Рыжая племянница лекаря. Книга 3 (СИ) - Заболотская Мария - Страница 74

— Он может убираться на все четыре стороны, — Лодо вновь перевел взгляд на тело Хорвека, которое, очевидно, беспокоило его куда больше, чем десяток живых лекарей-мошенников. — Я прикажу отнести этого мертвеца в подземелье. Следующим утром его сожгут, а до той поры ни одна живая душа не приблизится к останкам, — он перевел взгляд на меня. — Если желаешь с ним попрощаться, то делай это здесь и сейчас.

Надо признаться, освободившись от чар ведьмы, принц проявлял чудеса здравомыслия, но меня оно порядком раздражало.

Я, отвернувшись от него, вновь опустилась на колени и дотронулась до руки, затянутой в черную перчатку, как и всегда. Хорвек говорил, что в миг его смерти зеркало, принадлежавшее правителю Темнейшего Двора, помутнеет, и весь иной мир услышит траурный перезвон колоколов. Зажмурившись, я, казалось слышала эту печальную музыку, рассказывавшую темным созданиям, что время мести закончилось: принц-полукровка мертв, и человеческая колдунья, навлекшая позор на Темный Двор, сполна расплатилась за свое предательство. Заложник, ставший камнем преткновения для стольких честолюбивых и мстительных замыслов, сознательно уничтожил себя, поняв, что пока он жив — всегда найдется повод для продолжения войны.

— Лишь в одном ты ошибся, — сказала я тихо. — Я так и не сумела возненавидеть тебя.

Кто-то опустился рядом со мной, обдав запахом крови: Мике стоял на коленях, протягивая мне черную шкатулку ведьмы. И я, еще недавно считавшая, что меня нельзя испугать, вздрогнула. Нет! Я не желала наследовать сокровища Рыжей Уны!.. Пусть вся память о ней сгорит в погребальном костре! Иначе… Иначе, не окажется ли так, что я, убив Уну, превращусь в ее подобие?.. Не зря Лодо и Вейдена смотрят на меня с отвращением, не зря желают, чтобы я побыстрее убиралась из замка, прихватив с собой искалеченного колдовством мальчика-оборотня. И, не отдавая себе полного отчета в своих действиях, я оттолкнула ненавистную шкатулку, выбив ее из рук Мике.

Черный ящичек упал между нами, крышка от удара открылась и яркие камни россыпью усеяли грязный пол. Многие из них тут же принялись таять, как тот янтарь, удерживавший недавно мой голос; другие — раскрошились, третьи — исходили зловонным дымом, быстро испаряясь без следа. Оставалось надеяться, что ведьма хранила в них что-то полезное, а не сплошь болезни да проклятия.

Но я во все глаза смотрела не на рассыпавшиеся сокровища ведьмы, а на саму шкатулку. Теперь, когда она опустела, стало видно, что камни занимали даже не ее половину — у нее имелось двойное дно. Именно это она всегда скрывала от нас с Хорвеком, когда прятала от наших взглядов нутро шкатулки!.. Я должна была знать, что  лежит там, в самой глубине!

И, схватив черную коробку, как держала ее прежде сама Уна — никто не должен видеть! Только я одна! — я подцепила неловкими пальцами тонко сработанный замочек-защелку, торопясь разгадать последнюю тайну Уны до того, как принц Лодо что-то заподозрит. О, я уже знала, что эта разгадка стоила любого риска!

Там, на дне, среди мягкого алого бархата, окованное тончайшими золотыми обручами, хранилась величайшая драгоценность рыжей ведьмы: черное сердце полудемона Рекхе.

Лживая тварь! Я бросила быстрый взгляд в сторону мертвой ведьмы, к которой никак не решались подступиться испуганные слуги. Ее роскошное платье было залито почерневшей кровью, белая тонкая шея изодрана когтями и зубами дикого зверя, лицо скрыто спутанными грязными волосами, совсем недавно блестевшими, как шелк. Но в ту минуту мне казалось, что этого мало, мало! Она присвоила сердце Рекхе и заставила нас поверить, что спасения нет!

Лицо Хорвека, искаженное предсмертной судорогой, при всем том не казалось испуганным или отчаянным. «Нет, пожалуй, обмануть ей удалось только меня. Он догадывался, — подумала я. — Или даже знал наверняка. Но решил, что его смерть принесет мир и спокойствие что нашим королевствам, что Темнейшему Двору, и смирился со своей участью, не желая быть вечным поводом для раздора».

Если бы милостивые боги и меня одарили смирением в той же мере!.. Но вместо того я, не теряя больше ни мгновения, спрятала сердце демона в складках своего грязного дорожного платья. Ведьма берегла его, как ни одну другую свою тайну, и, стало быть, оно все еще на что-то годилось. Прочие ее драгоценности превратились в прах и дым после смерти хозяйки, а сердце хранило неизменную форму — следовательно, в нем была заключена своя собственная магия, самодостаточная и особая.

Лодо, тем временем, отдавал распоряжения челяди, указывая на стол. Теперь, когда колдовское наваждение исчезло, любой мог увидеть дохлое воронье на блюдах и крысиные хвосты.

— Сжечь вместе с ней! Сейчас же! — громко повторял он, но временами оглядывался на жену, словно ожидая ее поддержки. И то верно — за всю свою жизнь астоланский принц принял только одно важное решение в ясном уме, да и к тому, если разобраться, его подтолкнула обманом Уна. Ничего хорошего у него не вышло — похоже, принц родился под несчастливой звездой, и не обладал достаточной волей, чтобы выйти из-под ее влияния и самому выбрать свою судьбу.

Дядюшка Абсалом, уразумевший одновременно и то, что в подземелье его не вернут, и то, что племянница его попала в очевидную немилость к герцогской чете, держался поодаль, хотя изредка шмыгал носом, косясь в мою сторону. Улучив минутку, он приблизился, позвякивая кандалами, и тихонько произнес:

— Не имею вас чести знать, юная госпожа, однако вижу, что вы избрали весьма кривую дорожку, где с человеком может случиться любая неприятность. На ней вы наверняка повстречаетесь с моей племянницей — совершенно безголовой рыжей девицей, давно уж сгинувшей без вести. Вы ее сразу узнаете, полагаю, по дурному характеру и чернейшей неблагодарности, из-за которой многим ее родственникам пришлось претерпевать ужаснейшие лишения. Так вот, передайте: если она образумится и поймет, что с нее хватит приключений и прочих бедствий — милости просим в Прадейн, где одна наша родственница держит прачечную. Весьма почтенное занятие, не чета всякому там колдовству!..

И он, со всей возможной для человека в его положении важностью удалился вслед за слугой, которому был дан приказ освободить бывшего придворного лекаря и от цепей, и от должности.

Оставалось только порадоваться за него — едва ли не единственного человека во всем замке, который ясно видел свое будущее и не ожидал от него бед, превосходящих уже пережитые.

На рассвете тело Уны сожгли при большом стечении народа — к утру весь Таммельн чудесным образом знал, что на площади перед герцогским замком произойдет нечто удивительное. Погребальный костер ведьмы взметнулся едва ли не до неба — я видела дым и языки пламени из окна, не пожелав проводить колдунью в последний путь и оттого оставшись едва ли не единственным живым человеком в замке. Был еще и Мике, но отнести его к людской породе язык не поворачивался — напившись ведьминской крови, он сладко спал, забившись в самый темный угол, который только нашел.

Огонь, превративший в пепел проклятые останки, выжег и следы злой магии: из замка уходила гнетущая духота, камни перестали нашептывать страшные истории, и в галереях больше не звучали отзвуки странной песни, которую так любила Уна. Оттого я совсем не удивилась, когда услышала за своей спиной шорох, и, оглянувшись, увидела бесстрашную черную крысу, которая с интересом разглядывала меня. Затем она важно встала на задние лапки и уронила на пол медную монетку, до того невесть где припрятанную.

— Да вы, сударыня, никак передаете мне приглашение! — сказала я, вежливо кланяясь.

Крыса, ничуть не смущенная моими словами, важно пошевелила усами и скрылась в щели. Я подобрала монетку — она оказалась дырявой, а в дырочку был продет шнурок, сплетенный из рыжих волос. Господин Казиро вернулся в свои владения и не позабыл обо мне.

Следовало отплатить ему равноценной любезностью, и вскоре мне представилась возможность: Лодо, вернувшийся от костра, был мрачен и подавлен, а по его растерянному взгляду я поняла, что он вновь нуждается в добрых советах. Нелегко, должно быть, очнуться после многолетних дурманящих чар и обнаружить себя правителем разоренных земель, от которого ждут мудрых и важных решений, да еще и немедленно!..