Я угнала его машину (СИ) - Франсес Джессика - Страница 26

Я ощущаю невероятную растерянность. Понятия не имею, как справиться с этой ситуации. Это я прошлым вечером раздавала советы Зандеру по поводу его жизни? Тогда, очевидно, я была дурой в бреду. Я понятия не имею, что делать или что сказать в этой ситуации.

Ван смотрит с такой надеждой, что его поведение хорошего мальчика внезапно обрело смысл.

- Давай ты покажешь мне фотографии, а я поговорю с Зандером об этом позже? – это, вероятно, тоже самое, что и фраза "иди, спроси папу". Но что еще сказать, я не знаю.

- Зандеру наплевать, если я уйду к тебе. По сути, он будет счастлив избавиться от меня. Обычно, когда он работает допоздна, мне приходится сидеть у него в машине и ждать. Он не может оставить меня одного в квартире. Готов поспорить, он будет рад, если ему больше не придется беспокоиться об этом.

- Почему он не берет тебя с собой в офис? – этот вопрос беспокоил меня ещё прошлым вечером. - Там приятно, и держу пари, диван, который стоит у них в углу, намного удобнее этого.

- Я не захожу в офис Зандера, - произносит он тихо, а глаза снова наполняются слезами, лицо побледнело еще больше.

- Почему?

- Я не хочу говорить об этом, - он снимает крышку с коробки и начинает быстро разбирать фотографии, чтобы добраться до той, которую ищет.

Я прекращаю свои расспросы, сделав себе пометку узнать об этом у Зандера, но позже, и поднимаю несколько фоток, упавших на пол.

- Ты должен быть более аккуратным. Ты же не хочешь их повредить, - говорю я мягко, любуясь фотографией счастливой семьи. Полагаю, пара в возрасте - это родители Вана и Зандера.

Зандер, вероятнее всего, лишь на несколько лет старше, чем Ван сейчас. Они невероятно похожи. Сейчас у них абсолютно одинаковые глаза, одинаковые черты лица, и та же фигура, даже если Ван на добрую сотню фунтов меньше Зандера. (примерно 45кг)

На фото видно семейное сходство. У Зандера такие же кучерявые волосы, хотя уже и не так вьются, а осанка так же похожа на то, как Ван держит себя сейчас. Ко всему у него та же хитроумная улыбка. На этой фотографии Зандер держит на руках маленького ребёнка. Все улыбаются и выглядят невероятно счастливыми.

Почему жизнь должна быть такой несправедливой? Почему этим мальчикам пришлось потерять своих родителей? Почему они должны пережить так много боли?

- Вот и он! - Ван тычет мне прямо в лицо фото Зандерас длинными дредами.

Я даже рассмеялась от того, как смешно это выглядело. Его вьющиеся волосы спутались до колтунов, и он не выглядел счастливым от того, что его засняли на пленку.

- Вау... Он выглядит... Эмм... Да, - я снова засмеялась.

Хотя он рассматривал эту фотографию не однажды раньше, Вана она рассмешила до истерики, и он даже схватился за живот.

- Посмотри на эту! - он показывает мне фото Зандера с полным набором скоб на зубах, да ещё и с несколькими неудачными прыщами.

- И на эту! - теперь он передает фото брата с несколькими друзьями, что с кислыми минами смотрели в камеру. Ему должно быть шестнадцать, и это было самое начало периода с дредами.

Ван не мог перестать смеяться над всеми этими фотографиями Зандера, и я не решилась остановить его, раз пареньку так весело.

Конечно, это веселье не может длиться долго. Вскоре остались только фотографии родителей, и грусть быстро овладела им. Тем не менее, он продолжил рассматривать, перебирая и иногда проводя пальцами по картинке. Это разбило мне сердце. И я обняла его рукой за плечи, а он быстро облокотился на меня и заплакал.

- Я знаю, это отстойно и нечестно, но только потому, что ты больше не можешь видеть их здесь, рядом с собой, не значит, что они больше не с тобой. Каждое воспоминание о них, которое у тебя есть, доказывает это. Они все ещё живы в твоей памяти, и они последуют за тобой, куда бы ты не отправился. Ты никогда не разлучишься с ними, - говорю я мягко, потирая ему спину маленькими круговыми движениями, в надежде сделать ему приятно если не своими словами, то хотя бы действиями.

- Это не тоже самое, - всхлипывает он приглушенно.

Не могу с этим не согласиться. Это совсем не тоже самое. И никогда не будет тем же для Вана.

- Почему ты все ещё не спишь? Уже...

Голос Зандера испугал нас обоих, хотя произнес он это тихо и без злости, но реакция Вана оказалась хуже, чем мой прыжок.

Он напрягся в моих руках и отскочил, сбивая коробку с фотографиями на пол. Не оглядываясь, мальчишка рванул в свою комнату и с грохотом закрыл за собой дверь.

Я поворачиваюсь к Зандеру и вижу, что он застыл, глядя на фотографии, рассыпанные на журнальном столике. Я начинаю быстро наводить порядок, разгребая бардак после побега Вана. Это занимает несколько долгих минут, но тут Зандер приседает на корточки, чтобы помочь мне.

- Прости, что помешал, - наконец произносит он.

- Мы не слышали, как ты зашел. Прости, что не уследила за временем, и за беспорядок. Ван... Ну, он... - я не договариваю, потому что сама реакция Вана обо всем сказала.

Знаю, Зандер не идеален, но он любит своего брата, и его очевидная грусть лишь подтверждает, что его собственное горе до сих пор еще свежо и поглощает его. Они оба проходят через нечто невыносимое, и мне не хотелось бы добавлять тягот Зандеру, рассказывая о том, что Ван не хочет, чтобы я уходила.

- Я не смотрел на эти фото с тех пор... - он не закончил, отвлекшись на фотографию, что оказалась в его руках. Там были запечатлены его родители в день свадьбы. Они выглядели молодыми, счастливыми и полными надежд.

- Они кажутся любящими родителями, - говорю я нежно.

- Они ими и были. Они были лучшими. Такими ужасающе поддерживающими, - он останавливается, и я думаю, что это все, что он скажет, но неожиданно он начинает рассказывать всякие мелочи: - Мама была смешной, такой смешной, что от её шуточек можно было описаться, смеясь; в то же время в отце не было ни грамма чувства юмора. Но мама всегда смеялась над его убогими шуточками, как будто это самое лучшее, что она когда-либо слышала.

- Мой отец был механиком. Он мог говорить о моторах сутки напролет. Это было единственным, что его интересовало. Но когда я начинал говорить об открытии своего дела или мама начинала рассказывать о том, чем ее подруги или их дети занимались, или Ван, захлебываясь, рассказывал, какая клевая была одна из его игр, отец всегда слушал очень внимательно. Он так же давал отличные советы, - голос Зандера звучит так, будто он в трансе. Жаль, что он должен выйти из него.

- Звучит чудесно, - говорю честно, убирая последние снимки в коробку.

Зандер, наконец, сбрасывает с себя воспоминания и встает, протягивая руку, чтобы помочь мне подняться.

- Ван… Он расстроился, смотря на них?

- Поначалу он был в порядке. На самом деле, он показывал мне твои фото. Дреды тебе определенно не идут, - отвечаю, надеясь немного улучшить его настроение. - Но в конце его переполнило горе. Он скучает по ним.

- Мне позвонили по поводу катастрофы, когда я был на работе, - рассказывает Зандер, смотря прямо сквозь меня, вспоминая то ужасное событие. - Я не мог думать. Я не мог даже видеть. Я был в полнейшем шоке. Дек отправился за Ваном в школу и привез его ко мне. Я не мог даже осмыслить это, не то, что рассказать младшему брату, что наши родители умерли. Я мало что помню из того дня.

- Я знаю, что Ван сорвался. Он бил стены, опрокинул стол, разбил кулер и вырвал телефонный провод из стены. Он кричал и плакал, и не позволял никому приблизиться к себе, а затем, увернувшись от нас всех, выбежал наружу, - Зандер напрягается, рассказывая это, его беспокойство легко читается в голосе. Ван до чертиков напугал его в тот день.

Не особо думая, делаю шаг вперед и обнимаю его. Сперва он не реагирует. Затем притягивает меня, крепко прижимая к своей твёрдой груди. Учитывая, как сильно он держит меня, почти незнакомого человека, я задаюсь вопросом, позволял ли он кому-нибудь утешать себя с тех пор, как его родителей не стало.

- Дурня чуть не сбила машина! - рычит он, продолжая рассказ. - Это вывело меня из ступора, и я накричал на него, чтобы он был осторожнее, и что я отказываюсь терять и его тоже.