Письма мертвой королеве (СИ) - Старк Джерри - Страница 3

Локи псина тоже не приглянулась, но уж раз Хель втемяшилось в голову завести четвероногого дружка — пусть ее.

А тут еще мальчишки вошли в разумение и начали задавать вопросы. Бесконечные расспросы вперемешку с требованиями. Кто наша мать? Почему мы живем в таком уединении? Кто ты, отец — асгардский бог, ётунский чародей или еще кто-то? Мы хотим увидеть мир за пределами крепости! Мы хотим стальные мечи вместо деревянных, а сестра мечтает о подружке, с которой можно поболтать! Нам опостылели руины и одиночество, неужели мы останемся здесь навсегда, до самой нашей смерти?

— Тихо! — рявкнул Локи, и близнецы немедля заткнулись. В них взяла верх материнская, троллья кровь. Оба обещали вырасти в плотно сбитых, кряжистых мужчин, в отличие от долговязого и легкого в кости отца. Фенрир был побойчее характером, повеселее и приветливей лицом, Ёрм — упрямым и сосредоточенным. — Решили, что сможете прожить среди других? Хорошо же. Собирайте ваше добро, мы переезжаем.

Парни обрадованно заорали. На шум прибежала Хель со своим псом, принявшимся скакать и оглушительно гавкать.

Из старой крепости на морском берегу они перебрались в ваниарское поселение — чистенький, аккуратный городок за земляным валом и крепостной стеной. Местная знахарка и ворожея согласилась взять в обучение угрюмую, серьёзную девочку-подростка. Ёрм стал кузнечным подмастерьем, Фенрира взяли на испытание в городскую дружину. Локи с облегчением вздохнул — на какое-то время дети удачно пристроены. Кажется, на этот раз он поступил верно. Дети не повторят его ошибки, замыкаясь в себе и полагая, что брошены на произвол судьбы. Он ведь так старался. Он обучил их всему, что может пригодиться в этой жизни. Даже полюбил их, как сумел. Они впрямь стали его частью — но ведь дети неизбежно повзрослеют… Что он скажет им тогда?

«Может статься, ничего не придется говорить, — малодушно увильнул от ответа Локи. — Вдруг они обретут свое место здесь, в Ванахейме. Вдруг им тут понравится. Ваны, в отличие от асгардцев, народ куда более спокойный и не склонный по всякому пустяку хвататься за топоры».

Успокоив себя таким образом, Локи отправился в новое долгое путешествие. Его детям предстоял год самостоятельной жизни. Год, чтобы испытать себя и научиться не бояться никаких испытаний. Да и что им могло грозить в спокойном, захолустном городишке? Войны с Асгардом в ближайшее время не предвидится, внезапное нападение троллей и ётунов будет доблестно отбито — впрочем, ётунам достанет ума не соваться в Ванахейм. Троица в полной безопасности.

Год спустя Локи в обличье мирного странника подъехал к городским воротам и, уплатив положенную мзду, был допущен внутрь. Вроде бы ничего не изменилось, но в кузнице, где он оставил Ёрмунганда, мальчишки не оказалось. Хозяин в ответ на расспросы пожал могучими плечами:

— У него тут вышли неприятности с одной девицей и ее братьями. Парень сгоряча пришиб кое-кого — не до смерти, но изрядно, и ушел. Не знаю, куда он подался.

Фенрир оказался на месте. Желтые раскосые глаза смотрели на Локи с дерзким вызовом:

— А что я мог поделать? Семья девицы его не захотела. Он же никто. Нет, он в городе. Где-то в городе, я его чую. У него-то все неплохо… в отличие от Хель.

— А что не так с Хель? — насторожился Локи. Из трех его отпрысков девчонка выказывала самой разумной и толковой.

— Сам у нее спроси, — огрызнулся Фенрир. — Наставница грозится со дня на день ее выставить.

Почтенная знахарка встретила Локи и Фенрира угрожающе нахмуренными бровями и сложенными на внушительной груди руками.

— Хель лучше всех, кто бывал у меня в обучении, — заявила она. — Но ей тут не место. Ее ворожба темна и еще… — чародейка замялась. — О ней ходят странные слухи. Две ее подружки сгинули невесть куда, и теперь никто из девушек не желает водить с ней знакомство. Она вечно держится особняком, а ее жуткая псина отпугивает посетителей. Ей нужен другой наставник. Вы весьма обяжете меня, почтенный, забрав девочку. Хель! Хель, поди сюда!

Хель спустилась на зов. Заклятье личины скрывало мертвенные пятна на ее лице, но сквозь морок Локи видел, как изменилась его дочь. Хель стала еще печальнее, чем была — и еще больше похожей на Ангру. Впрочем, завидев отца и брата и узнав, что здесь ее обучение закончено, юная ведьмочка обрадовалась.

В нанятый для проживания дом Хель прибыла с тремя тяжелыми сундуками. Два из которых Фенрир по ее просьбе стащил в погреб. Они возились там, громыхали замки, а потом Фенрир позвал во весь голос:

— Отец, иди-ка сюда. Полюбуйся на нашу тихоню.

Взгляду торопливо сбежавшего вниз Локи предстала весьма загадочная картина: Фенрир крепко держал любимую сестру за руку, не позволяя вырваться, во дворе бешено выл и скулил Гарм. Хель, даже не пытаясь вырваться, растерянно повторяла: «Что тут такого? Я ничего дурного не сделала…»

— Посмотри, каково приданое в ее сундуках, — ощерился Фенрир.

Локи посмотрел. Вздохнул и посмотрел еще раз. Скорбно заломил бровь:

— Хель, дорогая, ты ничего не хочешь нам сказать?

— Они мои, — жалобно протянула Хель. — Отец, не забирай их. Это мои друзья. Они нужны мне, а я нужна им. Пусть они останутся. Они никому не помешают.

В сундуках Хели лежали трупы. Прекрасно сохранившиеся, нарядно одетые и ничуть не воняющие — видимо, занятия у чародейки пошли Хель на пользу. Двое молодых парней, три девушки и ребенок. Один из парней был из колена цвергов, ребенок — от крови асов, остальные — ваны.

— Им было хорошо со мной, — твердила Хель. — Я могу их оставить?

— Хель, зачем они тебе? — Локи жестом попросил Фенрира пока держать язык за зубами.

— Я разговариваю с ними, когда мне одиноко, — с готовностью отозвалась дочь. — А они отвечают мне. Я шью для них одежду и покупаю украшения, и еще я…

— А с живыми ты беседовать не можешь? — с бесконечным терпением осведомился Локи.

— С живыми не столь интересно, — честно ответила наследница ведьмы Ангрбоды. — Когда люди умирают, им открывается столько нового!

— Сестрица, а ты задумывалась о том, что родня станет их разыскивать? — не выдержал младший брат. Хель недоуменно сморгнула:

— Но ведь они уже умерли. На что их родне мертвые тела? Они не смогут говорить с ними, как я. Они закопают их в землю или сожгут, а я буду заботиться о них!

— Стоило приехать, и вы рады-радешеньки свалить на отца все свои неприятности. А я сколько раз просил вас сидеть тихо? — обозлился Локи. — Дорогая моя, ты не могла придумать что-нибудь получше, чем убивать своих знакомцев? Нам не нужны неприятности, Хель. И твоим друзьям здесь не место.

Девушка-ведьма прикусила губу, тоскливо и жалостно смотря на отца.

— Хель, быстро ступай к себе, — Локи украдкой поежился под ее взглядом. — Фенрир, уйми собаку и возвращайся. Нам придется придумать, как незаметно вынести их из дома и куда спрятать. И еще надо срочно отыскать твоего брата. Похоже, в этом городке нам больше жить не суждено.

Фенрир ушел. Хлопнула дверь, со двора донесся песий визг, и Гарм наконец-то умолк.

Они решили сложить тела на тачку и отвезти их к густо заросшему ракитой оврагу на пустыре под городской стеной. Шесть трупов оказались довольно тяжелыми, тачка скрипела, громыхая на выбоинах. Локи ругался сквозь зубы, перемежая проклятия усыпительным заклинанием. Фенрир молча тянул и толкал. Городок дремал, убаюканный чародейством.

Им оставалось пройти всего ничего, когда одна из уличных теней внезапно скользнула к ним. Без лишних слов свалив в тачку еще одно не подающее признаков жизни тело и сноровисто ухватившись за занозистые ручки.

— Ёрм, — запоздало признал отпрыска Локи.

Ёрмунганд буркнул что-то неразборчивое.

— И кого же это ты нам притащил?

— Очередного неудачливого ухажера своей зазнобы, — со смешком предположил Фенрир. — А может, это твой ужин, братишка?

— Заткнись, — обрел дар речи Ёрм. — Или сам надрывайся.

Добравшись до оврага, Локи предложил сбрасывать тела вниз по одному. Детки, не вняв голосу отцовского разума, просто и незамысловато спихнули тачку с мертвецами вниз. Судя по звукам, она наткнулась на камень и опрокинулась. Высоко над головами, на стене, рассыпал искры факел и кто-то из стражников, перегнувшись через ограждения, принялся высматривать источник шума. Вниз спорхнула стрела, загоревшаяся холодным голубым огнем, высветившим три фигуры над черным провалом оврага. На стене заорали и забили в колокол.