Завещание (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 5

Молодая женщина принесла мне кофе. К тому времени, как мисс Багински вернулась, я уже наполовину его прикончила, было девять часов, я просидела двадцать минут без дела и кипела от злости.

— Он еще не пришел? — спросила она без приветствия, входя в кабинет и оглядывая его с нескрываемым раздражением.

— Мисс Багински… — начала я как раз в тот момент, когда в дверях появилась молодая женщина, принесшая мне кофе.

— Терри, звонил мистер Спир. Он сказал, что его задержали, но он в пяти минутах от офиса, — объявила она.

— Это значит, что он в двадцати минутах езды, — странно и сердито пробормотала Терри Багински и потянулась к телефону. — Спасибо, Мишель, — сказала она, и ее глаза скользнули по мне. — Поскольку у меня есть еще немного времени, надеюсь, вы не возражаете, если я сделаю звонок.

На самом деле, я снова возражала и открыла рот, чтобы сказать ей это, но она нажала кнопку, и быстрая последовательность сигналов заполнила воздух. Прежде чем я успела издать хоть звук, она схватила телефонную трубку, поднесла ее к уху и слегка отодвинула свое большое, претенциозное кресло.

Я почувствовала, как мой рот сжался, перевела взгляд на ногу и начала постукивать по ней пальцем. Я почувствовала себя несколько умиротворенной, глядя на свою обувь. Это были красивые туфли. На самом деле, у меня были только красивые туфли. У меня не было ни кроссовок, ни шлепанцев, и я надеялась, что никогда не будет. Сумки и обувь были моей страстью. Вообще, одежда в целом была моей страстью. Но я не могла успокоиться, рассматривая свою одежду, так как не могла видеть свой наряд, хотя снова была одета в черное. Я оделась так, потому что чувствовала, что в этом случае это уместно. Черная юбка-карандаш облегала меня как перчатка до самых колен. Подол спадал еще ниже, до середины икр, и он так плотно прилегал к моим бедрам и ногам, что я могла ходить только потому, что там был разрез, доходивший до верхней части коленей.

Блузка тоже была черной и шелковой. Спереди она выглядела как простая блузка (правда, со сказочно высоким воротником, который подчеркивал мой подбородок и имел такую же сказочно широкую полоску ткани, которую я завязала большим бантом у горла). На спине, однако, был вырез, обнажавший кожу от основания шеи, и от лопатки до лопатки, остальная часть моей спины была прикрыта.

Наряд был элегантный (подумала я), но ничем не примечательный.

Мои туфли, однако, были весьма великолепными серо-голубыми лакированными босоножками с тонким десятисантиметровым каблуком-шпилькой и острым носком из черной лакированной кожи. Каблук и подошва, однако, были цвета яркой фуксии. Они были божественны.

Мои волосы, как всегда, были небрежно стянуты назад в элегантный шиньон. Макияж, как обычно, был превосходным.

И я, как правило, не поддавалась этим мыслям, так как бабушка учила меня, что они бессмысленны (не говоря, что недобры). Но в тот момент, глядя на профиль Терри Багински, оценивая ее высокомерное, пренебрежительное поведение наряду с ее волосами, резким макияжем и одеждой, я позволила себе почувствовать себя самодовольной.

Бабушка была бы разочарована, но я не могла не признать, что эти мысли заставили меня чувствовать себя лучше. Она бормотала что-то в трубку. Я наклонилась вперед и сделала еще один глоток кофе.

Я уже ставила чашку на блюдце на стол мисс Багински, когда услышала за спиной:

— Мистер Спир прибыл.

Очевидно, как намекнула мисс Багински, он не лгал. Двадцати минут не прошло. Прошло лишь пять.

Я оглянулась и увидела молодую женщину, стоящую там.

Через секунду моя спина выпрямилась от шока, когда в комнату вошел мужчина, смотревший на меня на похоронах. Сегодня он был одет в великолепно скроенный черный блейзер, сшитую на заказ черную рубашку, синие джинсы и черные ботинки. Это был гораздо менее строгий наряд, чем его вчерашний костюм, но, как ни странно, он шел ему гораздо больше.

Намного больше.

Меня поразили его глаза. Мои губы (искусно обведенные, полные и блестящие, хотя кое-что из этого было теперь на моей кофейной чашке) раздвинулись, а живот скрутило в узел.

— У меня дела, — сказала мисс Багински в трубку. — Это не займет много времени. Я перезвоню позже.

Она говорила, но я не обратила на это внимания, потому что с восторженным вниманием наблюдала, как этот мужчина вошел в кабинет. Также я наблюдала и когда он остановился в нескольких метрах от спинок стульев. И я могла прочувствовать всю силу того факта, что будь то небольшой офис, или амфитеатр, его доминирующее мужское присутствие заполнит любое пространство.

— Наконец-то мы можем начать, — заявила мисс Багински. — Мисс Мэлоун, вы знакомы с Джейком Спиром?

Я медленно поднялась со стула, повернулась к нему и начала обходить стул, поднимая руку, делая все это в его подавляющем присутствии, я была неспособна говорить.

Я видела, как он поднял одну из своих могучих лапищ, когда я шла к нему, думая, что его рука поглотит мою, когда он возьмет ее. Что-то в этом заставляло мою кожу чувствовать себя странно, будто мне было в ней неудобно или она нуждалась в успокаивающем внимании. И именно от этой мысли острие носка моей туфли зацепилось за бугорок слишком большого ковра, устилавшего пол офиса (по какой-то странной причине), и я споткнулась.

Такое случалось часто. Я находила это раздражающим и, независимо от того, какой милой чертой находила это бабушка или, забавной, как Генри, я ее ненавидела. Ненавидела еще больше за то, что сделала это в присутствии этого человека.

Однако я не могла думать об этом. Когда летела вперед, я почувствовала, что моя рука крепко сжата, даже когда я подняла другую, чтобы поддержать себя, куда бы я не приземлилась. К счастью или, возможно, к несчастью, мистер Спир двигался быстро, одновременно дернув руку, которую держал. Поэтому вместо того, чтобы упасть на пол, я упала на него.

То есть ударилась в него. Мой висок столкнулся с его ключицей, мой лоб ударился о его челюсть, а мое плечо врезалось в его руку. Его рука, держащая мою, подняла обе наши руки вверх по его груди, крепче сжимая, я почувствовала, что другая его рука обнимает меня за талию, притягивая к себе, так что мы были плотно прижаты друг к другу, а мой лоб оказался возле его шеи.

Вблизи я заметила, что его шея более мускулистая, а горло — более жилистое, чем казалось издалека. Ошеломленная, я откинула голову назад и увидела, что он откинул свою.

Вчера он был чисто выбрит. Сегодня утром он не брился, и на его подбородке темнела черная с серебром щетина. Она тоже ему шла.

Чрезвычайно.

Я поймала его взгляд и сразу же заметила три вещи. Во-первых, у него были необычные серые глаза. Я не могла точно сказать, что в них было необычного, за исключением того, что они были пугающе привлекательны. Еще от него хорошо пахло.

Я вдыхала запах множества мужских одеколонов, но ни один из них не был настолько соблазнительным. Он был, как и все в нем, агрессивно мужским, нападающим на мои чувства, заставляющим меня тяжело дышать.

И наконец, его тело было гораздо больше и внушительнее, чем на расстоянии. И очень жестким.

— Вы в порядке? — громыхнул его глубокий голос. Я услышала его, почувствовала его и моргнула.

Именно тогда я вспомнила, что должна быть огорчена и держать дистанцию. Поэтому потянула его за руку и почувствовала, как он обнял меня, и на короткое мгновение его рука в моей странно напряглась, прежде чем он отпустил мою талию. Я отодвинулась на полметра, но не более, пока он держал меня за руку.

— Стоите? — спросил он.

— Да, — тихо ответил я. — Мои извинения, — пробормотала я, сжимая свою руку в знак того, что он должен отпустить ее.

Он не отпускал.

— Без проблем, — пробормотал он, его губы изогнулись в усмешке. — Очевидно, вы Джози.

Моя спина выпрямилась, потому что никто не называл меня Джози. Никто, кроме бабушки.

— Да, Джозефина Мэлоун. — Я сделала ударение на своем имени. — Внучка Лидии.