Давай никому не скажем (СИ) - Лель Агата - Страница 34

— Нет-нет, сейчас! Я ради этого отгул взял. Всё утро готовился.

Загадочно улыбаясь, Тимур погрузился в салон, и завёл мотор.

Стрелки на его серых брюках были настолько острыми, что казалось — одно неловкое движение, и можно обрезаться. Никогда не встречала настолько педантичного человека. Всё у него должно быть идеально!

Пристёгивая ремень безопасности вдруг ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Скосила глаза в окно и непроизвольно вздрогнула: напротив, прислонившись к стволу старого тополя, неторопливо затягиваясь сигаретой стоял Набиев. Материализовался словно ниоткуда. Не было его здесь минуту назад. Точно ведь не было!

По стеклу забарабанили первые капли дождя, а он даже не пошевелился, игнорируя надвигающуюся непогоду.

— А, да вон он, переросток, — громко сказал Тимур и указал пальцем в сторону Яна. — Тупые малолетки. Травятся, а потом к сорока чахнут.

Дав по газам, автомобиль резко тронулся и покинул двор.

***

Звякнув связкой ключей, Тимур открыл добротную металлическую дверь.

— Проходи, Яночка, не стесняйся, — приобнял за талию и мягко подтолкнул в прихожую.

— Это твоя квартира? — задала глупый вопрос, хотя ответ и так был очевиден.

— Наша. Наша квартира! — поправил он. — Ой-ой, разуваться нужно вот тут, на коврике.

Раздражённо закатив глаза, сделала шаг назад и скинула туфли. Тимур аккуратно поставил их на обувную полку — носок к носку.

— Летом только ремонт сделал. Думал, что только для себя, ну вот теперь ты со мной, и привнесёшь в мою холостяцкую берлогу немного женского тепла и уюта. Нравится? — не без гордости спросил он, наблюдая за моей реакцией.

Ну называя квартиру «берлогой» Тимур явно намеренно бахвалился. Видно же, как его прямо распирало от любви к своему жилищу. Больше, наверное, он любил разве что свою «десятку», сдувая пылинки и вылизывая коврики.

Квартира действительно была очень симпатичной и, к счастью, абсолютно не похожей на будуар мамочки.

Стены в коридоре оклеены светлым пенопленом, на полу коврик в тон. Заглянув в кухню, оценила простор, и новый гарнитур цвета ореха, такого же оттенка кухонный уголок с большим овальным столом. На стене уютно тикали часы с виде двух сердец пронзённых стрелой.

Тимур взял меня за руку, и с удовольствием примерил на себя роль экскурсовода, горделиво водя по квартире.

— Ну тут у меня комната пока что для гостей, — многозначительно взглянул на меня и добавил: — Будущая детская. Здесь ванная, вот это уборная, а тут… — он торжественно замолчал, открывая двойные межкомнатные двери с ребристым матовым стеклом, — …тут наша спальня. Кровать только сегодня утром привезли, несколько часов собирал. Сам.

Так вот зачем он отгул взял…

Комната была просторной и светлой. Минимум мебели: трёхстворчатый платяной шкаф, комод, изящный торшер, и посередине огромная двуспальная кровать покрытая коричневым покрывалом. И ни пылинки, ни соринки, ни одной лишней детали и складочки. Идеальная чистота. Запах свежего дерева и полироли разъедал ноздри. Разглядывая лаковую спинку кровати мне вдруг стало дурно, и хоть форточка была открыта, от чего-то душно.

— У тебя… очень красиво, — выдавила из себя вежливую улыбку.

— У нас, Яночка. У нас! Теперь это и твой дом тоже. Иди сюда, присядь, — Тимур приземлился на край кровати и похлопал ладонью по покрывалу.

Послушно перебирая одеревеневшими ногами, села рядом, положив ладони на колени, с преувеличенным интересом принялась разглядывать интерьер. Тимур смело опустил руку на моё бедро и придвинулся ближе.

— А ты сам выбирал обои? — немного отодвигаясь, спросила первое, что пришло в голову.

— Конечно. И обои, и занавески, и… кровать, — обхватив ладонями моё лицо, Тимур жадно впился губами, поспешно проталкивая язык мне в рот.

Подскочив как ужаленная, подбежала к стене, проводя по шероховатым ромбикам руками:

— Какой… необычный узор, никогда такой не видела.

— Яна…

— Такая приятная на ощупь текстура.

— Яна!!!

— И цвет. Цвет просто изумительный. Не знала, что у тебя такой прекрасный вкус.

— Да что с тобой!? — потеряв терпение повысил он голос. — Я привожу тебя к себе домой, наконец-то мы можем побыть наедине, вдвоём, а ты рассматриваешь обои, вместо того, чтобы уделить внимание мне, своему мужчине!

— Прости. Конечно, ты прав, — подошла ближе и провела ладонью по его волосам. — Я просто так устала. Новая работа, столько новой информации, имён, эмоций…

— Я всё понимаю, конечно, слишком много перемен за такой короткий срок, — Тимур поймал мою руку и тронул губами запястье, торопливо поднялся выше, осыпая предплечье дорожкой мелких сухих поцелуев. Проворно переместив руки на талию, упал навзничь, увлекая меня за собой на кровать.

Вот так сразу? Уже? Нет, я не хочу. Не сейчас. Совсем не хочу!

Нетерпеливо поглаживая бёдра, будто невзначай пробрираясь под резинку чулок, Тимур страстно целовал, сопя и тихо постанывая. Я же буквально в полуобморочном состоянии лихорадочно соображала, что же такого придумать, чтобы избежать этой участи. Хотя бы сегодня.

— Тимур… Тимур, — мягко проговорила в его губы, — мне бы в душ сходить…

— Что? — отстранившись, окинул меня расфокусированным взглядом.

— В ванну. Извини, очень надо.

— Да… да… конечно, она там… — сев на край кровати, провёл пятернёй по растрепанным волосам.

Не дожидаясь больше никаких вопросов, быстро выскользнула из спальни и закрылась в ванной на шпингалет.

Пустив воду, наклонилась над раковиной, сделала несколько глотков прямо из струи. Подняв голову, посмотрела на своё отражение в идеально чистом, без единого развода, зеркале.

Что же делать? Что делать? Я не хочу секса. Ни сейчас, ни потом. Не то чтобы я не хотела секса вообще, я не хотела его с ним. Его поцелуи и прикосновения не были неприятными, они были… никакими. Не вызвали желания. Мне не захотелось продолжения, наоборот.

Почему? Что со мной не так? Тимур молодой и симпатичный парень, и он меня хочет, почему же моё тело так упорно сопротивляется?

Раздался стук в дверь.

— У тебя всё в порядке? Полотенце принести?

— Всё хорошо, не нужно. Я сейчас.

Я была очень зла на себя. За то, что веду себя как неуверенный подросток, за то, что придётся врать и выкручиваться. А ещё за то, что моё тело никак не хотело отзываться на его ласки.

Выключив воду, вышла из ванной и тихо проскользнула в спальню. Тимур лежал на кровати и, заложив руки за голову, смотрел в потолок. Рубашку и брюки он снял, переодевшись в свободные шорты и футболку-поло.

— А вот и я, — улыбнулась наигранно бодро и присела рядом.

— Я уже соскучился. Ты такая непредсказуемая, и ты знаешь, мне это даже нравится. Иди сюда, — протянув руки, пригласил в свои объятия. Пристроив голову у него на груди, закусила губу.

— Тимур, извини, но придётся отложить наше… свидание. Эти дни… сам понимаешь…

Он несколько раз вопросительно моргнул, после чего изменился в лице.

— Конечно. Эти ваши женские дни всегда приходят так не вовремя. Или наоборот, вовремя. Да, Яна?

— Такова наша доля, — развела руками, ликуя, что прокатило.

— Ну что ж… Раз так, то, может, выпьем тогда чаю?

Опять чай! Вспомнила, что на сиденье машины осталась коробка бельгийского шоколада от ещё одного несостоявшегося ухажёра.

— Ну пойдём, — вздохнув, поплелась следом за Тимуром.

Часть 27. Ника

Ника

Когда же прекратится этот чёртов дождь? Каждый день заряжает: стучит и стучит по карнизу, навевая хандру и сонливость.

Но сейчас спать совершенно не хотелось. Мозг лихорадочно обрабатывал полученную от Лосевой информацию, которая никак не желала укладываться в голове, потому что всё сказанное Веркой было больше похоже на бред.

— Слушай, Ник, я, конечно, не стукачка, но не могу тебе не сказать… — Лосева воровато обернулась, и затащила меня за руку за остановку. — Короче, тут такое дело, Минаева твою сестру травить задумала.