Малефисента. Владычица тьмы - Рудник Элизабет - Страница 27

По задумке Ингрит – которая сама объявила свою идею гениальной, – как только Герда заиграла, мехи начали накачивать воздух в большие органные трубы, заранее заполненные изготовленной Ликспитлом с помощью гробоцветов красной железной пылью. Когда давление в трубах достигнет нужного уровня, эта пыль будет выброшена в воздух – и... прощай навек, волшебный народец вересковых топей!

Чем громче звучала музыка, тем радостнее становилось на сердце у Ингрит. Ловушка захлопнута, и феям никуда из неё не деться. Красная пыль уже начала кружиться в воздухе и оседать вниз. Как только она коснётся фей, они, одна за другой, будут трансформироваться, и вскоре вся церковь превратится в свалку мёртвого мусора.

Истребление волшебного народца началось. Ингрит сделала это! Она победила!

Аврора колотила в окно своей спальни, наблюдая за тем, как внизу входят в церковь последние феи. После того как они вошли, охранники крепко заперли за ними тяжёлые двери, наглухо отрезав им путь на свободу. Аврора ещё сильнее заколотила по стеклу, но всё было напрасно. Её никто не слышал. А если стоящие возле дверей спальни охранники и слышали её, так им было приказано не обращать внимания на этот шум.

Аврора опустила руки, прижалась лбом к холодному стеклу и на мгновение закрыла глаза – а когда вновь открыла их, то ахнула. Быстро поморгала, даже ущипнула себя, чтобы убедиться, что это не галлюцинация. По небу, быстро приближаясь к замку, неслась стая тёмных фей. Как и Малефисента, они были великолепны. Размах их крыльев был не менее трёх метров, и даже на большом расстоянии Аврора ощущала силу фей. В её груди затеплилась надежда. И сразу же мелькнула мысль: «А нет ли среди них Малефисенты?»

Аврора кружила по своей спальне, лихорадочно просчитывая различные варианты. Да, тёмные феи могущественны, но вряд ли им удастся победить Ингрит исключительно своими силами. Значит, нужно помочь им. Но как?

И тут её взгляд зацепился за длинный шлейф свадебного платья, которое навязала ей Ингрит и которое Аврора должна была сегодня надеть. Оно по-прежнему висело на одном из манекенов, и в голове Авроры постепенно стал складываться план. Она подошла и подёргала шлейф платья – ткань была очень прочной. Значит...

Аврора бросилась к кровати, содрала с неё простыни и начала связывать их друг с другом. Когда они закончились, привязала оторванный от свадебного платья шлейф и закрепила этот «канат» на ножке кровати.

«Вряд ли Ингрит могла себе такое представить, когда давала мне это платье», – подумала Аврора и даже слегка улыбнулась.

Убедившись, что всё в порядке, Аврора потащила канат к окну. Обернув руку простынёй, из которой он был сделан, она принялась колотить по стеклу – и колотила до тех пор, пока оно со звоном не раскололось. Осколки ещё не успели упасть на землю, а Аврора, выбросив канат в разбитое окно, уже кинулась к двери.

Как она и предвидела, спустя пару секунд в её спальню ворвались охранники. Увидев привязанный к кровати самодельный канат, они подбежали к окну, решив, что Аврора спустилась по нему вниз и сбежала. Пока они толкались возле окна, Аврора потихоньку выскользнула в открытую дверь. Охранники обнаружили это только тогда, когда дверь спальни захлопнулась и щёлкнул замок – теперь в ловушке оказались уже они.

Аврора была свободна – вот только продолжалось это совсем недолго.

Спустившись на этаж ниже и пробегая длинным коридором, она заметила идущих ей навстречу четырёх охранников. Аврора заметалась, не зная, куда ей бежать. Вариант был один – прыгнуть в другое открытое окно, за которым покачивался её канат из простыней и свадебного платья. Аврора набрала в грудь воздуха, вскочила на подоконник, сильно оттолкнулась – и прыгнула. Прыжок оказался удачным: она сумела ухватиться за канат и повиснуть на нём. Но тут она услышала донёсшийся сверху скрежет – это заскользила по полу кровать, к которой был привязан канат. Хоть Аврора была и лёгкой, но и этого веса хватило, чтобы сдвинуть её с места.

Скрежет становился всё громче, и Аврора понимала, что пройдёт не так много времени – и кровать, набрав скорость, врежется в стену возле окна. Ножки подломятся, канат выскользнет, и она камнем полетит вниз, навстречу своей смерти. Аврора стала раскачиваться как маятник – и кровать наверху поехала дальше, опустив канат ещё ниже.

Теперь Аврора оказалась на уровне следующего окна. Если прямо сейчас не придумать что-нибудь, её ждёт неминуемая гибель. Внизу, в церкви, заиграл орган, а вскоре к этим звукам добавились отчаянные крики фей. Этот кошмар придал Авроре решимости. Она должна быть со своим народом, и она будет с ним! Ещё сильнее раскачавшись, Аврора со звоном разбившегося стекла влетела в ближайшее окно.

Её ноги опустились на покрытый толстым ковром пол королевской спальни. Аврора замахала руками, пытаясь удержать равновесие, и, может быть, вылетела бы назад в окно – не подхвати её чья-то крепкая рука. Подняв голову, она увидела перед собой тревожные глаза Филиппа.

– Что происходит? – спросил он.

Ответить ему Аврора не успела – её прервал донёсшийся с улицы грохот. Выглянув в разбитое окно, она увидела подлетающих к замку тёмных фей, то пикирующих, то взмывающих вверх, и десяток солдат под командованием Персиваля, которые вели по ним огонь с башни королевы.

На какое-то время Аврора онемела. Никогда в жизни она не видела ничего прекраснее этих тёмных фей, похожих на сказочных птиц с распахнутыми крыльями. У одних фей крылья были ярко окрашенными, у других однотонными, цвета песка или камня. У некоторых фей на голове виднелись большие рога, у других рожки были маленькие. Но все они, безусловно, были тёмными феями, как и Малефисента.

– Они точно такие же, как она, – сказала Аврора, обретя наконец дар речи. Прощупывая взглядом небо, она искала среди фей свою крёстную, но хотя ей на глаза и попались три или четыре очень похожие феи, Малефисенты среди них не оказалось. У Авроры сдавило сердце.

Филипп наблюдал за приближением тёмных фей молча, но в какой-то момент очнулся и воскликнул:

– Малефисента объявила нам войну! Сначала мой отец, теперь вот это...

Аврора услышала в голосе Филиппа не гнев, но боль. Она очень сочувствовала ему, однако он был не прав. Впрочем, сейчас Аврора ничего не сказала, она внимательно наблюдала за тем, что делают Персиваль и его солдаты, которые заряжали свои арбалеты какими-то очень странными зарядами, похожими на ярко-красные шарики. Один из таких шариков угодил в тёмную фею, и она буквально взорвалась, превратившись в водяные брызги. Не успел уйти от выстрела и тёмный эльф – после попадания красного шарика он рассыпался облачком пыли.

«Вот оно, секретное оружие Ингрит!» – догадалась Аврора и побледнела, вспомнив гробоцвет, который она видела в руках Филиппа пару дней назад. Филипп тогда сказал, что цветок ему дала Ингрит. Значит, она каким-то образом сумела превратить Могильные цветы в оружие и теперь использует их пыльцу против волшебного народца в церкви и тёмных фей в воздухе. Тем временем тёмные феи перестраивались на лету, одни спикировали на центр города, другие продолжали пробиваться к Башне королевы. Аврора отвернулась от окна и увидела, что Филипп собирается выйти из комнаты – очевидно, чтобы остановить войну, причин которой не понимает.

– Это не Малефисента, – сказала ему Аврора. – Филипп, она никогда не накладывала проклятия на твоего отца. Это сделала твоя мать... Прости.

Филипп хотел возразить, но замер, услышав за окном новые крики, и у него поникли плечи.

– Что ты сказала? – тихо спросил он. – Но как она смогла... – Собственно говоря, Филипп и сам уже знал ответ, но хотел всё же услышать его от кого-нибудь другого.

– Веретено, – ответила Аврора, и у неё сжалось сердце от жалости. – Это было веретено. Оно всё ещё заряжено проклятием. – Крики за окном продолжались, и Аврора отошла в глубину комнаты, к кровати, на которой лежал король Джон. Она осторожно взяла короля за руку и задрала кверху рукав его сорочки. – Смотри. Вот куда твоя мать ужалила его веретеном. – И она кивнула на маленький, едва заметный бугорок с красной точкой посередине.