которое Гермиона сейчас тратила на то, чтобы сомкнуть веки хотя бы на пару часов, мгновенно бы испарилось. Конечно, Тинки пеклась не за нее, а за сына Малфоя, но гриффиндорку так или иначе переполняла благодарность.

Каждый раз, когда ее мысли забредали на опасную территорию, Гермиона готова была бить себя по щекам, чтобы только не вспоминать. И она удачно бежала от любых упоминаний, даже на дальних уголках сознания, о касаниях, полу-улыбках, колких шуточках и мокрых дорожках на ее коже. Девушка бежала от них и огибала их стороной, как огибала дом Батильды Бэгшот из-за неприятных воспоминаний, когда приезжала навестить лучшего друга и Джинни. Но выдержать этот марафон без единой отдышки было сложно, особенно, если каждое утро ее будила его уменьшенная копия, которая шутила, улыбалась, вела себя и выглядела в точности, как он. Как Малфой, только добрее. И лучше. В миллион раз лучше отца.

— Знаешь, я мог бы подарить тебе новый сертификат на кулинарные курсы, — оживленно произнес Рон, накручивая на вилку спагетти. — Или лучше, я могу попросить маму, и она научит тебя! Поверь, это пара пустяков.

Гермионе показалось, что с такой силой, с которой девушка сжала зубы, чтобы пережевать еду, можно было спрессовать автомобиль, но все же улыбнулась, отставив тарелку.

— Рон, я не готовлю не потому, что мне не хватает ума выучить несколько рецептов, а потому что мне не нравится стоять у плиты, и к тому же, у меня совершенно нет на это времени.

Она вспомнила, как он подарил ей на день рождения сертификат на курс уроков по готовке у какого-то известного волшебника, который работал в одном из лучших ресторанов магического мира. И Гермиона правда сделала усилие: посетила ровно три урока, чтобы понять, что с большим удовольствием провела бы это время на работе, решая вечно экстренные проблемы своего шефа, чем следила бы за тем, правильно ли карамелизировалась тыква для соуса. Ее раздражал подчеркнутый пафос учителя и надменность, с которой он «открывал им секреты», что ей буквально чесался язык напомнить ему, что они не спасают мир, а просто готовят ужин. Этих трех уроков хватило, чтобы понять, что она — вечный узник доставок еды.

— Да, знаю, просто это очень странно, знаешь, не уметь этого всего, — беспечно рассуждал Рон, пережевывая. — А когда появятся дети?

Она понимала, что ее парню, выросшему в теплице любви и хозяйственности Молли было невдомек, как девушка может жить без знания всего того перечня заклинаний для уборки, что знала его мать, но это все равно раздражало.

— Скорпиус не жалуется, — пожала девушка плечами, все же проглотив свое раздражение.

Усилие, Гермиона, он ни в чем не виноват. Ты — та, кто действительно провинился.

Конечно, это не было совсем честно, потому что Тинки заботилась о том, чтобы «молодой Хозяин» питался как следует. Но все равно, даже когда в ее холодильнике периодически вешалась мышь, и она предлагала малому заказать что-то из ближайшего заведения, он никогда не был против, даже если пару часов назад ел какое-нибудь рагу из ягненка под апельсиновым соусом.

— Но когда-то ведь у нас будут свои дети. И они будут другими, — сказал Рон, смотря на то, как Гермиона кашляет, поперхнувшись.