Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Eden (ЛП)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Eden (ЛП) - "obsessmuch" - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

В одно мгновение невидимые руки, держащие меня, становятся вполне реальными. Довольно широкими и сильными. Мужские руки.

Тяжелое тело незнакомца вжимает меня в стену, он размеренно дышит мне в шею.

Становится трудно дышать, меня охватывают ужас и паника. Судорожно всхлипываю.

Кто …?

Кажется, проходит вечность, когда он отвечает на мой невысказанный вопрос.

— Ну, вот мы и встретились, грязнокровка.

О, Боже!

Я узнаю этот голос. Тихий, изысканный, протяжный. Такой же, как и у его сына, но глубже, взрослее..

Он, должно быть, один из беглецов.

Инстинктивно пытаюсь вырваться, но его хватка настолько сильна, что я едва могу пошевелиться.

— Не будь дурой, — с усмешкой шепчет он. — Ты всего лишь школьница. Правда думаешь, что можешь справиться с Пожирателем Смерти?

Боже, как же выпутаться из этого? Черт!

Так, спокойно, Гермиона. Думай!

Не могу собраться, мысли путаются.

Моя палочка на столе.

Голова болит.

Мне так страшно, что я вот-вот расплачусь.

Но нет, я не стану перед ним реветь. Буду сильной.

Из-за веса его тела, придавливающего меня к стене, трудно дышать.

Мои родители спят в соседней комнате …

В ребра мне упирается кончик волшебной палочки.

— Правильно, мисс Грейнджер. Не сопротивляйтесь. Все закончится намного быстрее, если вы будете сотрудничать. Просто делайте то, что вам говорят, и у меня не будет поводов причинить вам вред.

Глубоко дышу, пытаясь подавить навернувшиеся слезы.

Я не знаю, что делать. Я совершенно не знаю, что делать!

— Что вам нужно? — шепчу я.

— Скоро узнаешь, грязнокровка, — издевается он.

Сжимаю губы.

Чего он от меня хочет? Он даже не знает меня.

Но ты знаешь Гарри, не так ли?

Мысли путаются. От страха я не в состоянии думать. Я с трудом могу двигаться; он настолько сильно прижимает меня к стене, что еще чуть-чуть, и мои кости треснут, а если я попытаюсь вырваться, он точно бросит в меня какое-нибудь заклинание.

Думай, Бога ради!

Моя палочка на столе… я вижу ее, она очень близко… если бы я только могла…

Но тут он, протянув руку, хватает хрупкое дерево.

— Я думаю, вам это больше не понадобится.

Он с силой сжимает пальцы, превращая палочку в груду щепок. От ужаса забываю, как дышать. Моя палочка, моя красивая палочка …

Все в порядке, это только палочка. Ты все еще можешь выбраться из этой ситуации, если будешь сохранять спокойствие.

Как?! Как, если у меня нет палочки?

— Пора, — продолжает он. — Если вы дадите мне свою руку, мисс Грэйнджер, мы сможем аппарировать.

В коридоре скрипит дверь — родители проснулись. Малфой ощутимо напрягается.

Стук в дверь.

О, нет…

— Гермиона?

Голос мамы, словно ножом по сердцу.

Мерзавец отстраняется и, развернув меня к себе, сжимает пальцы на моем горле; и впервые с тех пор, как он появился в моей комнату, я вижу его.

Вглядываюсь в бледное с острыми чертами лицо Люциуса Малфоя: прошел уже год с событий в Отделе Тайн, но, кажется, Азкабан не изменил этого человека. Как-то Гарри сказал, что это место меняет людей до неузнаваемости. Сириус был красивым здоровым мужчиной, пока не побывал там. С дугой стороны, к тому времени, как Люциус попал в Азкабан, дементоров там уже не было. Его щеки немного запали, и это единственное изменение, бросающееся в глаза. Взгляд его остается холодным и полным ненависти, в то время как губы кривятся в презрительной ухмылке, — выражение, часто мелькавшее на лице его сына, но Драко никогда не вызывал у меня такого неконтролируемого ужаса…

— Гермиона? — голос мамы дрожит. — Что происходит?

Дверная ручка дергается вниз, но сама дверь не открывается…

О, Боже, зачем я заперла дверь?

Радуйся, что ты это сделала. Сколько, по-твоему, она проживет, если войдет в комнату?

— Вашу руку, мисс Грэйнджер, — повторяет Люциус, протягивая мне свою. — Или я буду вынужден заставить вас смотреть на то, как ваша поганая мать корчится от боли…от невыносимой боли.

— Гермиона, в чем дело? Чей это голос?

У мамы начинается истерика. Дверная ручка бешено дергается вверх-вниз.

Я смотрю на Люциуса, задаваясь вопросом, почему он не принуждает меня к аппарации. Потом вспоминаю, что аппарация на дальние расстояния невозможна без согласия человека, с которым ты перемещаешься. Но я не могу дать ему свое согласие…

— Гермиона!

С минуты на минуту она разбудит папу и заставит его выломать дверь.

У меня нет выбора. Я могу спасти своих родителей сейчас, а сама выберусь позже.

Глубоко вдохнув, как перед погружением, протягиваю ему руку, давая безмолвное согласие Бог весть знает на что.

Малфой победно улыбается, хватает меня за руку, и я чувствую знакомый рывок аппарации. Меня словно протискивает сквозь игольное ушко, воздух сдавливает легкие настолько, что становится трудно дышать…

Мгновением позже я осознаю насколько здесь темно, я даже не могу разглядеть своего похитителя. Единственное, что выдает его присутствие, — железная хватка на моем запястье.

Если я смогу вырваться, ему нелегко будет найти меня.

— Люмос!

Он шепчет заклинание и немного ослабляет захват.

Сейчас…

Я резко дергаю рукой, выворачиваясь и извиваясь, поскольку он еще сильнее стискивает запястье. Свет от палочки освещает деревья, окружающие нас плотным кольцом. Я бы легко смогла потеряться среди них, если только он отпустит меня!

Хватаю его руку и вцепляюсь зубами в пальцы. Он с шипением втягивает воздух и выпускает мое запястье. Я кидаюсь в сторону, но оступаюсь и падаю к его ногам.

Он смеется надо мной.

Но я резво поднимаюсь на ноги, изо всех сил стараясь вновь не упасть в этой скользкой грязной жиже, и бегу. Не разбирая дороги; только чтобы он не добрался до меня, только чтобы убежать, иначе мне не выжить, я знаю.

Я успеваю сделать не более пяти шагов, когда невидимая стена отбрасывает меня назад, и пока я пытаюсь сориентироваться, понимаю, что мои ноги приросли к земле. Я пытаюсь освободиться, судорожно цепляясь за землю пальцами, подтягивая ноги, но это бесполезно.

Он подходит ко мне, его лицо перекошено от ярости.

— Я так не думаю, грянокровка, — говорит он, приставляя палочку к моему лбу.

Пульсирующая раскаленная боль прошивает голову насквозь, волнами набегающая с конца его палочки… Каждый раз, как только боль спадает, меня накрывает новая волна агонии. Я с силой стискиваю зубы и зажмуриваю глаза, но не могу остановить крик, рвущийся с губ. О, Боже, это невыносимо! Моя голова сейчас взорвется…

А затем боль уходит так же внезапно, как и началась, оставив лишь тянущую пульсацию в затылке.

Осторожно приоткрываю глаза и смотрю в его насмешливое лицо.

— Неприятно, не так ли? — спрашивает он, хватая меня за подбородок и приближая свое лицо к моему. Я чувствую, что действие обездвиживающего заклинания закончилось, и его рука так сильно сжимает мою, что мне кажется, мои кости сейчас хрустнут. На его бледном лице горит триумфом. — Если вы будете упорно продолжать нарушать правила, то обнаружите, что я могу быть достаточно… изобретательным, когда речь идет о причинении боли.

— Как будто имеет значение, хорошо я себя веду или нет! — гневно шиплю я в ответ, преодолевая волну тошноты. Как он смеет читать мне нотации! — Как будто вы не собираетесь убить меня, так или иначе! Почему я должна делать так, как вы говорите? Я не собираюсь слушаться Пожирателя смерти!

Его хватка на моем подбородке ужесточается вспышками гнева в холодных серых глазах.

— Тебе нужно запомнить простую истину, девочка, — говорит он очень тихим голосом. — Все мы должны подчиняться тем, кто выше нас.

— Вы не выше меня.

— И ты будешь делать, как я говорю, — продолжает он, словно я и не прерывала его, хотя голос он немного и повысил. — Потому что стоишь меньше, чем грязь на моих ботинках. Ты пустое место. — Он делает эффектную паузу, впиваясь взглядом в мое лицо. — Ты — ничтожество!