Встретимся до полуночи (СИ) - Иванова Инесса - Страница 4

Мужчина заглушил машину и, кинув взгляд в зеркало заднего вида, вышел, оставив Риту одну. Даже не заблокировал двери, словно не допускал и мысли, что она может сбежать. И ведь действительно, она не собиралась.

Мыслей о Борисе как и не было, другая жизнь осталась там, на набережной. Рита вернётся в неё позже, когда потушит пожар, полыхавший в теле и заставлявший делать ужасные вещи.

«Это ненадолго», — утешала она себя, откинувшись на спинку сиденья. Девушка негнущимися пальцами расстегнула пальто. Ей хотелось немедленно задрать платье и добраться до пульсирующей точки между ног. Рита и не подозревала раньше, что та вообще существует.

Её будущий любовник вернулся так скоро, что она не успела даже додумать, что будет, если Борис всё узнает. Накричит? Ударить не посмеет. Лишит работы и запрёт дома — это хуже всего. Думать о последствиях не хотелось, огонь, пылавший в теле, требовал укрощения. Именно тем, кто сейчас протянул руку, помогая выйти из машины.

Рукопожатие продлилось дольше необходимого, но размыкать пальцы не хотелось. Наоборот, Рита еле подавила желание прижаться к чужому, в общем-то, человеку и снова ощутить на губах его поцелуй. Страстный, проникновенный, пылкий, и от этого оставляющий привкус чего-то настоящего. Например, стыда или запрета.

Смотреть на мужчину, с которым скоро окажется наедине, она не хотела, даже когда захлопнулась кабина лифта. Спутник не делал шага навстречу и, слава богу, ничего не говорил. Красная ковровая дорожка, пара поворотов налево, тонкий писк открывшейся двери номера — всё это было как во сне, где лишь нарастающее желание имело значение. Не слова.

Темнота позволила Рите выдохнуть. В темноте не надо разговаривать, она сама потакает грешной страсти.

— Раздевайся! — услышала она приказ, сказанный таким тоном, что у неё мурашки побежали по спине, а ноги ослабли.

Рита снимала вещи, одну за другой, бросая на пол и не смея повернуться, чтобы увидеть его, до жути боясь, что хлопнет дверь, и мужчина растворится в ночи, так и не дотронувшись до гладкой кожи.

Но и в этом судьба смилостивилась. Горячая рука легла на обнажённую спину, скользнув вниз к талии, а потом… руки были везде. Её прижали к стене так, что стало больно дышать. А жар всё разрастался, поцелуи становились жадными, властными, приторно-сладкими. Чуть шершавая кожа его щёк под руками, горячие губы, раскалённое дыхание.

До кровати они так и не дошли, упав тут же, на мягкий ковролин.

— Пожалуйста! — стонала Рита, когда возбуждение дошло до края. Казалось, ещё чуть — и оно взорвёт девушку изнутри, промежность горела и саднила. Ещё никогда Рита не чувствовала себя такой бессмысленно-пустой.

«Снять бы кольцо», — подумала она мимоходом, будто речь шла о чём-то будничном, вроде принятия душа.

Не успела. Чужая плоть ворвалась в неё резко, слегка болезненно, но вмиг рассеяла пустоту, заставив выгнуться дугой.

Мыслей больше не было, только стоны, крепкие объятия и темнота. Любовник не старался быть нежным, страстным или доставить ей удовольствие, он просто вошёл и пригвоздил Риту к полу, как бабочку к стене. Девушка обнимала его крепкий торс, что-то кричала, плакала и умоляла не останавливаться, словно путник в пустыне, добравшийся, наконец, до колодца с чистой ключевой водой.

— Ненавижу тебя, — устало выдохнула она, когда волна оргазма заставила содрогнуться всё тело, а через мгновение в неё кончил и таинственный партнёр, чтобы тяжело дыша, накрыть собой.

Сколько они пролежали так, Рита не помнила. Зато сосчитала количество поцелуев с оттенком довольного пресыщения, которые подарил ей любовник. Теперь состоявшийся. Ровно четыре, и ни одним меньше.

Рита всматривалась в бледно-серый потолок, пытаясь найти в себе раскаяние, понять, что же должна чувствовать падшая женщина. Такая, которая с первым встречным изменила мужу. И не находила ответа. Его не было и тогда, когда мужчина, перевернувшись на спину, лег рядом. Девушка подавила желание придвинуться к нему и уткнуться в шею, погладить грудь, ощутив под пальцами твёрдость мышц, вдохнуть притягательный горьковатый запах.

— Ты первой пойдёшь в душ? — спросил мужчина, повернувшись к Рите так, чтобы видеть её лицо. Девушка кивнула и быстро поднялась, почти сбежав в белеющий прямоугольник ванной комнаты. Что ж, отсрочка от неудобного разговора не повредит. Будет ли он вообще с ней разговаривать? Или случайные прохожие разбегутся в разные стороны, как и положено посторонним?

Кольцо неприятно оттягивало руку, напоминая о нарушенном супружеском долге. И всё же она не находила в себе раскаяния. Такого, как пишут в книгах: полного, когда хочется стать на колени перед мужем и признаться во всём только потому, что нет сил молчать. Рита с ужасом поняла, что вполне готова хранить эту тайну, оставить её для себя, как глоток свободы, которой у неё давно не было и, наверное, никогда больше не будет.

А может, признаться — и гори всё огнём? Она представила лицо Бориса и улыбнулась. Тот непременно обзовёт её грязным словом и скажет, что при разводе Рита останется ни с чем. Да и плевать! Профессия и опыт есть, не пропадёт!

Девушка закрыла кран и провела рукой по запотевшему стеклу. С той стороны на неё смотрела незнакомка с сияющим и загадочным взглядом. Ей стало легко и весело. Пожалуй, пора менять свою жизнь, а не прятать голову в песок. Долги её отца Борис давно отдал, как и она слишком долго терпела вежливое пренебрежение мужа. В топку такой благообразный брак без любви!

Однако на деле быть смелой сложнее. Первый шаг — выйти из ванны и как можно непринуждённее сказать «привет». С этим она точно справится, хотя не без труда.

Скажи Рите кто-нибудь пару лет назад, что у неё будет незащищённый секс с незнакомцем, у которого она даже имя не спросила, девушка рассмеялась бы наглецу в глаза.

— Мне пора, — произнесла она тихо, открыв дверь ванной и ощущая тяжёлый взгляд на вытертой насухо коже. Завернулась в большое отельное полотенце, а чувствовала себя, будто голая на публике.

— Иди, — услышала она в ответ. Так просто: иди! А чего она ожидала? Официального знакомства?

Рита скинула полотенце, полагаясь на темноту комнаты. Что им, мимолётным любовникам, скрывать друг от друга? Да и к чему ханжество, когда пару минут назад между ними царило полное взаимопонимание. Можно сказать, незнакомец стал её первым мужчиной. Настоящим, с которым она испытала то, что чувствуют сотни женщин. И то, что ранее было недоступной роскошью для нелюбимой и нелюбящей жены.

По спине мазнул холодок. Рита ощущала, что пока она торопливо застёгивает бюстгальтер и натягивает чулки, он смотрит. «Да наплевать!», — подумала она. Эта страница её жизни вот-вот перевернётся.

— Прощайте! — произнесла она в темноту, будучи уже у выхода. Темнота не ответила. Лёгкое, как укол, сожаление Рита засунула подальше, в чулан неугодных воспоминаний, где отныне будет покрываться паутиной и со временем рассыплется в прах история одной ночи и одной страсти. История, заранее обречённая на открытый финал.

— Маргарита Александровна! — окрикнул девушку в холле гостиницы приятный мужской голос. Рита вздрогнула, но прятаться было поздно. Её заметили.

Глава 3

— Маргарита Александровна! — густой бас продолжал заполнять собой холл небольшой гостиницы, хотя Рита уже обернулась.

Ей казалось, что знакомый Бориса нарочно выкрикивает её имя, чтобы все точно знали: она преступница и изменщица, отдающаяся незнакомцам на полу тёмного номера. Бесплатная шлюха.

Как ни странно, от этой мысли внизу живота снова разлилось тепло.

«Не забыть бы заехать в аптеку!», — подумала Рита и улыбнулась, соображая, как бы правдоподобнее объяснить Геннадию Павловичу Вирхову, другу мужа, что она здесь забыла.

— Риточка, вы просто сияете от счастья! — крупный мужчина с пышными усами, не спеша, подошёл ближе и старомодно склонился к её руке. — Что-то случилось?

Девушка представила, как она с улыбкой пожимает плечами и говорит: «Ничего. Я просто хорошо потрахалась на стороне».