Ведьма в маске (СИ) - Железнова Мария - Страница 48

-Ты слишком торопишься на тот свет. Это твой покровитель Сервентус так промыл тебе мозги, что тебе жить расхотелось? А его ведьма дала настойки, чтобы ты пять минут с закрытыми глазами шпагой помахал? Я думал ты умнее.

-Хм, я думал, что вы тоже лучше соображаете…- пробормотал Сьян, чувствуя, как раны начинают давать о себе знать, а Инквизитора что-то ни с того ни с сего потянуло на разговоры.

-Давай так, адвокат, я задаю вопросы, и, если ты правильно на них ответишь, я тебя отпущу…

-То есть вы…не собираетесь меня убивать? - с отчаянием спросила Сияна. Силы испарялись стремительно. Каждая царапина, каждый порез, глубокий и не очень, горели, ныли и щипали, словно ее пропустили через мясорубку. Панцирь давал трещину.

-Кому ты нужен, так, поучил тебя чуть-чуть вежливости, и хватит. Ты, в целом, не плохой малый, зря ты лег под эту жабу…

«Надо же, Инквизитор тоже заметил сходство!»

-Итак, вопрос первый – ведьма у лорда Сервентуса? – продолжал Инквизитор.

-Неправильный вопрос…- прохрипел Сьян, посмотрел в зеленые глаза и вдруг понял – сейчас или никогда. Он приподнялся на локтях и резко подался вперед, насаживаясь на острие шпаги, которое беспощадно распороло шею. Сьян улыбнулся, чувствуя, как фонтаном хлынула кровь, как побледнел Инквизитор, отдергивая руку и отшвыривая шпагу в сторону, как расширились от удивления глаза, когда морок спал, и Сияна видела, что губы Инквизитора шевелятся, он что-то говорит, кричит, зовет. Его лицо приближается, но это все было неважно. Боль и туман звали ее за собой. Там за туманом она видела черные глаза ее князя. Он бежал к ней. Кричал что-то. Она смогла лишь прошептать ему: «Прощай!».

Смерть пахла, как мастерская художника. Шуршала холстом, скрипела мольбертом, мягко касалась ворсинками кисти душистых красок. На ощупь смерть ощущалась, как шелк, под которым свернулась мягкая перина из лебяжьего пуха, уютная и теплая. Глаза открывать не хотелось.

-Я чувствую, что ты, господин адвокат, пришла в себя. Но лучше не шевелись еще пару минут. Я почти закончил. – заговорила смерть голосом Инквизитора.

Сияна тут же распахнула глаза, попыталась сесть, но заскользила на шелковой простыне, как на льду. От резкого движения потемнело в глазах, и она упала обратно, чувствуя слабость и тошноту.

-Какая же ты непослушная, девочка! – проговорил Инквизитор.

Сияна повернула голову и посмотрела на него. Инквизитор стоял у мольберта, задумчиво покусывая кончик перемазанной в краске кисти. На нем была длинная рубаха, чуть прикрывающая его колени, из-под которой торчали босые волосатые ноги. На шее было намотано что-то вроде шарфа, перепачканного краской. Медовые волосы собраны в хвост, на щеке черные разводы. Перед ним мольберт. На холсте Сияна увидела себя, распростертую на кровати, распущенные волосы сливаются с черной простыней. Голова набок, глаза закрыты и, вроде бы он хотел изобразить ее спящей, но Сияна четко уловила, что нарисованная на картине она – не спит, а мертва. И обнажена. Смотрелось потрясающе талантливо. До жути. Одна ее половина при это была женская, а вторая - мужская, со всеми своими детально прорисованными физиологическими особенностями. Рисунок, еще на половину в карандашном варианте, целиком захватил создателя. Инквизитор молчал, а Сияна нырнула под покрывало, с ужасом подтверждая свою наихудшую догадку – она абсолютно голая, живая и в спальне инквизитора- некроманта – экспериментатора.

-Не рефлексируй, детка. Некроманты – не некрофилы. К твоему сведению, трупы их не возбуждают. А ты вчера вечером была трупом – в прямом смысле этого слова.

-То есть я теперь зомби? – спросила Сияна, пытаясь оценить собственные ощущения. Резерв – ноль, а в остальном ничего особенного.

-Посмотрим. Если к вечеру у тебя не отрастут клыки и рога, то просто останешься такой вот синенькой. А что, тебе идет! Подумаешь, глаза чуть-чуть покраснели, нос почернел, а уши отвалились. Мне так даже больше нравится! А если к вечеру хвост вырастет, и копыта появятся – красавицей будешь!

Сияна огляделась. Среди стопок книг, холстов, мольбертов, занавешенных тканью, перьев для письма, баночек с красками и свитков, она, наконец, разглядела на стене у окна крохотное зеркальце и теперь сидела с нерешительным видом на кровати, ощупывая собственные руки, плечи, ягодицы на предмет хвоста, но не решаясь встать и увидеть собственное отражение.

-Да шучу я, шучу, - сжалился некромант, снял с гвоздя зеркало и кинул Сияне. – Любуйся, я все восстановил, даже шрамов не осталось. Можешь сказать спасибо. Сил ты у меня отняла уйму, сотню граней распутал. Собрал тебя, можно сказать, из осколков. Так что ты теперь не просто зеркальная ведьма, Сияна. А ведьма, преломляющая грани.

-В каком смысле?

-Понимаешь, разбитое зеркало, как не склеивай, а трещины остаются. Так и ты. Аура у тебя пока не очень стабильна, но к чему это приведет, я пока не знаю. Ты – первая ведьма, которой некромант отдал –таки часть своих сил. Может быть, это сделает тебя сильнее, а, может быть, наоборот. Посмотрим, мне самому интересно. Особенно, проверить насколько устойчива ты стала к моим ласкам. Но придется подождать!

-Не надо.