Попаданка для ректора или Звездная невеста (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 26

— Это чем же? — нахмурилась Лиза. Невольно вспомнился один из соседских парней, который однажды оперся о забор и, небрежно жуя жевательную резинку, произнес: «Нравишься ты мне, Лизка. Пошли, что ли, в дом, пока бати твоего нет?»

Лиза тогда выплеснула ему в лицо ведро грязной воды, и незадачливый кавалер едва ворота не снес — так ему хотелось отквитаться. Но Лиза успела спрятаться в доме, а там и отец вернулся от соседей, и ведро воды показалось любителю легкого интима этакой простенькой разминкой.

Не то что бы отец настолько сильно пекся за Лизину честь. Просто тот паренек был ленив и небогат, и с него нечего было стрясти в случае чего.

— Тем, что ты живая, — сказал Лаверн. Он взял Лизу за руку, и прикосновение отдалось легким дуновением летнего ветра: не жаркого, а наоборот, несущего прохладу в душный день. — Ты хочешь быть собой в любых обстоятельствах, ценишь свою свободу и не боишься условностей.

— Ты про платье? — прищурилась Лиза. — Обещал же, что все забудут. А Анна вот помнит.

— И про него в том числе, — Лаверн улыбнулся, пробежался пальцами по растрепанной косе Лизы, небрежно брошенной на плечо. Повинуясь его прикосновениям, волосы пригладились, послушно легли в прическу, и Лиза почувствовала, как невольно выпрямляется спина. Королевская осанка — это, конечно, здорово, но как же с ней тяжело ходить!

— Но вообще у меня есть предложение, — сказал Лаверн. — Пойдем прогуляемся?

***

За все время, проведенное в академии, Лиза ни разу не покидала стен замка. Занятия и подготовка к ним отнимали у нее массу времени, да и вообще приключений выпало столько, что о прогулках Лиза думала в последнюю очередь. Но сейчас, когда они с Лаверном вышли из здания и, миновав внутренний дворик и выйдя за ворота, очутились в саду, Лиза поняла, что давно должна была оказаться здесь.

В саду была осень, хотя Лаверн, конечно, мог выбрать любое время года. Кроны деревьев полыхали всеми оттенками красного, но в этом, вопреки ожиданиям Лизы, не было ничего тревожного. Лиза не любила осень. Приход сентября всегда заставлял ее испытывать зудящую тоску и волнение: вдруг она проснется, и окажется, что вся ее жизнь на Марсе была сном, и сон закончен. Но сейчас, бредя вместе с Лаверном по саду, Лиза чувствовала, что тревога покинула ее. Это было странное, непривычное ощущение.

— Красиво здесь, — сказала она, стремясь похвалить Лаверна. Из густой травы выбрался крупный черный жук, посмотрел на идущих и снова убежал. Жук был занят делом: убирал увядшие травинки и сломанные цветы.

— Спасибо, — улыбнулся фейери. — Видела бы ты, какой сад был у меня дома, чудовище.

— Не называй меня чудовищем! — обиделась Лиза. Вот тоже, заладил… — Еще большой вопрос, кто тут настоящее чудовище.

— Хорошо, не буду, — тотчас же согласился Лаверн. С ветки вспорхнула птица и опустилась на его протянутую ладонь с золотистым яблоком в руке. Когда птица улетела, фейери протянул яблоко Лизе: — Хочешь?

Задумчиво взяв яблоко, Лиза смотрела по сторонам. Ночной сад не был темным, но рыжий свет, падавший на траву и деревья от парящих в воздухе фонарей, придавал ему таинственное сумеречное очарование. Лиза вдруг подумала, что всегда мечтала о чем-то похожем: идти в саду вместе с любимым человеком…

«Ну-ка стоп, — осадила она себя. — Лаверна таким при всем желании не назвать».

Но чувство полного спокойствия и умиротворения было настолько глубоким, что Лиза решила поддаться ему. Все равно у нее не было иного выхода. Сергей прав: с первой базы не сбежать, и уж лучше выдать нужду за добродетель и не мучиться…

— А как ты думал, я среагирую? — спросила Лиза и добавила: — На потерю платья.

Фейери мелодично рассмеялся.

— Я был уверен, что ты расплачешься. И бросишь в меня чем-нибудь тяжелым.

— Я собиралась, — призналась Лиза. — Вот только тяжелого под рукой не оказалось.

— Похоже, мне очень повезло, — улыбнулся Лаверн. Повинуясь движению его руки, из травы взлетели бабочки — крупные, источающие ровный серебристо-голубой свет. Лиза ахнула от удивления — бабочки поплыли вверх, то сплетаясь в удивительные фигуры, то рассыпаясь над садом. Лизе казалось, что она находится в самом сердце бесшумного водоворота — и это уже не бабочки, а звезды и новые галактики, которые рождаются здесь и сейчас, прямо на ее глазах.

Теперь все обрело смысл. И то, что Лиза утратила дом, и то, что Лаверна изгнали — и то, что они встретились и сейчас стояли на поляне под яблонями.

— Как красиво… — прошептала Лиза.

— Я рад, что тебе нравится, — так же негромко ответил Лаверн. — Они так танцуют каждую ночь. Если хочешь, будем приходить сюда вместе и смотреть на них.

Бабочки взмыли к вершинам деревьев сверкающей волной и, рухнув вниз, растаяли в траве. Лиза поймала себя на том, что улыбается, широко и искренне, словно ребенок, впервые попавший в цирк. Это было настоящее чудо, сбывшееся, а не просто обещанное.

И она понимала, что чудо не должно застить ее разум.

— Посмотрим, — сказала Лиза. — Иногда ведь и спать нужно.

Лаверн нахмурился. Он сразу же понял, куда клонит Лиза, и это ему не понравилось.

— Думаешь, я тобой манипулирую, невыносимая девчонка?

— Ну, не без этого, — кивнула Лиза. — Или кто-то крутит нами обоими, и мне ни то, ни другое не нравится.

— Как ты могла такое подумать, — обиженно произнес фейери, и Лиза готова была поклясться, что его обида вполне искренна. — Я не имею привычки врать и дурить людям голову.

— Да? — Лиза сделала вид, что очень удивлена. — А по-моему, фейери только этим и занимаются.

Она была уверена, что Лаверн рассердится — но, к искреннему удивлению Лизы, фейери приблизился к ней и произнес:

— Не всегда же. И не с тобой.

— Ха! — воскликнула Лиза. — А платье?

— Я за него уже извинился, — напомнил Лаверн и легонько поцеловал Лизу в губы. Ощущение было таким, словно трава под ногами пришла в движение, и Лиза вдруг почувствовала себя расслабленной, мягкой и покорной.

Лиза не знала, что это. Ей хотелось надеяться, что это постороннее воздействие — и в то же время она всем сердцем хотела, чтоб это было началом влюбленности. Сейчас, стоя в ночном саду и опираясь на Лаверна, чтоб не упасть от волнения, Лиза думала, что ей нужно именно это — чувствовать рядом с собой другого человека. Не быть одной.

А потом из-под земли вдруг вырвались упругие петли, по лицу Лизы хлестнула листва, и на мгновение девушку оглушило приторным ароматом роз. Лиза увидела, что находится в самой настоящей клетке, созданной из розовых кустов. Крупные алые бутоны закачались под невидимым порывом ветра.

Лиза схватилась за решетку из розовых стеблей и едва не располосовала руку: шипы были впечатляющими.

— До завтра, чудище! — рассмеялся Лаверн. — Это научит тебя манерам!

***

Когда Анна проснулась за четверть часа до звонка будильника, то обнаружила, что Лиза исчезла. Комета, который до этого спокойно спал на своей лежанке, тоже подпрыгнул, тревожно гавкнул, повел носом и, сориентировавшись, принялся прыгать и звать хозяйку из комнаты.

И тогда Анна почувствовала, что волнуется по-настоящему. Совсем недавно она испытывала к соседке определенную неприязнь, от которой теперь не осталось и следа: Анна переживала так, словно Лиза была для нее по-настоящему родным человеком. Лиза не ушла бы на занятия так рано и без нее, Лиза вообще никуда не могла бы деться. И без Лаверна тут не обошлось, он наверняка в очередной раз затеял какую-нибудь пакость.

— Гав! — нетерпеливо воскликнул Комета, явно недовольный тем, что хозяйка медлит.

— Бегу, уже бегу! — натянув футболку, Анна влезла в джинсы и, быстро завязав шнурки на кроссовках, открыла дверь, выпуская собаку. Комета радостно залаял и припустил по коридору, рассыпая во все стороны свои золотые звезды. Анна бросилась за ним. Только бы с Лизой ничего не случилось! Только бы это был Лаверн, а не происки Царя-Ворона!

Спустившись в лифте, они выбежали в просторный зал, тускло озаренный мелкими светлячками, сгрудившимися по углам и под потолком, и совершенно пустой в такой ранний час, и Комета запрыгал возле высоких входных дверей, безуспешно стараясь схватить зубами витую ручку. Когда они вышли из зала во двор, то Комета радостно загавкал и бросился в темный утренний сад.